Школа на краю империи

Теперь уже мне прилетает.

Девчонка права. Бой с тенью, избиение груши или обмотанного соломой столба — это всё хорошо, но без живого соперника не обойтись. Я не могу всё время кого-то убивать на арене, чтобы восстановить форму. И мне придётся пойти на сотрудничество.

— Что с оружием? — поинтересовался я, чуть не получив ребром ладони по шее.

— Владею, — заверила Маро. — Разными видами.

Глаза одноклассницы мне показались... странными. Не в плане цвета или разреза. Речь о том, что на меня смотрела... взрослая женщина. Мимолётное наваждение.

И всё же я спросил:

— Какой у тебя дар?

— Я бес.

— Хочешь сказать, тебе не пятнадцать? — блокирую очередной удар девчонки и одновременно выбрасываю правую руку с выдвинутой костяшкой среднего пальца. Маро плавно отводит, не изменившись в лице.

— По паспорту пятнадцать, — Маро понижает голос. — По общегражданскому.

— А жетон самостоятельности?

— Мои родители живы. Без паспорта нельзя путешествовать.

— И сколько... тебе на самом деле?

— Полторы сотни лет. Извини, если шокировала.

Меня уже ничем не шокировать.

Зато теперь пришло понимание, отчего между Маро и другими гимназистами пролегла зона отчуждения. Мне, например, совершенно не интересны люди, волею судеб оказавшиеся в моём окружении. Они просто дети. Предсказуемы, скучны и слабы. В подавляющем большинстве. А проблема Маро ещё и в том, что одноклассники знают о её даре. Естественно, завидуют. Ненавидят. Потому что страх смерти живёт в каждом из нас. Почти в каждом.

Остаётся открытым вопрос, почему существо, чей возраст перевалил за столетие, получает паспорт с левыми цифрами. Наверное, в клановой России всё продаётся и покупается. Впрочем, ничего нового.

— Заострённый кулак! — раздаётся голос мастера.

Выдвигаю фаланги среднего, указательного и безымянного пальцев. Наношу удар правой, Маро выставляет блок. Бью слева — мягкий отвод.

— Где ты хочешь тренироваться? — спрашиваю у бессмертной.

— Для начала — в парке. Или на берегу, подальше от посторонних глаз. Можем у тебя, но ты же в ПСП ночуешь, как я слышала.

— Сгодится парк.

Меняемся ролями.

Теперь я в защите.

— А что с оружием? — уточняю я. — Вряд ли можно размахивать мечом в людных местах.

— Предлагай безлюдные.

Переключаемся на удары ногами.

У меня растяжка ощутимо хуже, и это ограничение накладывает отпечаток. Мои жалкие высеры Маро легко блокирует, мне же приходится действовать на грани возможностей. Кажется, у этой девчонки вообще нет костей, а удары поставлены так, что зависть берёт. Даже меня, повидавшего многих бойцов за прошедшие века.

— Горы, — бросил я наугад.

— Серьёзно?

— Туда можно добраться по канатке. Пять-шесть станций из центра.

— Ладно. Я напишу тебе свой номер. Какие планы на выходные?

— Их много. Предлагаю утром ехать.

— В субботу? У нас же грёбаный музей.

Продолжаем обмениваться ударами.

— Ну... Сразу после музея?

— Годится. Возьми с собой сменку. Чтобы не терять время.

— Ты тоже.

В конце занятия мастер показал простую комбинацию ударов и блоков, мы повторили, после чего прозвенел звонок. Шестёрки Барского косились на меня в раздевалке, но лезть побаивались. Уверен, аристократик что-то задумал, наше противостояние само собой не закончится.

На фехтовании мы изучали новую тему — шест бо. Никаких спаррингов и взаимных избиений. Каждому выдали палку, показали базовые вращения и перехваты, после чего запустилась унылая отработка. Некоторые аристо, привыкшие махать короткими и длинными клинками, откровенно скучали. Я же радовался жизни. Шест — отец всего оружия. А я, как назло, не успел раздобыть себе в коллекцию подходящий экземпляр. Так почему бы не воспользоваться выпавшим шансом?

Я быстро освоил фронтальные и горизонтальные вращения, взялся за базовые перехваты, а под занавес приступил к рубящим и колющим ударам. Увлёкшись, не заметил, что Маро наблюдает за моими действиями. Украдкой, из противоположного угла зала. Встретишись со мной взглядом, девушка улыбнулась.

В раздевалке выяснилось, что классного часа не будет.

Куратор срочно уехал по важному делу, оставив приколотую записку на двери кабинета. Никто особо не расстроился. Впереди выходные, а погода наладилась...

Дома меня ожидал приятный сюрприз.

— Вот, — Фёдор протянул матерчатый свёрток. — Как ты и заказывал.

Принимаю подношение из рук юного оружейника.

— Он всё утро на это убил! — раздался из спальни голос Джан.

Разворачиваю ткань.

Судя по всему, мальчишка завернул добычу в старое кухонное полотенце.

У меня в руках оказывается фултанг. Добротный боевой нож, плоский хвостовик которого сросся с клинком. Надёжный упор, листовидная форма, двусторонняя заточка. Ребро жёсткости. И рукоять, обтянутая чем-то, смахивающим на микарту. Убойная штука. Прорубит любую кость, это вам не блатная выкидуха с кнопочкой.

— Мартенситная сталь, — похвастался оружейник. — Кобальтовое легирование.

— Ты и это умеешь? — прифигел я.

— Умею, — кивнул Федя. — Я днями хожу по рынкам, трогаю ножи, впитываю их фактуру... Как-нибудь объясню. Это часть моего дара. Вот. Это тоже тебе.

Оружейник протянул чёрные ножны с петельками для крепления на ремне.

— Скрытое ношение. Ременное, за спиной.

Я и сам понял.

Идеально.

— Фёдор, — медленно произнёс я, вкладывая фултанг в ножны. — Ты лучший.