Колонист

Суета на борту ещё была, но из-за тесноты сходила на нет. Я же, командуя, формировал призовую партию. Выбрал мичмана, этот у нас пассажиром был, своих двоих я не трогал, тот опытный, уже два года ходит на боевых кораблях, справится. Ну и испанского штурмана и полтора десятка матросов ему выделил, тоже из пришлых. Поставив паруса, теперь мы тянули лодки на буксире за кормой, остальные также поступили, на фрегате бой закончился, там корабль под руку берут, за фрегатом аж шесть лодок веретеницей тянутся, за мной вот три. Так вот, покидая порт, я подозвал мичмана из призовой партии и сказал ему:

– Сейчас мы подойдём к бригу. Тонн в восемьсот водоизмещением. Судя по грузовой марке, тот загружен, хотя высоко сидит, видимо груз не тяжёлый. После абордажа принимайте команду на себя, на борт поднимутся пассажиры. Снимайтесь с якоря немедленно и выходите в открытое море, пока переполох в порту и в крепости. Всё ясно?

– Так точно.

– Действуем.

Захватить британский бриг удалось быстро, там команда всего в сорок человек, их за борт. Судно, поднимая якорь и паруса, стало медленно набирать скорость, ну и мы за ним. По одной лодке оставили за кормой на буксире, пустые, пассажиры их на бриге, как и часть морпехов с лейтенантом Маре, так что на шлюпе свободнее стало, кроме команды лишь два десятка морских пехотинцев при старшем сержанте. Когда мы тронулись с места, загрохотало так, что уши заложило, а на берегу огромное облако огня поднялось. Рванули пороховые погреба крепости. Мы получили солидный пинок воздушной волной, что ослабленной докатилась до нас. Я думал, серьезнее что будет, вот склады только яростнее полыхать начали, похоже, огонь на соседние перекинулся. Остальные тоже абордаж совершили, на фрегате так два, захватив два судна. И так семью судами и кораблями мы покинули бухту, фрегат дал бортовой залп по другому фрегату, что стоял на выходе, видимо на охране, в упор, страшное дело. Похоже только сейчас англичане начали понимать, что тут что-то не так, загрохотали пушки форта, да мы уже ушли за зону накрытия и, распустив все паруса, скрылись в ночи. А повёл я корабли в Брест, несмотря на близость других французских портов. Именно там находится адмирал Брюи, и он должен лично видеть результаты моей работы, а то, что проведу суда и корабли мимо блокадного флота англичан, я нисколько не сомневался. Ночью это сделаю. Зажгу на корме огни, и колонной друг за дружкой, чтобы никто лишний сигнального огня не видел, поведу колонну в порт. Сам впереди, путь прокладывать.

Проснулся я от шума наверху, кто-то пробежал по палубе, шлёпая босыми ногами. Сразу же последовал шлепок и ругань шёпотом, мол, капитана разбудишь. Да, я капитан «Колониста», теперь уже лейтенант Соло. С сегодняшнего утра. План мой удался и, несмотря на то, что путь до Бреста занял три дня, ветер не всегда помогал, смог ночью перед рассветом провести колонну и, когда показалось солнышко, был на входе в порт. Да уж, столько судов и кораблей, да ещё французские флаги над английскими, только у меня один французский трепыхался, это, конечно, эпическое зрелище. Тут же два сторожевых корабля на входе снялись с якоря и подошли для проверки, а дальше нас встречали пушечным салютом и криками. Меня вызвали на флагман, адмирал был там, судя по флагам. Поставив шлюп на якорную стоянку и прихватив капитанов других кораблей, испанца тоже, я предстал перед адмиралом. Я был один, остальные на палубе дожидались. Передал ему свой рапорт, ну и на словах всё подробно рассказал. Кстати, в трюмах брига были мешки с кофейными зёрнами, интенданты такой груз с руками оторвут. Ещё у одного полный трюм риса, самый тихоход в нашей эскадре, остальные пустые, видимо ожидали загрузку. Дорого и рис, и кофе стоит. На моём шлюпе всё это тоже есть, в море перекидали к нам на палубу несколько мешков риса и пару с зёрнами, чтобы было. Кок порадовался. Адмирал всё подтвердил, что обещал, подписал приказ и выдал мне лейтенантский патент на месте, назначив капитаном шлюпа. После этого отпустил, узнав, что спал я эти четверо суток урывками и очень устал. Для отдыха дал три дня мне и команде, офицерам ещё документы восстановить нужно, а дальше начнётся военная служба. Как я понял, через три дня Брюи и собирался уйти в прорыв. А тут я столько моряков и солдат привёз, можно серьёзно пополнить команды. Испанцев к своим отправят, а наши тут в эскадру вольются. Оставив адмирала, который начал общаться со спасёнными офицерами, вернулся на борт «Колониста», отдал с десяток приказов, включая закрасить новое британское название шлюпа и вернуть старое. Краски получить на складе. Умылся и отправился спать. Что делать – офицеры знали и вот выполняли.

Сейчас же, потянувшись, я встал и крикнул денщика, он раньше капитана шлюпа обслуживал, со слов офицеров очень опытный денщик, ну и велел принести тазик, чтобы освежиться, и потом завтрак. Пока я умывался, обтирая торс, тот поведал новости. За день много что произошло. Прибыл посыльный, оставил два приказа на моё имя, в получении расписался вахтенный офицер. Также на борт прибыл мичман для доукомплектования. В данный момент он ожидает, на борт поднялся всего час назад.

– Портной был? – закончив омовение и растираясь полотенцем, поинтересовался я.

– Господин капитан, вы заказывали портного для пошива новых костюмов и переделки старых на семнадцать часов дня, а сейчас шестнадцать пятнадцать.

– Хорошо, сейчас изучу присланные приказы и пригласи мне сначала вахтенного офицера, для доклада, а потом и нового офицера.

– Есть, – козырнул тот.

Пакеты с приказами лежали на рабочем столе в моей крохотной каюте. Я за эти три дня пути к Бресту её полностью обжил и стал уже привыкать. Единственный минус по сравнению с линейными кораблями в том, что у малых недостаточно личного пространства, однако своими три на четыре метра я был рад. Для капитана выделили самое большое помещение. В соседях каморка старшего помощника, что делил её со старшим штурманом корабля, к слову, единственного, кубрик мичманов и кают-компания. В последней проживали вольноопределяющиеся. Эту традицию французы взяли от англичан. Если нет стажа и знаний, благородные люди шли во флот вольноопределяющимися, они прослойка между матросами и офицерами, вроде сержантов. После получения определённого стажа получали патент мичмана. У меня на борту шесть таких молодых людей из освобождённых вместе с простыми матросами, и у одного на днях подходит стаж, можно будет написать представление на офицерское звание. Это как раз моя работа, как и характеристика на него. Вот только своих людей я только-только эти три дня узнавал. Морские пехотинцы борт уже покинули, осталась команда в пятьдесят восемь человек. Вполне хватит. За время пути команда, осмотрев корабль, сообщила, что бритты менять такелаж не стали, и «Колонист» остался быстроходным судном, отремонтировали повреждения, а вот пушки поменяли на более мощные, но осталось то же количество, четырнадцать штук, по шесть на каждом борту, и по одной на корме и носу. Последние чуть меньшего калибра.

Ещё могу добавить, что штурмана на борту не было, погиб в бою, так что, если пришлют, буду рад, если нет, я и сам неплох. Вон, одного офицера прислали, ещё одного и штурмана, и будет полный штат. Врач на борту не положен, морские пехотинцы тоже, так что команда только, но она на борту. Хотя если подкинут ещё десяток матросов, я не откажусь, а то мигом всех расхватали. Готовить шлюп к плаванию не нужно, англичане всё сделали на отлично, необходимо только получить новую форму на команду, старая поистрепалась, пополнить запасы свежей питьевой воды и можно отплывать. Кок на борту есть, готовит хорошо, я оценил, так что не вижу причин в задержке. В одном пакете был приказ явиться мне завтра в три часа к адмиралу, а в другом шла информация о пополнении. Короче, офицер, что ко мне прибыл, единственный, больше пополнения в офицерах или матросах не будет, мол, крутись как хочешь. Ну у меня и так нормально, так что дёргаться не буду.

После этого опросив вахтенного, отпустил его и пригласил новенького офицера, а то всё ещё ждёт. Тот, кстати, назначен мне старшим помощником, хотя и мичман. Ну так и я лейтенант. Формы пока нет, жду портного, сижу за столом в сапогах, штанах, лосины хреновые и белая рубашка, китель на спинке стула висит. Вошедшего офицера я узнал сразу, это он вёл бриг с грузом кофейных зёрен на борту. Мичман Обье. То-то мне фамилия показалась знакомая. А я думал, его на бриге так и оставят. Тот и пояснил, что сегодня утром прибыли интенданты, бриг уже выкуплен, мы призовые получим, команду кого куда, а его решили направить на другой корабль. Он попросился на наш шлюп, и просьба была удовлетворена. Что интересно, назначили старшим помощником, стаж у него больше, чем у других моих мичманов. Однако мне нужен ещё один, иначе офицеры, заменяя его, будут быстрее уставать, чаще стоя на вахте. Надо эту проблему решить. А мичмана я принял и велел обустраиваться в каюте старпома, сказав, что штурмана нет и не предвидится, ему придётся жить одному, что того не сильно расстроило. Дал ему час на обустройство и приказал написать список вахт. Заодно познакомится с командой. Меня велел на ночь ставить.

Тут прибыл портной, и, приняв его, я велел вахтенному вызвать того вольноопределяющегося Турнье, срок стажа которого подошёл к концу. Ну неделя туда-сюда, это мизер, а патент лучше получить до того, как порт покинем. И вот пока портной меня обмерял и интересовался материалом, какой хочу, я опрашивал этого Турнье. Честно сказать, во многих вопросах он плавал, однако учился, тут на борту уроки вели, штурман своё, канониры своё, и другие специалисты подключались, включая капитана, так что подтянем. Сообщив ему, что я решил похлопотать об офицерском чине, отпустил радостного, завтра узнаем, получится или нет. Что касается формы, то я заказал два комплекта повседневной, две треуголки, два утеплённых плаща, свой я потерял, а один комплект формы весь в крови был, выкинул. Это я роту охраны пленных вырезал, вот и запачкался. Так что обновил гардероб. Другие офицеры тоже этим занимались, я ссудил им деньги, а то те без сантима в кармане после плена. А вот Обье деньги имел, подозреваю, из каюты капитана брига. Одет с иголочки и упакован тоже, с вещами прибыл.

Портной убыл, обещал, что завтра к десяти утра всё будет готово, за срочность ему доплата будет, с другими офицерами тот утром поработал, а я занялся делами. Начал писать наряды на форму для команды и другие запросы. После этого забрав разъездной ялик, там три матроса было, на вёслах и на корме, вот они меня и покатали. Так что у интендантов побывал и в других местах. Обещали всё сделать, при этом выражая мне своё восхищение проведённым рейдом. Если я хотел прославиться, то это сделал. Сегодня обо мне говорит весь Брест, завтра будет говорить Париж, через неделю вся Франция, а через две недели узнают в других странах. И это только начало.

На следующий день, ранним утром, подошло грузовое судно, встав к борту шлюпа, и интенданты по моей заявке начали переодевать команду, забирая старую форму. На тряпки, что ли? Также и другое доставили, чего не хватало. Оставив старпома всё это контролировать, это его работа, и прихватив Турнье, я отправился с ним в штаб эскадры. В штабе представил мой рапорт на имя командующего и характеристику на вольноопределяющегося, с просьбой выдать ему офицерское звание. Мой запрос приняли, обещали ответить быстро. После этого отправив Турнье обратно, тот нужен был, заявление писал, занялся делами. В десять часов посетил портного у него дома, проверил, как пошита форма, видимо всю ночь тачал, и, судя по красным глазам и не выспавшемуся виду, так оно и было. Он не один работал, с помощниками, вот и успел. Форма сидела отлично, отправив остальную на борт в свою каюту, на ялике, я закупил припасы чисто для себя, включая пару бочонков с густым красным терпким вином, для здоровья полезно, если понемногу, ну и вернулся на борт.