Достойный сын

— Обойдусь, — отрезал Таркин. — Хотя признаю: это была хорошая игра, а ты, несмотря на все свои недостатки, оказался достойным противником.

Кренник отсалютовал дымящейся в пальцах сигаретой, а Таркин продолжил:

— Единственное, что должно волновать тебя сейчас, так это то, что Лорд Вейдер уже на борту и он ужасно зол.

— Ммм? — Орсон сделал глубокую затяжку, не торопясь, выдохнул дым и, посмотрев в прозрачно-серые холодные глаза Таркина, легкомысленно улыбнулся. — Похоже, мне конец.

— Похоже, — медленно повторил Таркин, не отводя взгляда.

Это была какая-то странная, тягучая минута, наполненная невысказанными сожалениями и чем-то еще. Настолько неуловимым, что и определить-то никак не получалось. Наконец Орсон сказал:

— У меня есть последняя просьба, Уилхафф. Прежде чем стрелять из главного калибра, убедись, что реактор остыл до допустимых значений. Если не сделаешь этого, переживешь меня лишь ненадолго. Реактор экспериментальный, его мощности колеблются, а мы только что закрыли один из источников его охлаждения.

Таркин кивнул, давая понять, что понял и принял к сведению, несколько удивленно вскинул брови и спросил:

— Зачем тебе предупреждать меня об этом? Ведь это был бы красивый ход — достать меня даже после смерти.

Орсон растер окурок каблуком и с насмешкой ответил:

— На мой взгляд, в Бездне и без того тесно от грешников.

Таркин поднялся и впустил в отсек истомившихся за дверью штурмовиков. Орсона рывком подняли со скамьи, и он зашипел от пронзившей плечо и руку боли. Проходя мимо Таркина, тихо сказал:

— Мне действительно жаль, что так вышло.

Кажется, Уилхафф склонил голову, соглашаясь, но Орсон не поручился бы за это. Вздернув подбородок в пародии на уверенность и бесстрашие, он отправился в последний в своей жизни поход.

* * *

Уилхафф Таркин не был сентиментальным человеком. Даже более того — он планомерно уничтожал, выжигал из своей жизни все то, что могло бы помешать его личному видению мира. Жалость к врагу была неуместна, однако как быть с тем, что он уже давно не считал Орсона Кренника ни врагом, ни соперником? Порой Орсон действительно доставлял неприятности, от которых, впрочем, сам же в первую очередь и страдал. Это было даже иронично. В последние годы Таркин находил в этом источнике хаоса и безумия некую прелесть, поэтому участь Кренника его немного… огорчала.

Таркин чувствовал неприятную, тянущую пустоту, оставшуюся где-то внутри после короткого и нелепого, как и сам Орсон, разговора. Словно они что-то упустили. Не сказали друг другу чего-то по-настоящему важного в самый последний раз. И изменить это, привычно удалив от себя помеху, в этот раз не удавалось.

Таркин упорно не желал отказываться от их иногда свирепой, а иногда и слишком волнующей борьбы, поэтому, вернувшись в свой кабинет, он связался по частному каналу с Дворцом. Голограмма возникла почти сразу, словно Император ожидал этого вызова. Таркин почтительно склонил седую голову, приветствуя Владыку Галактики. Тот по-домашнему устроился в глубоком удобном кресле, наслаждаясь покоем в своих личных апартаментах. Уилхафф узнал комнату: едва ли не аскетичная строгость и лаконичность. Вопреки мнению обывателей, Палпатин не спешил окружать себя вызывающей роскошью.

— Уилхафф, вот так неожиданность! — Бледные губы скривились в сардонической усмешке.

— Прошу простить, Владыка, — по-прежнему не поднимая головы, произнес Таркин. — Я бы не позволил себе побеспокоить вас, не будь дело срочным.

— А, — обманчиво мягко протянул Палпатин, — должно быть, это касается того инженера, который так облажался со станцией, стоившей мне недопустимо огромных средств.

— Неисправности уже устранены, Ваше Величество, — заверил его Таркин.

— Хорошо, — снисходительно кивнул Палпатин. Капюшон, скрывавший его лицо, чуть колыхнулся, и на мгновение из тьмы сверкнуло расплавленное золото взгляда. — В таком случае, о чем таком срочном может идти речь?

Таркин помедлил, собираясь с мыслями. Слишком много времени прошло с тех пор, как они с Шивом были соратниками в насаждении Нового Порядка в Галактике и доверяли друг другу безгранично. Старая Республика перестала существовать, уступив место молодой Империи, и Палпатин изменился. И все же попытаться стоило.

— Шив, — Уилхафф обратился к Императору по имени, и тот склонил голову к плечу. — Знаешь, я редко просил тебя о чем-то…

— О да, — с сухим смешком подтвердил Палпатин, — особенно после смерти Гароша. Так значит, время пришло?

Таркин ощутил прилив застарелой боли, но справился с собой и продолжил:

— Останови Лорда Вейдера, он совершает чудовищную ошибку.

— Неужели? — Голос Палпатина прозвучал тихо и как-то зловеще. — Твой мальчик в белом плаще заигрался, Уилхафф. Казнят и за меньшее, так что не отнимай у моего ученика его законную добычу. — Палпатин хмыкнул, словно прислушиваясь к чему-то. — Тем более, что они почти закончили.

Таркин еле слышно скрипнул зубами, решившись пойти с козырей.

— Если Кренник умрет, мы навсегда лишимся возможности справиться с той самой проблемой, что беспокоит нас уже добрый десяток лет.

Палпатин выпрямился в кресле, его тонкие бесцветные губы сжались, а костлявые пальцы впились в подлокотники.

— Серьезное заявление, — прошелестел голос с еле ощутимым намеком на угрозу. — Надеюсь, это не отчаянная попытка спасти свою любимую игрушку? Лорд Вейдер не любит долго ждать.

Таркин благодарно улыбнулся краешком губ.

— Я вовсе не лукавлю, Шив. Проблема, о которой мы оба знаем, продолжает существовать…

— И ее не смогли решить даже светила науки! — раздраженно перебил Император. — Хочешь сказать, что твой плутоватый мальчишка сможет?

— У него много талантов, — смиренно ответил Таркин.

— Мне казалось, он способен только раздражать тебя, да просить все больше денег из фондов на свои исследования. Ах да, еще он мастерски влипает в неприятности и проворачивает сомнительные аферы. Да-да, я уже знаю о варварском использовании заповедных планет, Уилхафф. Остроумно. Лихо. Но слишком, понимаешь?

— Понимаю и полностью согласен. Однако Кренник полжизни посвятил исследованию и реализации концептуальных разработок джеонозианцев. Он знает, как они мыслят, понимает их — так, может, и артефакты килликов окажутся ему по зубам?

Император молчал целую минуту, обдумывая слова Таркина. Уилхафф буквально ощущал, как каждая секунда падает между ними подобно драгоценной песчинке. Наконец Палпатин сказал:

— Я ощущаю в нем какую-то неправильность. Тень тьмы. Это слишком слабо выражено, не могу сказать точнее. Ты уверен, что в том месте, куда ты хочешь его отправить, из этого зерна не разовьется нечто чудовищное? Не станется ли так, что мы оба пожалеем о том, что он не умер сегодня?

Таркин помедлил: слова Палпатина встревожили его. Наконец он произнес:

— Надежда на его успех есть, Шив.

— Да будет так, — устало вздохнув, сказал Император. — Надеюсь, Уилхафф, что твоя следующая просьба будет не такой сомнительной.

— Благодарю, Ваше Величество, — выдохнул Таркин, и голограмма погасла, погружая кабинет в темноту.

* * *

Таркин еще раз перечитал отчет медицинской службы. Что ж, надо признать: Креннику опять повезло. Немногие выживают после встречи с Дартом Вейдером. Орсон смог не только продержаться все то время, пока Таркин торговался с Палпатином за его жизнь, но даже функции его мозга практически не пострадали после длительной гипоксии. Операция на гортани проведена успешно, однако Лорд Вейдер стремился прикончить Кренника вопреки воле Императора.

Таркин нахмурился, листая отчет. Знал ли сам Шив об этом маленьком бунте своего ученика? Наверняка знал. Значит, так и не простил Орсону его ошибки, едва не оставив калекой. К счастью, большинство повреждений удалось свести к минимуму, и, судя по прогнозам хирурга, Креннику не придется всю оставшуюся жизнь ходить с протезом и разговаривать через встроенный в гортань вокодер.

Таркин понимал, что необходимости лично сообщать Креннику, на сколько ступенек обвалилась его карьера, нет, как не имела смысла и их встреча для обсуждения назначения на новое место службы. Текущий статус бывшего директора уже не позволял им беседовать лицом к лицу, как прежде, поэтому Орсон получит все инструкции от коммандера Матиза, который во главе своего отряда будет вынужден сопровождать экс-начальника до самого пункта назначения. В качестве конвоя.

«Достаточная мера наказания для обоих», — решил Таркин, и его тонкие губы тронула скупая улыбка. Зная эмоциональную нестабильность и взрывной характер Кренника, он мог предположить, что поездка станет тяжким испытанием как для того, так и для другого. Впрочем, они с лихвой заслужили его.

Записав на головид последние указания для непутевого директора, а отныне полковника инженерной службы, Таркин откинулся на высокую спинку кресла, сложив кончики пальцев под подбородком. Ему не хотелось думать, что Шив может быть прав и проклятая станция «Воронка» сломает Кренника так же, как до него уничтожила семерых специалистов с галактическими именами. Но другого выхода не было: или Орсон сможет разгадать тайну древнего артефакта, или погибнет, как его предшественники.

Тяжело вздохнув, Таркин вызвал адъютанта и передал явившемуся Шессу датапад с записанным инструктажем, защищенный всевозможными паролями, к которым Орсон все еще имел доступ. Временный, разумеется. Потом он еще долго сидел, сверля взглядом глянцевую поверхность стола, будто мог увидеть в световых бликах хотя бы намек на грядущее.