Откровение

Глава 6

Олдин уныло ковырял ложкой в миске, перемешивая в ней студенистую кашу белесого цвета. Рядом стояла кружка с молоком, но он к ней даже не притронулся. Ремар усмехнулся про себя, наблюдая за его безуспешными попытками побороть отвращение к пище. Сам он уже покончил со своей порцией, а вот помощник, похоже, никак не мог прийти в себя после вчерашнего посещения фермы. Обоих гвардейцев поселили в одной ячейке, и хотя Олдин, по возможности, и старался скрыть от командира своё негативное отношение к приютившим их людям, ему всё же довольно плохо это удавалось, — скорее всего, потому что «людьми» хозяев полости можно было назвать только с большой натяжкой.

— Ты хочешь совсем отощать? Неизвестно сколько времени мы здесь пробудем. Долго ты ещё собираешься воротить нос от местной еды?

— Извини, бригадир.

— Тебе следует не извиняться, а хорошо питаться! Не забывай, мы всегда должны быть в форме!

— Просто у меня из головы не выходят те коровы. Лучше бы я не ходил с тобой на ферму. Как представлю, что здешние «деликатесы» приготовлены на основе их молока, меня аж дрожь берёт.

— Не будь таким впечатлительным. Ты воин, а не наивная девушка.

— Ну, по крайней мере, нервы у меня и у наших бойцов покрепче, чем у Зикура. Помнишь выражение его физиономии, когда мы встретились с пограничниками? Его же тогда чуть не вырвало.

— Ангелы болезненно относятся к любым аномалиям в физическом облике людей. Даже Водан не лишён этого недостатка, хотя он всячески старается не показывать своей подсознательной неприязни, если ему на глаза попадается очередной урод, мутант или модифицированный человек. С вековыми предрассудками тяжело расставаться…

— К нам-то он привык.

— Конечно, он же в первую очередь военачальник и должен относиться ко всем своим подчинённым одинаково, независимо от их происхождения, иначе Кай не назначил бы его генералом. Кстати, уверен, что Водан не стал бы жаловаться на качество или происхождение пищи, в отличие от тебя.

— Умом я всё понимаю, но пока ничего не могу с собой поделать… Надеюсь, что скоро привыкну.

— У тебя просто нет другого выхода. Мне не нужны хилые бойцы.

Олдин кивнул со страдальческой улыбкой на лице и принялся стоически поглощать кашу, активно работая ложкой. Ремар встал из-за стола и подошёл подышать свежим воздухом к решётке маленького круглого отверстия, заменявшего окно и предназначенного для вентиляции ячейки. Самовольно покидать тесное помещение с двумя лежанками, низким столиком и дыркой в полу в дальнем углу для отходов пищеварительной системы организма им воспрещалось, и поэтому они время от времени приближались к отверстию, чтобы, скорее подсознательно, чем осознанно, убедиться в том, что ещё не потеряли свободу, которой, по существу, были уже лишены… Сразу же после пересечения границы отряд полицейских разделили на группы по несколько человек и распределили по таким вот ячейкам, больше напоминавшим тюремные камеры. Никто из них не противился, потому как все они пришли сюда по собственному желанию и чётко осознавали, что с ними поступили таким образом в целях безопасности Колонии. Разумеется, небольшому отряду было не под силу бороться со всей охраной поселения, однако, учитывая бойцовские качества полицейских, в случае прямого вооружённого столкновения они могли нанести вполне ощутимый вред, тем более что главные армейские подразделения располагались в удалённой части Колонии и их невозможно было перебросить в короткий срок, а за это время гвардейцы успели бы уничтожить много живых единиц семейства.

«Живые единицы» — именно так биологи обозначали себя и своих сородичей, видоизменённых при помощи генной инженерии, мутаций и направленной селекции. Из исторических хроник, с которыми ему довелось ознакомиться в Свободной Республике Андроидов несколько лет назад, Ремар знал, что это племя далеко зашло по пути генномодификации, но увиденное здесь ошеломило его и в первый момент даже на несколько минут лишило дара речи, не говоря уже о других полицейских, чья нервная система не была подготовлена к такому неприятному зрелищу. Все они испытали омерзение при виде пограничников, встретивших их у сторожевых постов Колонии. Типичный представитель этого народа имел продолговатое, муравьиноподобное и абсолютно голое тело, разделённое на три отдела — голова, грудь и брюшная полость — и полностью покрытое твёрдым хитином серого цвета. При всём при этом оно находилось большую часть времени в горизонтальном положении и опиралось на шесть конечностей, каждая из которых имела три сустава и заканчивалась пятью короткими пальцами с мощными когтями. Но самым отвратительным во внешнем облике биологов было то, что это насекомообразное туловище заканчивалось, а вернее, начиналось более-менее обычной человеческой головой.

После первых мгновений шока бригадиру удалось возобладать над своими чувствами и сообщить пограничникам цель визита гвардейцев. Примерно час спустя всех полицейских пропустили на территорию поселения биологов, которое сами они называли «Колония», и сопроводили по запутанным туннелям в небольшие камеры-ячейки, где им суждено было провести несколько дней в ожидании обещанной аудиенции с правителем племени. Олдина поселили вместе с Ремаром, так как он являлся его первым помощником, и даже позволили ему сопровождать своего командира во время ознакомительных прогулок по Колонии. Только им двоим была оказана такая честь, остальные чужеземцы жили практически взаперти в надежде на скорое заключение соглашения о сотрудничестве, поскольку исключительно с этой целью и была направлена их экспедиция сразу после того, как разведчики Гвардии Ковчега получили в своё распоряжение секретные данные о местонахождении биологов на Новых Землях.

От благополучного исхода переговоров зависело дальнейшее развитие военных действий и то, к чему в конце концов они приведут: к победе или к поражению Гвардии. Гибридов становилось всё больше, а число защитников звездолёта неумолимо сокращалось, и им срочно требовались союзники. Роль последних могли бы выполнить два могущественных сообщества — биологи и Научный Отдел. Хотя оба народа ненавидели друг друга и враждовали с давних пор, они наверняка имели дополнительные ресурсы для оказания существенной помощи третьей стороне — армии, возглавляемой Каем Руссовым. В этом и заключался план фельдмаршала, который он разработал вместе с генералом Воданом и вождём странников Темгоном. Ремару было поручено договориться с биологами, так как его родное племя — Полицейский Корпус — когда-то состояло в дружественных отношениях с ними. Кроме того, зная о прежних союзах андроидов корабля с Научным Отделом, на встречу с его представителями (по последним сведениям всё ещё живущими на Потерянных Землях) решили отправить Лену из марсианского андроидного гнезда Рамирес в надежде, что ей удастся привлечь их на сторону гвардейцев.

Итак, половина дела была сделана: отряд полицейских благополучно достиг Колонии. Осталось выполнить основную задачу визита, но вождь биологов, по всей видимости, вовсе не спешил встретиться с официальным посланником Гвардии Ковчега, и вместо этого Ремар и Олдин большую часть времени проводили в своей ячейке и лишь иногда выбирались в сопровождении охранников из касты солдат на так называемые «экскурсии». С солдатами обычно приходил Серореш — доверенное лицо и, вероятно, один из советников правителя Ививбола. Именно на него была возложена обязанность стать экскурсоводом для обоих полицейских, и он старался исправно её исполнять. Серореш терпеливо и доходчиво объяснял своим подопечным уклад жизни своего народа, или, как сами биологи говорили, «семейства», пока они с интересом осматривали различные районы поселения. Им позволили посетить лишь малую часть Колонии, но и этих впечатлений вполне хватило, чтобы сделать конкретные выводы.

Однажды навсегда покинув Потерянные Земли и столкнувшись после этого с весьма своеобразной архитектурой и структурой спиралевидных артериальных туннелей, извилистых каналов, неравномерных карманов и асимметричных полостей на Новых Землях, а также приняв как данность отсутствие строгих геометрических форм у абсолютного большинства объектов ландшафта, сотворённого Искусственным Интеллектом Прометей, талантливые учёные-эволюционисты и генные инженеры задумали изменить собственные тела таким образом, чтобы они оптимально подходили к местным условиям. Биологи уже имели богатый опыт трансформации и модификации различных животных организмов, включая людей, поэтому амбициозная задача не казалась им невыполнимой, и они с энтузиазмом принялись за дело, тем более что сами давно уже потеряли исходный человеческий облик. После тщательного изучения и анализа новых условий обитания было принято решение взять за основу генномодификации строение тела муравьёв и термитов — общественных насекомых, существующих на Земле в сходных условиях. Узкое шестиногое туловище позволяло максимально быстро передвигаться внутри тесных артерий и переходов, а крупные когти на пятипалых конечностях и присоски на подушечках пальцев способствовали прочному сцеплению с бугристым и волнообразным рельефом стен, пола и потолка (здесь стоит заметить, что данные понятия весьма неточно описывают элементы внутренней конструкции), обеспечивая тем самым использование всей площади поверхности в качестве опоры. Ещё одним важным преимуществом стало покрытие, а где-то даже и замена, кожных покровов плотным хитином и превращение их в некое подобие естественной брони. Помимо этого, благодаря модификации по насекомообразному типу можно было навсегда отказаться от использования стального оружия, острый дефицит которого особенно чувствовался на Новых Землях. Все члены племени, составляющие касту солдат, обладали саблевидными роговыми наростами с острыми зазубренными краями из чрезвычайно прочного хитина на передних и задних конечностях, а головы их были почти полностью защищены хитиновым шлемом, оставлявшим свободными только рот и глаза, а также слуховые и носовые отверстия.

Если раньше у биологов имелась в наличии только одна отдельная каста генных инженеров-эволюционистов, то после переселения на Новые Земли и радикального видоизменения уже весь народ, без исключения, разделился по кастовому принципу. Образовались четыре основных касты: солдаты, фермеры, рабочие и учёные, каждая из которых, в свою очередь, состояла из более мелких подгрупп, к примеру, солдаты делились на пехотинцев, погонщиков боевых зверей-мутантов, пограничников и охранников, а рабочие — на строителей, обслугу и ремесленников. Люди, относившиеся к той или иной касте, имели отличительные внешние признаки, как сразу бросающиеся в глаза — грозные хитиновые наросты, заменяющие оружие, у солдат, — так и малоприметные, в частности, небольшие кожные карманы с биохимическими препаратами на нижней стороне туловища у селекционеров-животноводов для контроля над объектами научных исследований или давно успешно модифицированными и использовавшимися в хозяйственных целях животными, обеспечивающими пищевые (мясо, жир, молоко и яйца) и материальные (шерсть, мех, кожа и пух) потребности семейства. Во время одной из экскурсий Ремара и Олдина привели на животноводческую ферму и показали им местных коров. Зрелище было довольно удручающим и вызвало у обоих, особенно у помощника бригадира, чувство крайнего отвращения. Направленная селекция с широким применением мутагенных веществ лишила скотину способности самостоятельно передвигаться, вынудив животных проводить всю свою жизнь в лежачем положении: от ног остались только рудиментарные, коротенькие бескопытные отростки, а гигантское вымя со множеством крупных сосков составляло почти половину бесформенного, неимоверно толстого туловища, заканчивающегося маленькой безухой и безглазой головой с коротким хоботом, через который при помощи вставленной в него трубки в пищеварительную систему организма поступала полужидкая питательная смесь из кормового бака. Пока Серореш на примере коров с гордостью рассказывал об успехах генной инженерии, оба полицейских едва могли сдерживать свои эмоции, чтобы ненароком не обидеть хозяев этого странного поселения.