Попавший в некроманта 2. Сэр студент

Потом понял – потому что не умеют толком работать со схемами. Они работают с мыслеформами, как древние селекционеры с растениями – взяли известную схему, что-то изменили, попробовали, если понравилось – сохранили для потомков. Потом потомки еще что-то улучшат. И так медленно, столетиями, происходит селекция мыслеформ. Им даже мысль не придет, что можно объединить в одном амулете три разных последовательных воздействия.

А я действую, как генный инженер. Нужно мне в форму какое-то свойство заложить – я беру блок из схемы, в которой это свойство есть, и его использую, заранее понимая, к какому результату это приведет.

Когда я окончательно осознал, что мои выкладки правильны, и я действительно могу пробить любую защиту, мне стало по-настоящему страшно. Универсальный способ обойти защиту внесет в мир хаос. Никто не сможет чувствовать себя в безопасности. Да меня сам герцог прикажет убить, если осознает, что я создал.

И я решил, что такую атаку не буду использовать, пока не найду способ защититься от нее.

Или… или всё-таки использую, но замаскирую свое воздействие. Я ведь могу после убийства включить слетевшую защиту обратно. Тут никто даже не думал, что нужно бы защитить от чужого мага зарядку амулетов. Ну кому придет мысль заряжать защиту, чтобы скрыть ее отключение? А технически сделать это не сложно – будет не три процедуры, а четыре, для меня не принципиально.

Вот…

Придут дознаватели к трупу – труп мертв. Защита работает, а он всё равно мертв. А возможно, что и следы магии не найдут. И что они решат? Естественная смерть от старости и нездорового образа жизни? Если случай единичный, то вполне возможно, вряд ли руководители Гильдии молоды.

***

Последний переход по Великому Лесу оказался для меня самым нервным и напряженным. Я постоянно ждал нападения. Когда детекторы присутствия людей срабатывали, я начинал всматриваться вперед. Четыре раза это были встречные обозы. Один раз – попутный обоз, который я догнал и долго не мог обогнать, пока не добрались до места, где дорога расширялась.

Последнее срабатывание случилось, когда до села, стоящего на тракте на границе Леса, оставалось километров пять.

Сначала потеплел индикатор дальнего радиуса действия. И тот, который на крупную группу людей реагирует – тоже. Потом сработал тот, что на полторы сотни шагов.

На дороге никого не видно.

Погода пасмурная стоит, так что хоть и день, и снег белый вокруг, но вокруг сумрачно. А мне удобно, что сумрачно, – свет не мешает замечать отблеск энергии.

Посмотрел вперед внимательно – вижу, на двух деревьях справа от дороги что-то поблескивает, как будто люди там сидят с защитными амулетами. Присмотрелся – и в кустах слева что-то вроде есть.

Я шлем на голову надел и остановился в нерешительности. Что делать? Крикнуть, чтобы выходили? А они выстрелят и как побегут на меня с оружием – тут всего сотня метров. Поколебался, но решил – на засаду очень уж похоже, так что надо бить. И ударил новым амулетом по площадям.

Стою. Жду, что будет дальше. Смотрю – с деревьев кто-то спускается. Потом стоны слышу, утробные такие. Пора, думаю, подъехать, посмотреть.

В кустах стонут, звуки рвоты, кто-то газы пускает неприлично громко. И запашок в чистом лесном воздухе уже чувствуется.

Минуту стонут, пять стонут, десять. Всё никак не умирают.

Я подъехал совсем близко – вижу, за кустами сидят два мужика бородатые со спущенными штанами. Сидят, стонут, стараются. Рядом на снегу луки лежат, тулупы сброшенные, чтобы не мешали. Сидят, и глаза у них такие печальные, а лица – несчастные.

– Пощади, рыцарь! – прохрипел один в промежутке между спазмами.

Я на другую сторону дороги глянул – там за кустами такие же мужички с рогатинами и тесаками. Тоже с несчастными лицами и спущенными штанами.

Я к ним приближаться на коне побоялся. Вместо этого подтянул заводного коня к себе ближе, лук вытащил из его поклажи. Не сходя с седла, плечо лука под бедро сунул, согнул его, чтобы тетиву натянуть. Потом взял стрелы и пострелял тех, кого мне было хорошо видно. Один бежать попробовал. Ну как бежать – скорее ковылять со спущенными штанами. Получил стрелу в спину. Когда всех, кого ясно видел с дороги, пострелял, съехал на тропинку, кусты объехал, еще двоих нашел. Этих копьем убил. Один на меня даже кинуться с рогатиной пытался, но со снятыми штанами и судорогами в животе особо не повоюешь.

Стою я на полянке, вокруг пятна дерьма и рвоты, трупы.

Стою и думаю – а правильно ли я сделал? В принципе, право я имел в них копьем тыкать. Я рыцарь, они – простонародье, какие могут быть вопросы? А с точки зрения совести – вдруг они не разбойники никакие? Осмотрелся я – полянка удобная, видно, что не первый раз они тут сидят. С полянки – колея в сторону. Поехал посмотреть, нашел там сани. Разграбленные. Двое саней. И холмик снега рядом, из холмика погрызенная нога, обутая в унт, торчит – какой-то мелкий хищник почувствовал падаль и разрыл.

Я плечами пожал, на дорогу вернулся и дальше поехал.

Потом, когда до магистра Петора добрался, выяснил, почему мой удар так странно сработал. Нам об этом только на третьем курсе будут рассказывать: при одновременном ударе по нескольким целям сила мыслеформы делится между ними. Чем больше целей – тем слабее воздействие. Вот и получилось, что вместо смертельного удара мои жертвы только острый понос и рвоту получили. Но и так тоже нормально оказалось – деморализованный противник не опасен.

Ошибку свою я учел и схему атаки потом переделал. Сделал так, чтобы она убивала ближайшего ко мне человека, потом подзаряжала энергию, переключалась на следующего и тоже его убивала. И так, пока люди в зоне действия не кончатся. Происходило это со скоростью пулеметной очереди. В таком варианте в каждый момент амулет воздействовал только на одну цель и работал правильно.

***

Вечером я остановился уже в обжитых местах, на постоялом дворе.

Как же хорошо, после нескольких дней непрерывной езды по лесу, снять с себя кольчугу, оттянувшую плечи, и поддоспешник, насквозь пропитавшийся потом!

Когда я ужинал, заметил, что хозяин как-то нехорошо на меня посматривает.

Я, чтобы и выспаться нормально, и не умереть во сне, решил перестраховаться – чуть переделал амулет обнаружения людей, чтобы он срабатывал и будил меня, если в комнату кто-то войдет.

Думаю, если бы я одиноким купцом был, ночью хозяин попытались бы меня зарезать и ограбить. А с рыцарем побоялся связываться, исчезновение на дороге благородного могло кончиться расследованием и пытками. Мало ли по каким делам этот благородный скачет. Так что никто ночью ко мне в комнату не проникал. Служанка только во время ужина массивным бедром прижималась и интересовалась, не нужно ли господину искупаться и спинку потереть. Я отказался. С купанием подожду до возвращения в столицу. И со спинкой.

А уже следующим вечером, в сумерках, я добрался домой. Лошадей пришлось гнать быстро, но оно того стоило. Там меня ждала Миша.