Установленный срок

– Леди и джентльмены, это было бы долгое занятие, которое не закончилось бы и до вашего отхода ко сну, если бы я перечислил вам все аргументы, которые были использованы в пользу Установленного срока, – и это было бы бесполезно, так как вы все знакомы с ними. Но сэр Фердинандо, очевидно, не знает, что общее продление средней жизни, является одним из тех эффектов, которые будут получены благодаря Установленному сроку, и что, хотя он сам не сможет жить дольше, если обречен остаться здесь, в Британуле, но его потомки сделают это, и будут жить более здоровой, более полезной, и в более достаточной для целей человеческой жизни.

– Насколько я могу судить о воле Всевышнего, или, скорее, о развитии человеческой природы, человек должен стремиться улучшить условия жизни человечества. С таким же успехом можно было бы сказать, что мы не допустим пожаров в наших заведениях, потому что от огня то и дело погибала жизнь, или использовать такой аргумент, как тот, который сейчас выдвигается против Установленного срока. Если вы подумаете о линии аргументации, использованной сэром Фердинандо, вы вспомните, что он, в конце концов, только отбросил вас назад к старым предрассудкам человечества. Если он скажет мне, что он еще не готов отказаться от них, и что я ошибаюсь, думая, что мир уже готов, я, возможно, соглашусь с ним. "Джон Брайт" в нашей гавани – самое убедительное доказательство того, что такие предрассудки все еще существуют. Сэр Фердинандо Браун теперь ваш губернатор, и этот факт сам по себе является сильным доказательством. Против этих свидетельств мне нечего сказать. Невежество, которое, как нам говорят, мы изгнали с наших берегов, вернулось к нам, и нищета, боюсь, вот-вот поднимет свою голову.

Тут сэр Фердинандо встал и стал возражать. Но народ его почти не слушал, и по моей просьбе он снова сел.

– Я думаю, что в этом деле я попытался продвинуться слишком быстро, и сэр Фердинандо был послан сюда в качестве необходимого выговора за эту глупость. Он потребовал, чтобы меня изгнали в Англию, и поскольку его приказ подкреплен двойным строем красных мундиров, инструмента, которого у нас в Британуле нет, я намерен повиноваться ему. Я поеду в Англию, и там я использую все оставшиеся у меня силы, чтобы привести те аргументы для преодоления предрассудков народа, которые преобладают здесь, но которые, я уверен, не подействуют на сэра Фердинандо Брауна.

– Я не могу не думать, что сэр Фердинандо создал себе ненужные проблемы, пытаясь доказать нам, что Установленный срок – это порочное решение. Он вряд ли преуспел бы в этой попытке. Но он точно преуспел, сказав нам, что сделает это невозможным с помощью двойной колонны вооруженных людей, которые его сопровождают, и 250-тонной паровой пушки, с помощью которой, как он мне сообщил, он способен разнести нас всех на атомы, если я не буду готов завтра же отправиться в путь с капитаном Баттлаксом. Победила не его вера, а его сила. В том, что Великобритания намного сильнее Британулы, никто из нас не сомневается. До вчерашнего дня я сомневался, что она использует свою силу для увековечивания собственных предрассудков и подавления прогресса, достигнутого другим народом.

– Но, сограждане, мы должны посмотреть правде в лицо. В этом поколении, вероятно, нужно допустить, чтобы Установленный срок был отменен.

Когда я произнес эти слова, раздались одобрительные возгласы и громкие звуки ликования, которые, вероятно, были вызваны отсрочкой системы, которая имела свои недостатки, но я был в состоянии принять эти дружеские вопли как награду самой системе.

– И, поскольку вы все любите Установленный срок, он должен быть отложен, пока сэр Фердинандо и англичане не переубедятся.

– Никогда, никогда! – закричал сэр Фердинандо. – Столь безбожная идея никогда не найдет пристанища в этом лоне, – и он с силой ударил себя в грудь.

– Сэр Фердинандо, вероятно, не знает, каким идеям это лоно может однажды дать приют. Если он оглянется на тридцать лет назад, то обнаружит, что едва ли задумывался даже о метеорологических часах, которые он теперь постоянно носит в кармане жилета. По приказу своего государя он еще может дожить до того времени, когда где-нибудь в центральной Африки наступит Установленный срок.

– Никогда!

– Будет любопытно узнать, в каком колледже среди негров он может быть помещен. Я, друзья мои, завтра покину эти берега и вы можете быть уверены в том, что пока сила для трудов остается у меня, я никогда не перестану работать ради цели, которую я имею в сердце. Я верю, что еще смогу дожить до возвращения к вам и дать вам отчет о том, что я сделал для вас и для нашего дела в Европе.

Тут я сел, и меня оглушили аплодисменты публики, в тот момент я действительно почувствовал, что несколько превзошел сэра Фердинандо.

Я смог привести точные слова этих двух речей, поскольку обе они были записаны репортерским телефонным аппаратом, который, как выяснилось в тот раз, работал с большой точностью. Слова, вылетавшие из уст ораторов, записывались машиной, и моя речь появилась в лондонских утренних газетах в течение часа после ее произнесения.