Дом со скрипом

Глава 2. В которой появляется Лило

Вообще-то её полное имя было Лилокан и дома его обычно сокращали до Кане, но на плебейское Лило она тоже охотно отзывалась. Так было проще. Жить проще. А «Кане» она теперь только свои работы подписывала, это имя среди любителей попользоваться артефактами уже приобрело некоторую известность и отказываться от него было бы неразумно. До недавнего времени она была одной из старших дочерей одного из самых видных столичных Холмов, но слишком уж небрежно и в открытую начала пользоваться своими природными способностями. И неприятности пришли вслед за известностью. Пришлось на время (а кто знает, может и навсегда) скрыться из вида, перебравшись в тихую провинцию, в один из Холмов, связанный с материнским родственными узами.

Старшая матрона холма, предпочитавшая чтобы её именовали тётушкой Лилеей, приняла её если не с радостью, то по крайней мере без возражений и дополнительных условий, сочтя Лило, с её дарованием, весьма ценным приобретением для своего Холма. Приживаться на новом месте было … трудно, хотя место во внутренней иерархии она изначально заняла вполне приличное и даже удостоилась вялого одобрения Хозяина Дома. Но втиснуться в уже устоявшиеся взаимоотношения, завязать дружеские связи, да и разобраться кто здесь с кем и против кого…

Но были в сравнительно небольшом семействе (всего-то полтора десятка матерей и примерно столько же ещё не рожавших молодух) свои положительные стороны. К примеру, общинная кухня, она же центр общественной жизни дома и место стечения новостей, была только одна и туда не брезговали спускаться даже старшие матроны. Здесь, среди кастрюлек и сковородок, кипели страсти, скворчало негодование, булькало возмущение, подвергались разделке и потрошению чужие поступки. А, впрочем, какие здесь могут быть новости? Всегда одно и то же.

Сегодня, поднимаясь из подвалов, куда спустилась ещё до завтрака, чтобы поскорее справиться со своею частью домашних дел, Лило не ожидала каких-нибудь сверхобычных известий, хотела только поесть в приятной атмосфере разговоров на вечные женские темы. Однако новость была. Да какая! В Дом со Скрипом, который пустовал последние два десятка лет после смерти старой Даны въехала новая хозяйка. Нет, разговоры шли и раньше, городские власти всё время пытались если не продать, то хоть сдать дом на некоторое время — плохо, когда такие как он стоят пустыми. Но даже когда стали известны некоторые подробности заключенной сделки, никто почему-то не верил, что у них в соседях появится молодая девушка, да ещё иностранка, да к тому же живущая совсем одна!

— Не дело это, — бухтела старая Эдна до блеска натирая огромную сковороду. — Молоденькие девушки должны жить в семье.

Большие дома-семьи — это было единая традиция всех трёх миров, хоть и проявлялась она немного по-разному. У байхи были вот такие, как этот дома-гаремы, где сосуществовало вместе множество объединённых родственными связями женщин и один на всех муж. У риманов семьи были маленькие: родительская пара и их несовершеннолетние дети, зато жили они по несколько семей под одной крышей в огромных домах-замках. Йокси числили ближайшими родственниками не только родных, по даже двоюродных, троюродных и прочих дальних, а их дома хоть и построенные на одну семью, постепенно срастались балкончиками, соединялись лестницами, мостиками и переходами, так что не сразу и определишь, где заканчивается один дом-семья и начинается другой.

В общем, селиться поодиночке было не принято ни у кого, исключение составляли изгнанники и немногочисленные оригиналы.

— А может она отторженка? — весело предположила легкомысленная Пило, нарезавшая зелень к салату.

Лило тихонечко, вдоль стенки прокралась к казанку с жидкой кашей на арониковом масле. Пока ей хотелось послушать, а не участвовать в общем разговоре.

— Не похожа, — веско заявила старшая матрона, которая как бы осуществляла общий пригляд, а на самом деле просто вышла почесать языком со всем обществом. — Хотя нахалка она преизрядная.

— И что сделала? — весело чирикнула Нино.

— Попросила попозировать для портрета, — тётушка Лилея пренебрежительно выпятила нижнюю губу.

Дамы, собравшиеся на кухне, выразили согласие с ней неопределёнными возгласами и кивками. Хотя Лило, к примеру, ничего особенно оскорбительного в подобном предложении не усматривала.

— Мило, ты ж вроде заходил помогать, — задорно, с другого конца кухни, крикнула Беля. — Вот и обскажи нам, что у неё и как.

— Да нормальная девчонка, — пробурчал хмурый подросток, по обычаю устроившийся в самом дальнем и тёмном углу и принялся ещё быстрее наворачивать налитое в тарелку варево.

Лило подумала, что фиг они от него ещё что-нибудь добьются, парень был на редкость немногословным. А ещё, что среди йокси как раз может найтись такая оригиналка, которая захочет пожить в совершенном одиночестве, и это здесь, даже не смотря на наличие в Спотто межмировых врат, иностранцы в диковинку, а она, пока жила в столице, успела насмотреться на самые разные типажи.

Между тем дискуссия приобретала всё более острую форму, выдвигались самые разные версии, которые доказывались с пеной у рта, от того, что у этой йокси явно не всё в порядке с психикой, до того, что она сбежала от разбитого сердца. И это притом, что вживую новую соседку видели только тётушка Лилея и Мило.

Слушать всю эту пустую трескотню было забавно, Лило расслабилась и вздрогнула, когда мягкая пухлая ладошка коснулась её плеча.

— Зайди ко мне, как поешь, — и тётушка Лилея, кивнув ей для придания веса своим словам, направилась к выходу из кухни.

Пришлось на еду приналечь, чтобы не уходить с кухни полуголодной, то, что старшая матрона милостиво разрешила ей закончить то, чем Лило сейчас занималась, не означало, что та будет её долго ждать. А сунув опустевшую миску в чан с тёплой водой, и тоже направившись к выходу, успела услышать:

— … всё равно это ненадолго. Нешта такая фифа сможет прижиться в доме-с-характером?

Лило продвигалась по пустым коридорам, вырытым в глиняным нутре холма — вся детвора по летнему времени высыпала наружу. Зимой здесь всё будет совсем иначе, станет тесно и шумно. Да и благословенная прохлада сменится влажным теплом. При её приближении плафоны, наполненные светляками ожидавшими подачки, разгорались ярче и гасли, за её спиной, не желая расходовать высокоценный свет бездарно. Лучше они потом ещё раз какого-нибудь кормильца приманить попробуют.

Старшая матрона не имела рабочего кабинета, он ей по статусу не был положен, это вообще была привилегией мужчины. Зато у неё имелся личный будуар, в котором она принимала посетителей, устраивала разносы подчинённым и принимала прочие разные решения, касавшиеся жизни дома.

— Давно пришло время поговорить с тобой девочка, — матрона одарила Лило непроницаемым взглядом. — Да я всё откладывало, думала, когда же ты, наконец, возьмёшься за работу.

Лило дёрнулась возмущённо: как раз перед тем как подняться на кухню она проверяла, как там созревают личинки нитенницы, а это процесс длительный и трудоёмкий, да и прочих работ по хозяйству Лило выполняла никак не меньше остальных молодух дома. Но промолчала. Тётушка Лилея всё равно собирается только высказаться и отдать распоряжения — ничто из того, что могла сказать вызванная на ковёр, её не интересовало. И этот факт усваивали, и очень быстро все, кто имел несчастье иметь дело с тётушкой Лилеей.

— И я не о рутинной возне, хотя после твоей сортировки певчие сверчки размножаются намного активнее, нам даже корзиночек может для них не хватить. Так, о чём это я? А, о работе. Истинная твоя цель, можно сказать предназначение — это подобрать мужа для наших дочерей. Ну и для себя, заодно, тоже. Такого, чтобы и нравился всем, и в работе толковым был. Андрах уже немолод, а ему ещё нужно успеть передать дела приемнику. Иди, девочка, думай, прикидывай, и, наконец, начинай работать.

Лилокан, так и не сказав ни слова, развернулась и вышла.

Для неё не стало неожиданностью, что новая семья потребовала применения её особых способностей, да что там, она очень удивилась бы, если бы этого не произошло. Но всё равно было неприятно.

Это тягостное, сосущее ощущение не дало усидеть ей на месте и никого из молодёжи, чьё личное счастье она, по идее, должна была обеспечить, Лило видеть не хотелось. А старшие женщины семьи, ей так и казалось, смотрят ей в спину выжидательно и осуждающе. И получаса не прошло, как Лило вымелась из дома-в-холме под громко оглашённым предлогом пойти и самой познакомиться с залётной иностранкой.

На стук в дверь никто не ответил, на стук в окно — тоже, хотя из глубины дома доносились какие-то звуки, свидетельствовавшие о том, что хозяйка несомненно присутствует в своих владениях. Или, по крайней мере, кто-то там есть. Развернуться и уйти восвояси? Это было не в характере Лило и она решительно толкнула дверь. Не заперто. Нет, у них тут, конечно, тихий пригород, но не до такой же степени, чтобы совсем не запираться! Возмущение придало энергии её природной бесцеремонности и Лило решительно прошагала аж до середины кухни, каким-то шестым чувством определив, что хозяйка найдётся где-то именно здесь.

Нашлась.

Навстречу ей из какой-то боковой комнатушки вышагнула бледнокожая белокурая дева, уверенно сжимающая в худой но сильной руке молоток.

— Эм, кхм, — прочистила горло Лило и подумала, что поговорка про наглость1сейчас пришлась как нельзя более к месту. — Я не грабитель честное слово!

Девушка перевела взгляд на орудие в своей руке и улыбнулась.

— А это и не оружие, — в говоре её чувствовалась лёгкая, интригующая неправильность, но местным наречием она владела бегло. Это чувствовалось. — Лисса.

Она протянула вперёд раскрытую ладонь и Лило, почти не задумываясь, приложила к ней свою — традиционное приветствие, принятое между девушками-студентками во всех трёх мирах.

— Лило. А зачем тогда молоток?

— Полки в кладовке подбить нужно было, — прозаически отозвалась блондинка.

— Самой? — Округлила глаза Лило.

— А что? Если уж я сама себе подрамники сколачиваю, то что мне какие-то там полки? Тем более что их нужно не сделать заново, а всего лишь чуть-чуть подремонтировать.

Сама Лило ни за что бы не осквернила руки столь грубым инструментом, но самостоятельность новой знакомой ей импонировала.

А между тем Лиссандра рассматривала свою новую гостью. В отличие от тётушки Лилеи, совсем молоденькая, может быть даже ровесница. Невысокая, с кожей цвета гречишного мёда, с каштановыми волосами блестящими, как мех норки, с громадными влажными чёрными глазами, она была не просто красива, а являла в своём роде совершенство. Нет, Лиссандра, если даст себе труд немного подкраситься, будет выглядеть не хуже, но у этой-то всё натуральное. Будь Лисса нормальной девушкой, точно, если бы и не невзлюбила с первого взгляда, то как минимум, ощутила укол мгновенной неприязни. Но нормальной она не была.

— Ты просто познакомиться, или дело есть? — она, продолжая рассматривать гостью, склонила голову на бок.