Константин Киба. Сборник

* * *

На удивления, наркоманские сны меня не беспокоят. Я понимаю, что сейчас сплю. Но просто не хочу просыпаться.

Шиилу я не слышу, философские темы по полочкам не разбираю. Наоборот. Сижу на лавочке в костюме от «Гусей» и ем шаурму. Самая моя страшная проблема — майонезное пятно на синем галстуке. Не отстирается ведь.

И вот сижу я себе в парке, никого не трогаю, рот набит. И бац! Откуда не возьмись появляется толпа и скандирует: Киба Right Here! Киба Right Now!

Из мира грез меня вырывает чей-то бубнёж:

— Аннетик, ткни его градусником…

— Я тебе ткну. Руки прочь от моего мужа, Блэк!

— Он уже сутки тут валяется, — не унимается Сэм. — Надо ткнуть.

Ржач Вадима Тернова.

— Сам себя ткни, — настаивает моя супруга-защитница снов.

Дайте поспать, гниль вас раздери…

— О, Аннетик, он похоже просыпается.

Говорю, не открывая глаз:

— Не просыпаюсь. Еще день. Может два.

— Обычно просят пять минут, — усмехается Кевин.

— Дружище, ты же победил. Самого Патрика. Проснись, а. Я тебе подарок купил.

— Вторую часть книги? — заинтересованно, словно ребенок, открываю один глаз.

— Э-э-э, нет. Плюшевого Патрика с мечом в…

—… жопе, — снова ржач Тернова.

— Кто его сюда пустил? — возмущается Сэм. — Дружище, ты окружаешь себя неблагоприятными элементами. Не в анальном отверстии, Тернов. А в сердце. Понял? Тут его грудь, видишь!

— А похоже на жопу.

— Это срочный заказ! Сшили за сутки!

Морщусь. Возвращаюсь в реальность — в свой детский ад. Пытаюсь встать, но все тело раскалывается. Особенно в тех местах, куда попали пули.

Осматриваюсь. Привычная уже палата. Белый свет, пиканье аппаратуры. Вот только народу многовато. И кого-то не хватает…

— Где Лика?

Тернов с Кевином переглядываются:

— После боя не видели, — пожимает плечами Тернов. — Звонили, а у нее абонент не абонент.

— И?

— Мои разбираются. Сегодня домой к ней поедут. Пока не парься раньше времени.

— Так, что тут за балаган! — за ширму заходит высокий мужчина в белом халате. — Кто вас сюда пустил? Пациенту нужен покой.

— Мы скоро уйдем, — настаивает Кевин. — Еще минутку, пожалуйста. Расскажем, что как.

— Расскажут они, та-а-ак…

Врач осматривает меня с ног до головы. Заглядывает в рот, нос, уши. Дышит на меня чесноком. Вот блин.

— Завтра выпишем, — заключает он.

— А если ласточку? — с надеждой спрашиваю я.

— Какую вам ласточку, молодой человек?! В вашей крови уже столько дряни, что я удивлен, как вы на ногах стоите. Вы что, каждый день травитесь?

— Есть такое дело… Пятой ласточкой.

Врач смотрит на меня осуждающе:

— Понятно. Пошли по стопам силачей, — щупает мне руки, ноги. — Ну точно. Мышечная структура растет слишком быстро.

— А я ему говорила! — возмущается Аннет. — Но он себя вообще не бережет! Вы знаете, какой вес он поднимает? Этими железными штуками.

— Какой? — интересуется Тернов.

— Сотню от груди, — морщусь.

— Гонишь… — щерится в ответ Тернов.

Врач вздыхает, уходит, напоследок предупредив, чтобы через десять минут в палате никакого не было. Дожидаюсь, когда он скроется из вида, спрашиваю:

— Ну. Рассказывайте.

И начинается. С перебиванием, эмоциями, восторженными охами и ахами.

После моего поединка в школе творилось гниль знает что. Бой длился около десяти минут, а народ не хотел расходиться до поздней ночи. График маршруток пришлось сменить, так как мест на всех в «комнатах отсталых» не хватало.

В первую очередь конфликт затронул деньги — неофициальные ставки на этот бой делали все, кому не лень. Только вот большая часть народа ставила против меня, потеряв теперь нехилые суммы денег. Они не жалели денег, ставили все что есть, зная, что свою пару процентов срубят после победы Патрика. А тут вон как оказалось…

Торжество тех, кто поверил в меня! Некоторые заработали целое состояние. Например, Кевин. Этот хитрый жук поставил все свои деньги. Все годовые накопления. И заработал в общей сумме четыре миллиона рублей.

— А, вот что ты такой довольный, — улыбаюсь я.

— А то. Ты слушай дальше…

Вторая, не менее приятная ситуация, завертелась вокруг Клуба «Превосходства Неодаренных». После поединка, телефон Кевина просто не умолкает от заявок на вступление. Более того, желающие не только беляки, но и вполне себе влиятельные люди из Исталов, Амарэ и даже Новусов. Джуны желания не изъявляют. А вот Велтешафт…

— Ты не поверишь, дружище. В ваш клуб для черни изъявил желание вступить сам Дарен Клейн.

Дарен… Дарен…

Спрашиваю у Аннет:

— Это не тот, который нас Яме учил в первые дни?

— Угу, — кивает Аннет. — Одаренный суммой разума. Но он не аристократ. Просто член Вельтешафт.

— Не просто, Аннетушка, — поднимает палец Сэм. — Он сын представителя малого совета в Москве. А еще его мать заведует почти всей логистикой в немецком округе. Дальнобой, паромы, железная дорога.

— Самолеты, — ржет Тернов своей очередной тупой шутке.

Всем известно, что после Новой Смуты авиасообщения приостановились. Атмосфера Земли больше не годится для перелетов. По какой-то причине, нижний слой «защитной оболочки» планеты изменился. Половина птиц передохла, полностью изменив эко и биосистемы земли. Сваливают все на радиацию, и есть множество научных статей, в изучение которых я не вдавался, потому что это неважно.

Кевин рассказывает дальше.

Из-за резкой перестановки сил в школе многие зашевелились. Даже за пределами этой школы. Если раньше Константина Кибу знали лишь здесь, да в узких кругах, то сейчас, перед отборочными испытаниями, на него обратили внимание множество взглядов.

Обычная, на первый взгляд, потасовка в Яме разрослась в массовые волнения разных слоев общества. Беляки выпрямили спину, поняли, что за ними теперь стоит большая и влиятельная сила в виде одного единственного человека.

— Глянь-ка, дружище!

Сэм достает планшет, что-то тыкает, переворачивает дисплеем в мою сторону.

Фото. Очень качественное фото с наложенным эффектами. Я лежу на полу ямы, вытянув руку кверху, к свету прожекторов. Показываю фак в растерянное лицо судью. Все мое лицо в крови, а улыбка такая, что невольно хочется поежиться. На краю фото видно Патрика Эдвайса.

Хм, впечатляет. Даже у меня по спине пробегается холодок…

— Это произведение искусства. Ваш рунет просто гудит. Мазафака, да это просто тема недели. Новый мем. Скоро и до нас дойдет. Американс тиви.

Кевин энтузиазма Сэма не разделяет:

— В даркнетском форуме уже говорят, что это фото подтирают. Везде. На ТыТубе, на Тук-Туке.

— Ага, — гыкает Тернов. — На «РожаБуке» тоже. И в «Тындере». И чета мне кажется, это сделать непросто. Разные серваки, разные регионы и кластеры. И прямо херак… и везде трется. Целе… как-его там… направленно. Во.

— Но-о-о-о, — лыбится Сэм. — Нихрена у них не получается. Господа из секретных служб чем больше пытаются, тем больше привлекают в этому внимание. Мне отец сказал, что с российского кластера идет массивная рассылка этой новости и вот этой фотки. Мазафака, это будет интересно. Грязная чернь, пробудившаяся месяц назад, публично поимела медиокриса Патрика Эдвайса. Все знали, что он в эту школу не учиться пришел. У него тут свои дела.

— Он мертв? — спрашиваю я.

— Не. Шутишь? Если бы аристократов было так просто убить.

— Это и неважно, Киба, — скрещивает руки Аннет. — Ты унизил Патрика. Всю его семью. Весь род. Или даже можно сказать весь его клан. Ну-у-у… в какой-то степени.

Умный Тернов пожимает плечами:

— Мозгов нет в яму лезть.

— Никто даже представить не мог, что так получится. А ты сам-то верил, что Патрик проиграет? — улыбается Кевин.

— Конечно, — выпячивает грудь Тернов. — Я знал, что босс его отымеет во все блатные щели.

— Поэтому поставил на Патрика?

— Ах ты гад!

Аннет и Сэм смеются.

Кевин прерывает смех, серьезно спрашивает:

— Я одно не понял. Или нет. Мало вообще кто понял. Как ты это сделал? Патрик какое-то время бесился, почти волосы рвал на голове. Потом замер. Вы стояли друг на против друга и просто… стояли, — разводит руками.

А вот этот момент самый значимый. Многие не в курсе, как работает сумма разума. Это направление развивает Амарэ, такие как Ли. Используют эту силу на высших эшелонах, а не в детских поединках. Судя по тому, как сопротивлялся Патрик ментальной «магии», он один из посвященных в эти знания. И теперь куча народу задается вопросом, что произошло. И теперь правда потихоньку будет всплывать…

И для меня это может обернуться в лучшую сторону.

Хм, если подумать, то я пользовался теми же уловками, что и Ли. Просто использовал сумму по-другому, будто пользуясь эфиром и ментальной магией. Это как взять вилку и выколоть ею глаз, а не скрутить спагетти. Все что угодно может использовать не по назначению. Нужно только понять, какие могут быть «назначения».

— Пока не скажу, — серьезно отвечаю.

Не стоит плодить теории. Мало ли кто из этих что разболтает. Особенно Сэм. Этот харизматичный парень с завидной лёгкостью втирается ко всем в доверие. Даже мне его простодушие периодически кажется… притягательным. Удивительно, как легко он забывает все обиды и переключается на «мазафака, дружище, держи-ка плюшевого Патрика»

Тернов хочет возразить, но Кевин на него сурово смотрит, и тот затыкается.

— Что еще?

— А тебе мало? — улыбается Тернов. — Как только выйдешь из палаты, твоя жизнь изменится. Тебя уже караулят какие-то непонятные личности… Заместитель директора распорядился, поставил стражей у твоей палаты. Пустили только нас, и то пришлось задействовать всю влиятельность Аннеты, как Зеруссы и твоей жены.

— Вот-вот, — довольно розовеет Аннета.

— Что за личности?

— В основном ученики, но есть и какие-то деловые. Одеты официально.

— Пиар-менеджер пепси, — хрюкает Тернов. — Будет твоя кровавая рожа теперь их рожей.

— Хорошая идея, — хлопает Сэм Тернова по спине, и оба ржут.

Нашли друг друга два идиота. Один из них правда настоящий идиот.

— Нам они не представляются, — продолжает Кевин. — Узнаешь сам.

В общем, из рассказа ребят, я понимаю, что хаос только начинается. И многие уже пытаются его удержать. Вот только у них это не получится без меня. Сейчас даже просто убить Константина Кибу будет проблемно. Истории мучеников известны во всех мирах. Такие опаснее, чем живые. И это сейчас моя самая лучшая защита.

Из серьезных и важных тем, о том, что мы все умрем, а я мучительнее всех, мы плавно переходим на всякую ерунду. Я начинаю замечать, как с интересом отшучиваюсь про пепси и меч в жопе Патрика. Либо я молодею, либо эти дети и правда на меня как-то влияют. Положительно или нет, но меня это устраивает. Пока что.

Главное, что я никогда не забуду о том, кто я и что мне нужно делать. Чувствую всеми внутренними струнами, что моя госпожа все ближе и ближе. Каким-то образом она проникает в этот мир. С какой-то важной целью. И эту цель я должен понять. Возможно, встреча с Монтано не случайна. Может быть я должен был прочувствовать эфир в этом мире. Может Монтано тоже с Варгона? Нельзя исключать даже настолько безумные идей. Ведь именно на это рассчитывают умнейшие. Они всегда идут по стратегии «гениальное — безумно». И что удивительно — это всегда работает.