Дом со скрипом

Глава 11. В которой Кайрен остаётся, а Лило делится своей тайной

Это он чего-то сильно не понял, сразу же пришёл к выводу Кайрен, едва только заметил приготовления, о которых вчера говорила девушка. Во-первых, на полянке перед крыльцом высился кухонный стол (и как она только его выволокла!), заваленный разнообразным художественным барахлом, во-вторых, имелась пара стульев с высокими спинками, и в-последних, все поверхности, не исключая и землю вокруг, были уставлены неимоверным количеством светильников разнообразных форм, размеров и принципов действия.

В этот вечер она рисовала мало, всё больше выполняла быстрые наброски в карандаше, зато непрерывно колдовала со светом: перемещала и каждый раз по-иному расставляла лампы, изменяла их яркость, где прикручивая вентили, а где заслоняя листом бумаги как экраном. Чего она хотела добиться, Кайрен так толком и не понял, зато на собственной шкуре прочувствовал, каково это, попасть в руки одержимого художника.

Против её, и даже своих собственных ожиданий, он не скрылся в тумане после первого же сеанса, испугавшись тяжкой доли натурщика. Да и не было ничего такого, чтобы сильно его напрягло: она не заставляла его часами сидеть неподвижно и молчать. Может потом начнётся?

Не началось.

Ему от природы было свойственно, задумавшись надолго замирать в одной позе и Лиссандре этого времени вполне хватало для того, чтобы сделать даже не серию быстрых набросков, а вполне проработанный карандашный портрет. Серию портретов, которые, вместе с остальными набросками собрались у неё в отдельной папке. Они, каждый из них, были по-своему замечательны, изображали Кайрена в разных ракурсах, позах и в разном настроении, но всё это было немного не то. Что именно не то, Лиссандра, пожалуй и сама себе была не в состоянии объяснить, но продолжала искать; меняла стиль и технику, всматривалась в свою модель.

А модель была хороша: тонкое, антрацитово-чёрное породистое лицо, точные, выверенные жесты, ненавязчивое остроумие и способность поддержать разговор практически на любую тему. Сложно было не поддаться очарованию и заставить себя воспринимать его отстранённо. Ещё и ручку, гад такой повадился целовать на прощание, да не тыльную сторону, как у них это принято, а переворачивал ладонь и находил губами линию пульса. И взглядом долгим одаривал напоследок. После таких прощаний Лиссе долго приходилось выравнивать дыхание, а иногда случалось и по полночи провертеться в постели, мечтая о чём-то несбыточном.

— У тебя вечер свободный? — спросила однажды Лило.

— Не совсем, — ответила Лисса, придирчиво рассматривая любимую юбку на предмет, пора ли уже её стирать или пока ещё терпит. И постепенно приходила к выводу, что, наверное всё-таки пора — при её достатке к одежде стоит относиться бережней. И нужно ещё придумать из чего занавеси сделать — прямой солнечный свет не полезен для полотен. — А что такое? Я тебе зачем-то нужна?

— Мне нужна адекватная компания для выхода в город. В бар зайти, может, в клуб опять завеяться, — список поклонников названных сестёр Лило уже весь отработала и ни один, по разным причинам, на роль их общего мужа не подошёл.

Лисса задумчиво потёрла подбородок и перевела взгляд на подругу.

— Опять? — с того памятного вечера, когда они познакомились с Кайреном, подружки выбирались в город ещё пару раз. — Если честно, мне не очень удобно, у меня на сегодня, пока погода держится, назначен очередной сеанс. Да и Кайрен за мной вроде как пробует ухаживать…

— А, так ты в этом даже не уверена? — настроение у Лило внезапно подскочило вверх. О том, что случайно подцепленный парень зачастил к подруге, она знала превосходно и даже встречала его пару раз у неё в гостях. Он даже роль натурщика выносил безропотно, что живая и подвижная Лило расценивала не иначе как подвиг.

— Да не в том дело, — внезапно смутилась Лисса. — Просто не хотелось бы с ним поссориться из-за какой-нибудь ерунды, когда его портрет у меня не только не закончен, но даже толком не начат.

— Да-да, — понимающе закивала и заулыбалась Лило. — Значит, ты отпадаешь и тогда кого бы ещё вменяемого зазвать с собой?

— И зачем тебе это надо? — Лисса вернулась к своим хозяйственным делам. — То же мне, королева тусовок! Что-то я не замечала, чтобы тебе это времяпровождение так уж нравилось.

— Да мне и не особенно… Но чтобы найти мужчину, нужно с ними знакомиться, а чтобы знакомиться, нужно бывать в тех местах, где их гарантированно можно встретить.

— А тебе зачем?.. — у Лисы от такой постановки вопроса глаза поползли на лоб.

— Ну как зачем? За тем самым, зачем они вообще нужны бывают. И не мне, а нам, потому как справедливо заметила тётушка Лилея, Андрах не вечен, ему со временем смена понадобится.

— А почему этим занимаешься именно ты? — ещё более удивлённо, если это вообще возможно, спросила Лисса и Лило решилась:

— А я — маг любви, — сумрачно, что несколько не соответствовало её словам, заявила девушка. — Это, можно сказать моя прямая обязанность. Помнишь, я не хотела говорить, какие именно способности имею, так вот поэтому.

— И что? — не поняла Лисса. — И что в этом плохого? — конкретизировала она свой вопрос.

— Это ты просто не представляешь, как такими как у меня способностями можно злоупотреблять, а ещё больше, в каких случаях можно обвинить в злоупотреблениях и как сложно выяснять истину, когда в деле замешана магия. Поэтому такие как я, в большинстве случаев, работают инкогнито.

— Ну, не знаю, — неуверенно протянула Лисса. — У нас, я имею ввиду у йокси, наверное, немного другие способности. Моя прабабушка по отцовской линии умела делать «солнышки». Это такие артефакты, приносящие уют в дом. С таким даже в наспех срубленном шалаше можно чувствовать себя комфортно. И это ничуть не скрывалось.

— Так это смотря у кого какие способности и склад характера. Тётушка Лилея, к примеру, тоже совершенно не скрывает, что у неё «дурной глаз».

— Да-а, — задумалась Лисса, ничего подобного за матроной соседского Холма она даже не подозревала. Просто день открытий какой-то. — И часто она ими пользуется?

— Крайне редко. На моей памяти, а живу я с этой семьёй чуть меньше года, вообще только один раз было. Но там случай был совершенно клинический, сама бы прокляла если бы могла. Но зато она никогда не отрицает, если её кто-то в чём-то обвиняет, мол, бойтесь меня, люди, вам же хуже, если вы сами себе страхи выдумываете. К этому все уже давно привыкли, поэтому и разговоры никакие не идут, поэтому ты об этом ничего и не слышала.

— Любопытно. Но возвращаясь к нашим вопросам, тебе не кажется, что искать мужа, бродя по ночным клубам как-то не совсем …

— … умно? Да знаю, конечно. Зато тётушка видит, что я хоть что-то предпринимаю по этому поводу.

— Вот поэтому, — сделала неожиданный вывод Лисса, — я и предпочла жить одна. Никому не надо докладываться и над душой никто не стоит.

— Везёт тебе! — без зависти, но уже с привычным восхищением самостоятельностью подруги, воскликнула Лило. — Кстати, а можно я буду иногда к тебе приходить, амулеты у тебя настраивать?

— Да пожалуйста! — пожала плечами Лисса. — Хоть посмотрю, как выглядит настоящая магия.

— Да не на что особо смотреть. Заготовки я покупаю, а всё остальное происходит внутри.

— О, только сейчас пришло в голову: а чего тогда испугались те придурки, ну помнишь, в тот вечер, когда мы с Кайреном познакомились? Твою силу как-то можно использовать для самозащиты?

— Разве что мгновенно влюбить в себя? — задумалась Лило. — Но это ж так нужно их энергетику перекосячить, что в итоге неприятностей у меня же будет столько, что оно того не стоит. А испугались они просто того, что я маг. На мне же не написано какой именно.

— А что вообще ты можешь? — спросила Лисса, но без того специфического интереса, когда чужие возможности примеряют на себя и потому Лила ответила откровенно, хоть и предельно коротко:

— Ну, во-первых, я умею видеть любовь во всех её проявлениях. Для меня она нечто вроде связей тянущихся от одного человека к другому. Во-вторых, я могу воздействовать на них: где-то подтянуть, где-то ослабить. Создать на пустом месте не могу, как и окончательно уничтожить нечто уже существующее. Ну и в-последних, амулеты.

— Это такие, от которых все окружающие парни начинают видеть тебя красавицей писаной? — с любопытством переспросила Лисса.

— И это тоже, но редко и под конкретный заказ. Оно знаешь ли вредно, энергетику деформирует, при чём не окружающих, а самого носителя. А массово только защитные амулеты.

— От чего? От влюблённости.

— От любовной магии, балда! Думаешь, я одна такая? Да если хочешь знать, это одна из самых распространённых способностей, которая, кстати, и у мужчин встречается.

— А со стороны и не заметно, что у вас тут такие страсти кипят.

Нет, действительно, день открытий.

— Так я притащу к тебе свои магические причиндалы? Их не так много.

— Да я же сказала, притаскивай. Могу даже отдельную комнату тебе под это дело выделить, у меня их много.

— И что я с ней буду делать? Всё моё хозяйство умещается в одну средних размеров шкатулку.

— А что тогда мешает тебе заниматься магией дома?

— Ничто не мешает, там я ею и занимаюсь, но видишь ли в чём дело: моя новая семья не осведомлена о моих способностях, а точнее том, что сил у меня хватает даже на амулеты. Мёртвая материя неподатлива, с нею непросто, это вам не на чувствах играть.

На самом деле всё было несколько сложнее, но тонкости неодарённому будут не слишком понятны, да и, по большей части не нужны. Лило была очень довольна: она уже давно прикидывала, где бы, за пределами Холма устроить себе мастерскую. Там ненадёжно, в любой момент может ввалиться кто-нибудь глазастый, а начинать всё заново, ещё раз напоровшись на те же грабли ой как не хотелось. К тому же радовало, что она верно разобралась в характере подружки: та проявила вполне естественное и понятное любопытство, но не попросила повлиять, посодействовать или ещё как помочь устроить личную жизнь.

Он уже почти забыл, под каким предлогом начал встречаться с этой девушкой и почему согласился позировать для картины. Просто приходил к ней после работы в Холмах, как раз и по пути получалось и вовремя — начинало вечереть, а именно в полумраке она предпочитала возиться с его портретом. И ногам нужен был отдых — машину приходилось оставлять на границе предместий — к Холмам допускались только грузовики. Он даже где-то был согласен, что есть в этом смысл: и воздух чище, и безопасней — по холмам шныряла тьма тьмущая ребятни, но лично для него это создавало массу непредвиденных трудностей. Лисса посмеивалась, советовала пересаживаться, как и все местные, на велосипед и даже как-то предложила подбросить до машины на своём, но до такого он ещё не опустился.

Но как оказалось, сама Лиссандра вовсе не считала их договор поводом для безобидного флирта и ни о чём не забыла. Как-то вечером, совершенно неожиданно она завела разговор о местных обычаях, мешающих ему вести дела так, как это было принято риманов.

— Основная проблема, как мне видится, в том, что ты мужчина.