Школа на краю империи

Если дом может конструировать пледы и полотенца, почему одежду не может? Опять же, что мешает выпросить у Бродяги кресло из картошки или столешницу из саговой пальмы? Постельное бельё перешивается, хотя и выглядит не от кутюр. Нужны деньги? Попросил золотой унитаз, вынес, продал.

— Бродяга, — я обратился к незримому собеседнику, — можно задать вопрос?

— Конечно, — ответили стены.

— Ты можешь создавать для нас одежду? И пищу?

— В теории, да, — голос домоморфа оставался ровным и бесстрастным. — К сожалению, есть ряд ограничений, которые помешают вам пользоваться органикой.

— Ограничения? — нахмурилась Джан.

— Для обустройства я применяю протоматерию, количество которой ограничено. Внутри меня работает поле, делающее эту протоматерию устойчивой. Если я пошью вам одежду, она сохранит свои функции в пределах дома. Но за пределами...

— Распад? — догадался я.

— Совершенно верно, — подтвердил Бродяга. — Протоматерия вернётся к исходному состоянию.

— И мы её потеряем? — спросил Федя.

— Да, — ответил домоморф. — Хуже всего то, что запасы протоматерии невозобновляемы. Они сохранились кое-где, но поиск отнимет уйму времени и не обязательно увенчается успехом.

— А что с едой? — напирала Джан.

— Еда из протоматерии не будет усваиваться человеческим организмом, — пояснил Бродяга. — Как только вы покинете домашнюю среду...

— Нам поплохеет, — бросил я логичную версию.

— Да.

— Что с энергией? — не унимался Фёдор. — Нельзя создавать что-то без энергии. Откуда ты её черпаешь? Как перемещаешься и воздействуешь на свою протоматерию?

А мальчишка не промах, подумал я.

— Как и все артефакты, я использую энергию ки, — сообщил домоморф. — И чем сложнее конфигурация, чем детализированнее интерьер, тем больше энергии мне потребуется. Также большое количество ки уходит на путешествия.

— У тебя есть ограничения по расстояниям? — спросил Федя.

— Незначительные. Желательно не превышать в рамках одного переезда две тысячи километров.

— А если превысить? — продолжал допытываться мальчик. — Например, мы захотели океан переплыть...

— Это учтено, — последовал ответ. — Я буду вынужден упростить внутреннюю конфигурацию до предела, чтобы не тратить энергию на среду обитания. И тогда мы пересечём океан.

— Круто, — выдохнул мальчишка.

— Я другого не понимаю, — заговорила Джан. — Раз ограничений по расстояниям нет, давайте сгоняем к фермерам и возьмём столько еды, сколько нам нужно. Или встроимся в продуктовый склад...

— Это воровство, — я покачал головой. — Мы можем, конечно. Если прижмёт. Но я бы предпочёл не привлекать к себе внимание полицейских.

Тем более, что я планирую убивать людей за деньги. И не просто убивать, но делать это весьма необычным способом, за который и от инквизиторов может прилететь. Так что лишние конфликты с властями нам ни к чему.

— И, кстати, раз уж заговорили об этом, — продолжила Джан. — Мы же подключаемся к городским коммуникациям. Воруем газ, электричество, воду. Не платим за телефон. Что мешает создавать газовые баллоны или автономные резервуары с водой? Генератор Бродяга уже ставил.

— И куда ты собралась смывать дерьмо? — хмыкнул я. — Нам не обойтись без канализации.

— Вряд ли нас смогут отследить, — заметил Федя.

— Реальную органику я переработать не смогу, — пояснил дом. — А вот создать бассейн, резервуар или бочку с водой — это пожалуйста. В любом случае, понадобится куда-то сбрасывать отходы. Хоть в море, хоть в реку. А телефон в лес или горы я вам не проведу, уж извините.

— Придётся работать, — сделал я логичный вывод из услышанного. — И я не горю желанием всю жизнь пахать грузчиком на стройке, пока вы прохлаждаетесь на пляже.

— И что нам делать? — вскинулась Джан.

— Ты могла бы стать проституткой, — выдал Федя. — Тётя говорила, что в больших городах это прибыльно...

— Серьёзно? — Джан едва не задохнулась от возмущения.

Я хлопнул ладонью по столу.

Воцарилась тишина.

— Никто не будет проституткой, — сказал я и обвёл взглядом притихших соседей. — И в рабство мы никого не продадим. И на органы. Это не обсуждается.

— На органы? — переспросила Джан.

Опять я спалился.

Конечно, в мире целителей-хиропрактиков никто никого на органы не разбирает.

— Джан, — я вкрадчиво посмотрел на новую подругу. — Ответь мне на один вопрос. Как ты проникаешь в чужие сны? Как находишь человека, к которому залезешь в голову?

— Ну, это непросто объяснить, — девушка отодвинула пустую тарелку. — Понимаешь, есть некое общее пространство сновидений. Море образов, мысленных потоков, всякой-разной информации. Сейчас у кого-то ночь. Люди спят постоянно в разных уголках планеты, если что.

— Общее пространство? — уточнил я.

— Ну... Разумы во сне могут контактировать, но не знают об этом, — нехотя ответила девушка. — Морфисты управляют этой историей, остальные не умеют.

— Коллективное бессознательное, — вслух предположил я.

— Чего?

— Забей. И ты умеешь ориентироваться в этом хаосе?

— Да.

— Туда попадают все люди Земли?

— Иногда мне кажется, что там хватает народа из других вселенных, — доверительно сообщила Джан. — С других Земель. Эти планеты похожи на нашу, но там всё... по-другому.

— Я понял. И ты можешь залезть в голову человеку из другой вселенной?

— Это сложнее, чем обычное внедрение, но да, могу.

У меня в голове начал зреть план.

— А если этому человеку снится острый клинок, ты смогла бы сохранить образ и набросать схему на бумаге? Начертить это оружие?

Джан надолго задумалась.

Федя затаил дыхание.

— Пожалуй, да, — призналась Джан. — Я никогда раньше такого не делала, но... не вижу препятствий.

— Отлично, — я улыбнулся. — Фёдор, твои каникулы закончились.