Константин Киба. Сборник

* * *

Тьма.

Так-с… за более чем триста лет я ни разу не помирал. Много раз был близок, но, чтобы так…

Хм, ну и что это? Учения Шэйлы говорили немного о другом загробном мире. Что ж, не скажу, что сильно удивлен. Теням смерть в тенях.

Я голый летаю в тёмном пространстве. Без стен и потолков. В невесомости. Во тьме. Смотрю на свои руки и…

Хмыкаю. Сероватая кожа, длинные пальца. Каменная мускулатура. Моё тело… Настоящее. Тело Альва.

Щупаю лицо. Идеальная симметрия и никакого намёка не щетину, которая последнее время достает меня на щеках и подбородке Кибы. Хм, вот только я не ощущаю шрама на щеке. А вот это радует — полуметровые уши приятно ложатся в ладони. Никогда не любил, когда трогают уши. Это что-то вроде хвоста у кошек. Но сейчас… Я с удовольствием их ощупываю.

«Он яви-и-ился…»

Женский голос, от которого по спине идут мурашки даже у первого хранителя. Но не от страха, сколько от благоговения и величественности каждой ноты, интонации, акцента на гласные…

Резко оборачиваюсь, но ожидаемо ничего не различаю в кромешной тьме. Легкое свечение от моего тела не спасает ситуацию.

— Моя госпожа, — тихо говорю я в пустоту, склоняя голову, — твоя тень явилась слиться с вечным мраком.

Именно это говорят Шииле ее погибшие тени. Именно это слетает с их губ перед смертью и после нее.

И вот настал мой миг. И мне не о чем жалеть. Я сделал всё, что мог…

Чувствую, как губы поджимаются, а длинные брови дергаются. Все ли я сделал, что мог? Правда ли мне не о чем жалеть? Странно… я ощущаю… отвращение к смерти? Я не хочу умирать? Хочу вернуться и стать этим… слабым немощным Кибой? Но… не может быть… Сотни лет я готовился к смерти, чтобы в конце сожалеть о потерянной жизни в теле мальчишки…

Перед глазами мелькают образы Аннеты, Аканы, Сэма, Кевина и многих других. Пытаюсь остановить это безобразие, но получается с трудом.

И тут я чувствую то, что можно назвать «смешком богини». Ведь боги не смеются, не испытывают чувств.

«Он… готови-и-ится…»

Что? Кто? Вот опять. Боги не говорят прямолинейно. Каждое их слово на что-то влияет и чем конкретнее они звучат в пластах реальности, тем больше последствий за собой влекут. Слово бога мало чем отличается от присутствия бога. В Варгоне есть легенда о мастере плетений, отказавшегося от возвышения только из-за того, что он не хотел менять одну реальность на другую. Он сжег самого себя на вершине Мугна`Рок — самой высокой горы Варгона, до которой даже я не смог в свое время добраться.

«Один… сойдётся… с двумя…»

Голос Шиилы затихает…

«Ты-ы-ы спи-и-ишь…»

Не могу пошевелиться. Все силы Альва уходят на то, чтобы воспринять чужеродный для моей реальности голос. Окажись я тут в воплощении Кибы, то превратился бы в прах от одного вздоха Госпожи.

«Поражение на дне… спеши… к… вершине…»

Пустота содрогается. Во тьме что-то шевелится и…

… огромная щетинистая лапа паука пронзает мне грудь. Я не успеваю даже удивиться.

Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…