Не кидай другого в колодец, сам в него попадёшь

Часть 2 Глава 8 (Глава 16)

- Гродан, а если я понесу? - робко спросила, всё же сняв с себя платье и смывая следы близости. Пояса верности будто и не было на мне. Он не показывался, не ощущался.

Принц же не ушёл после близости, а вызвался меня мыть. Ага, мыть, как же, продолжал ласкать меня, очерчивая мои изгибы.

- То что? - отзеркалил мне вопрос.

- Что меня ждёт?

- Каждое дитятко важно для нас. Поэтому мамам наших детей платят хорошие отступные. Дают дом в столице, ежемесячное содержание и уменьшенный налог для её семьи.

- Да, я знаю. Но я говорила не про этих мам, а про меня, про нас.

- Не знаю, Лисёнок. Если женщина тяжела, то привычная близость с ней невозможна.

- Почему?

- Потому что дитятко - это то, ради чего происходит близость. Понимаешь?

- То есть, ты пойдёшь к другой?

А он прижал к себе одной рукой, а другой приподнял мне подбородок, заглядывая в глаза.

- Я не знаю, любимая. Раньше я не испытывал ни с кем подобного. А сегодня меня целовали, пытались соблазнить, а я остался холоден. И лишь с тобой я оттаиваю. Я даже испугался, что перестал чувствовать, возбуждаться, поэтому и пришёл к тебе. А глянул, и сердце пустилось в пляс. А при нашем разговоре захотел слиться с тобою. Почувствовать с тобой себя цельным.

От его слов я вспыхнула, как свечка. Казалось, даже кончики волос покраснели.

- Я буду приходить к тебе, если не уйду из этого мира, по мере возможностей. Волосы заплети в косу и собери под чепчик. Там Тати принесла одежду.

- А что с простым людом? Женщины носят длинные волосы?

- По-разному. Но если ты сама снимаешь чепчик или распускаешь волосы при мужчине, он воспринимает это как желание быть с ним.

- И что же, у вас здесь нет верности как таковой?

Он вздохнул.

- Считается, что муж и жена должны быть верными, но, если один из них изменил с другим, то вина другого супруга, поэтому не хочешь, чтоб муж гулял, удовлетвори его в постели. Ну и наоборот. Единственный запрет - тяжёлая жена. Ей нельзя иметь чужих мужчин, пока не родит.

- Но она ведь не сразу узнает о том, что тяжела...

- Да. Но с этим уж ничего не поделаешь.

- А если дитя не от мужа?

- Всё равно воспитывает муж. Исключение - дитя королевской крови. Мы сразу узнаём, если находящаяся женщина тяжела, и чувствуем, был ли у неё другой.

Принц исчез, а я вышла из ванной в нижней сорочке.

На постели обнаружилось простенькое платье горожанки. И чепчик. Под низ надевалась исподняя юбка и сорочка. Тати помогла облачиться, рассказывая, что за чем надевается.

- Госпожа Алиса, если придут лунные дни, хотя я в этом сомневаюсь, вот эту юбку надеваете под низ, - показала она одежонку и положила в отдельный карман котомки. Ткань была тоньше всего остального грубого наряда, и нежнее. Не уверена, что это не дорогая ткань, из которой шьют нижнее бельё для дам.

Я поблагодарила её.

- Интересно, вернёмся ли мы сюда ещё? - задумчиво протянула я, глядя в окно на зимний сад. Сейчас он казался светлым островком счастья.

- Ну, если не провалите три задания, то вернётесь.

- А когда?

Она пожала плечами.

- Нам сообщат, что возвращаетесь, мы в покоях приберёмся. Ну или соберём вещи для проваливших отбор.

Вот как! Ну ладно.

- Ты не болтай насчёт меня и принца.

- Я же вам клятву дала, как можно!

- Тати, пойми одну вещь, что обсуждать кого бы то ни было - это неправильно. Хочешь поговорить, расскажи о себе. Своей жизни, своих трудностях, своих чувствах, но не ставь клеймо на человека, что он плохой или хороший. Мы разные, и у нас тоже есть чувства. Не всегда удаётся их удержать внутри и ни на ком не сорваться. Очень многие срываются, обычно на тех, в ком не видят силы, то есть, на слабых. Но даже ты, ты отнюдь не слабая. Каждый хорош в своём деле. Вот заставь госпожу полы помыть, думаешь, она сумеет сделать это хорошо? А воды натаскать? Она поднимет вёдра с водой? А терпеть оскорбления она долго может? Обычно сразу срывается. Вспомни принцессу Лилию, она себя повела как избалованная капризная особа, причём, на людях. А потом наверняка ещё на служанку свои чувства чувства выплёскивала. А вы обычно более терпеливые и выносливые. Закалённые. Часто уже и не обращаете внимания на "причуды" хозяев. Разве нет?

- Да, госпожа, вы правы. Я никогда не думала с этой стороны.

- На самом деле, это всё наши уроки. Кто-то нас старается вывести из себя. Если мы поддаёмся на провокацию, то проигрываем. Себе. Просто та ситуация, которая тебя задевает, она для чего-то нужна, именно для тебя. Взгляни на неё со стороны, какой урок ты можешь вынести из неё? А что задевает, постарайся разобраться, задавая себе вопросы: а почему это задевает? Потому что я в себе не уверен. А почему я в себе не уверен? И так далее. Обычно в конце этой цепочки можно найти ответ.

В покои постучали.

- Мне пора!

- Благодарю, госпожа! - девушка склонилась в поклоне. - Пусть вам повезёт с принцем!

Я улыбнулась. Поблагодарила в ответ, взяла котомку и направилась к выходу.

Нас доставили в крытых простеньких самоходных экипажах без опознавательных знаков на распределительную станцию.

Я с любопытством озиралась по сторонам. Поезда один за другим то прибывали, то отходили. В моём мире поездами уже вовсю пользовались, но в основном либо очень богатые дворяне, занимающие целые вагоны-покои, либо очень бедные, едущие на заработки, кому уже нечего терять.

Мы сливались с общей массой, за исключением двух особ, отказавшихся надевать "лохмотья". Подозреваю, одна из них являлась принцессой.

Наш поезд прибыл, мы вошли в свой вагон.

- Девушки, внимание! Дальше вы сами, поэтому послушайте последние указания, - вещала госпожа Аллиента. И когда гомон стих, продолжила: - Сходите на первой крупной станции. И дальше - сами по себе. Ваша задача заработать сто марок. Нанимайтесь на работу, живите жизнью простых людей. Не всегда можно выехать за счёт образования, и может так статься, что вы окажетесь на улице, где придётся выживать. Поэтому навык необходим. Единственное условие - не продавать своё тело.

За вами станут наблюдать, поэтому в случае угрозы жизни вмешаются. Но не сразу. Сперва вы должны попытаться справиться самостоятельно. Не справитесь, наши люди придут на помощь, но, скорее всего, вас исключат с отбора.

- Но как же так?! - возмутилась одна из "дворянок".

- Ум - это не только умение разговаривать на иностранном языке, решать математические задачи и красиво писать, это ещё и смекалка, умение выкрутиться из необычной ситуации.

Как только заработаете сто марок, вас заберут. Если потеряете их, начнёте заново.

- А самостоятельно выйти из испытания можно?

- Можно, но выходите с отбора тоже. Достаточно сказать "я сдаюсь" и вас заберут.

По легенде вы едете на заработки в самый богатый промышленный город. Последние деньги потратили на билет. Советую, на время забыть манеры и всё остальное, - распорядительница недовольно зыркнула на девушек в богатых нарядах и ушла.

А мы расползлись по вагону. Вагону обычных людей среднего класса. Хорошо, что не общий, где места лишь сидячие. Здесь можно было прилечь и поспать. Ехать предстояло сутки. Чистые постели лежали на каждой полке. Тюфяки - сверху.

В каждом отделении по 6 мест. Три сверху, три снизу. Из них два боковые места на проходе.

Мы с Розой заняли одно из отделений, и к нам присоединилась Цимбелла.

- Предлагаю объединиться, - сказала она, присаживаясь на нижнюю полку в нашем отделении.

- Сказали ж, каждый сам по себе.

- Нет, такого не говорили. Сказали, что каждая должна заработать свои сто марок.

- Но вряд ли трёх девушек сразу возьмут в одно место, - ответила Роза.

- Мы же едем в самый промышленный город! Там наверняка куча заводов, лавок и прочего. Я слышала, что работодатели приезжают прямо к поездам и набирают себе работников.

Она была права, но...

- Думаю, плохая мысль искать работу на станции, - возразила я. - Какой хозяин завода поедет самолично отбирать первых попавшихся работников? Разве что тот, которому всё равно, сколько этот работник протянет, ведь платить он не собирается.

- Думаю, ты права, - ответила задумчиво Цимбелла. - Тогда надо попасть в центр города, там будет меньше произвола и какой-никакой контроль со стороны властей.

- И как мы доберёмся до центра? У нас нет денег. А город наверняка большой! - я с сомнением оглядела свои скромные чоботы. Выдердат ли они такую нагрузку? А босиком оказаться почти зимой - как-то грустненько.

- У меня есть драгоценности, - возразила Цимбелла. - На край, можно расплатиться ими.

- Думаешь, так можно было? - поинтересовалась Роза.

- Нам никто не запрещал.

Верно. Может, плохо, что я не додумалась об этом?

Мы с Цимбелой расположились снизу. Роза выбрала верх. Боковые полки и одна верхняя остались свободны.

Я огляделась. Девушки уже расположились. Кто-то занимал лишь нижние полки, оставляя полупустые отделения, кто-то целиком все шесть.

Я сходила в нужник. Мда... Не сказать, чтобы чистый. Когда ноги ставишь на очерченные следы, открывается не очень чистая заслонка. И запах... Бр... Чуть подолом не вытерла. Вроде бы, есть ещё туалет в начале вагона, надо будет туда прогуляться.

Мои соседки тоже собрались в место задумчивости. Цимбелла забрала с собой котомку. Не доверяет!

- Я посплю, неизвестно, когда мы сможем ещё отдохнуть.

- Погоди, я вернусь и тоже заберусь спать. А ты присмотри за моими вещами...

Я кивнула и стала стелить постель. Девочки ушли.

Уснуть я смогла. И даже проспала до вечера. А разбудили меня голоса. Яркий свет заставил окончательно проснуться. Вагон наполнился людьми. Они были всюду. И некоторые девушки уже начали разбираться:

- Это моя полка, уберите с неё свои грязные руки!

- Это ваше место? Покажите билет! Нет? Тогда проваливайте!

И всё в таком духе. Со стороны звучало мерзко.

В нашем отделении тоже появилась семья. Женщина, закутанная в тёплый платок, дети... От них появился запах немытых тел. С трудом удалось сохранить лицо и не поморщиться.

Новые пассажиры заняли боковые полки. Ну, как заняли. Пока лишь сели за боковой столик дети, а женщине места не оказалось.

Я села и стала сворачивать постель.

- Присаживайтесь! - предложила женщине.

- Да я постою!..

- Дело ваше, конечно. Заставлять силой не стану.

Женщина так и не села. Стояла пару часов, потом детям разложили нижнюю боковую полку, и они улеглись спать, с трудом уместившись. Постель им не дали. Детей я насчитала шесть. Они быстро заснули.

Мои соседки тоже спать больше не смогли. Но Цимбелла достала курицу и стала жевать. Роза спустилась вниз. И тоже достала свой ужин. Девочки тихо переговаривались.

У нас оставалась ещё одна свободная полка над Цимбеллой.

- Может быть залезете наверх? - спросила я у женщины.

- Ой, нет-нет! - отказалась она, и присела на пол.

Вагон постепенно умолк. Свет стал приглушённым. Я выглянула в проход. Ого! Народ заполонил весь проход. Сидели на полу, лежали. До туалета добраться нереально. У нас ещё более-менее свободно. Наверное, за счёт детей, уместившихся на полках, но с торчащими с них руками-ногами.