Паладин

Глава 9

Проснулся я от ощущения тяжёлого взгляда, как бы странно это ни звучало. Быстро оценив своё положение и прокрутив в голове всё, что было вчера, пришёл к выводу, что повёл себя в высшей мере благородно. Я сказал благородно, а не тупо! Это хорошо. Но взгляд есть. К тому же… Левая половина торса ощущала на себе давление чего-то тёплого и мягкого, а ещё примерно так же ощущала себя левая же нога. Словом, части моего организма вели себя так, как и положено частям организма, на которые забралась милая девушка, их захватившая. Сама девушка тоже присутствовала. И, лёжа щекой на верхнем краю моего живота, сверлила меня тяжёлым взглядом. Я было уже начал думать, что чего-то не помню и вчера моё поведение было не столь праведно, как положено паладину (наверное), но картину «инквизитор при допросе архиеретика» портили ровно две вещи: тихое, но вполне уловимое мурлыканье со стороны нэки при каждом вздохе и довольное махание хвостиком, ощущаемое даже под одеялом.

— Доброе утро, Нэроко… — поздоровался я с чародейкой, что, судя по диссонансу между мимикой лица и движением тела, вновь что-то затеяла.

— Ты должен взять на себя ответственность, — суровый прищур забравшейся мне на грудь кошкодевочки приобрёл оттенок чего-то такого надуто-недовольного, но милостиво дозволяющего исправить свои ошибки, потому что… эм… на глупого мужчинку не нужно злиться, ведь он глупенький — он не виноват, ему нужно объяснить, где он не прав, и проконтролировать, чтобы всё за собой убрал.

На этом моменте мне, по идее, положено паниковать. Но паника почему-то не приходила, да и вся ситуация казалась мне довольно забавной, ведь она это одним выражением лица всё высказала! Вот как? Как у женщин это получается?! К тому же касательно самого предложения… Нэроко — действительно красивая девушка, приятная в общении, да и чувство юмора у неё имеется. Пусть знакомы мы очень недолго, но и что с того? Как я понял, в ближайшее время в мире будет очень «весело», так почему бы не взять от жизни всё то, что сама эта жизнь мне предлагает? Хотя… нет, пусть я буду выглядеть очень глупо, но лучше всё-таки убедиться, а то мало ли что она имеет в виду.

— Какого рода?

— Я через многое прошла этой ночью, — фиолетовые глазищи смотрели на меня очень-очень серьёзно. — Теперь, как женщина, я принадлежу Вайтлиану-сама. Позаботься обо мне, — она пыталась произнести последнюю фразу столь же веско и солидно, как предыдущие, но в самый последний момент голос девушки дрогнул и в него пробилась надтреснуто-жалобная интонация.

И не успела эта интонация отзвучать, как глаза нэки дёрнулись в сторону, в то время как щёки залила густая краска. Даже ушки, в отличие от того раза с палаткой, не прижаты, а чуть наклонены вперёд и трепещут, словно в предвкушении. Короче, я, конечно, паладин, но всё-таки не идиот.

— Хорошо, — моя рука вновь огладила участок волос за кошачьим ушком нэки, как делала это ночью, но теперь она спустилась ниже, скользнула под одеяло, огладила спинку, талию и остановилась на мягкой попке, чуть-чуть её сжав, — но тогда я хочу получить всё, что полагается к этой ответственности.

— Согласна… — выдохнула девушка, чьё дыхание отчётливо стало тяжелее, а краска уже перекинулась с щёчек на шейку.

— Ты очень быстро согласилась… — сам не зная зачем, отметил я, одновременно с нежностью коснувшись правой рукой её щеки.

— Нет, — сконфуженно возразили мне, всё ещё смотря вбок и всем видом стараясь «сурово нахохлиться». — Я сразу об этом сказала. Не понимаю, почему ты решил уточнить…

— Правда?

— Да, — и, словно собравшись с духом, потянулась вперёд, забавно зажмурившись.

Поцелуй получился неуклюжим, было видно, что моя напарница владеет разве что теоретической частью, но я был совсем не против помочь с освоением практической.

Полностью перетащив Нэроко на себя, я подключил к тисканью её прекрасной попки и вторую руку, буквально тая от ощущения, что дарили ладоням упругие, но в то же время нежные и гладенькие ягодицы юной котодевочки, поверх которых так забавно и щекотно бился пушистый хвостик… А уж когда я начал оглаживать основание этого хвоста… тут уже комнату огласил первый полустон-полумявк, в процессе которого котейка настолько беспомощно и трогательно приоткрыла ротик, что я не смог удержаться и сразу же этим воспользовался, отправив свой язык на исследование новых горизонтов.

— М-м-м… — девушка растерялась и немного испугалась, попытавшись отстраниться, но я сразу же начал успокаивающе гладить её по спинке и мягкому, судорожно мечущемуся хвостику, а потому очень скоро она расслабилась и уже осознанно разжала зубы, позволяя мне продолжить. Правда, отсутствие опыта сказывалось, и вскоре уже мне пришлось отстраниться, чтобы дать нэке вздохнуть.

— Ну и как тебе?

— Это… — тяжёлый вздох, во время которого пышущая жаром девушка нервно подёргивает ушками, — это был мой первый поцелуй… Хочу ещё! — и, в один миг воспряв духом, с энтузиазмом вновь потянулась ко мне.

Разумеется, отказываться я не собирался, поймав губки нэки и смакуя их вкус. Вскоре её язычок начал реагировать на мои поддразнивания и отвечать, а потом и вовсе пошёл в контратаку. Следующие минут десять я наслаждался процессом обучения моей кошечки, что с каждой минутой становилась всё увереннее и игривее, чему крайне способствовали мои руки, жадно, но предельно ласково гуляющие по её телу. Мыслей о том, что это может быть не совсем правильно, даже не появлялось, в конце концов, здесь и сейчас инициатором точно выступал не я и хотя с полной отдачей включился в процесс, но было очевидно, что девочка сама меня хочет. Может быть, частично я и виноват в этом своими ночными безобразиями с её ушками, но мы оба — взрослые люди, и коли уж ни один не стал пресекать действия другого, а теперь и вовсе самозабвенно отдались разврату, то к чему сомнения?

Вот и я не видел к ним причин, а потому в какой-то момент, нежно обняв красотку, перекатился по кровати, чтобы уложить её спиной на простыню и нависнуть сверху. Новый поцелуй был короче, мимолётней, и, легонько прикусив уже чуть припухшие с непривычки женские губы, я отстранился под недовольный няк. Впрочем, секундой спустя он сменился на очень даже довольный мурк, когда мои губы оставили поцелуй на тонкой шейке Нэроко, ущипнули плечико, а чуть позже я уже изучал языком затвердевшую вершинку её левого холмика, в то время как руки гладили её бёдра.

— Мня-яа-ах… — пальцы кшарианки зарылись мне в волосы, прижимая голову к её груди. — Ва-вайтлиан… ещё… П-пожалуйста… — подобное выражение восторга от моих действий приятно почёсывало пузико чувству собственного величия, не говоря уже о моём собственном возбуждении.

Повинуясь просьбе, уделяю внимание второму холмику миниатюрной чародейки, не забывая разминать первый отвлечённой от поглаживания её бёдер рукой. Новый стон девушки был заглушён очередным поцелуем, после которого я стал спускаться ниже. Свежие капельки её пота, по которым пробегался мой язык, действительно не имели ни запаха, ни вкуса, как она и обещала ещё несколько дней назад. И вот я вновь покрываю поцелуями шейку, плечи, бесподобно мягкие и нежные округлости груди, что при этом не теряла форму, даже когда девушка лежала на спине, а потом и плоский подтянутый животик, совсем скоро начав выводить языком колечки вокруг пупка, ну а следом…

— Кажется, кто-то уже готов идти дальше, — ухмыляюсь, глядя на поблёскивающую от соков щёлочку — девочка послушно раздвинула ноги, стоило мне только обозначить намерение. Хвостик Нэроко судорожно метался внизу, так и прося его поймать и сжать.

— Хья… — коте это явно понравилось, отчего её хвостик в моих руках начал особенно сильно трепетать.

Ещё раз поцеловав её животик, я опустил голову ниже и потёрся щекой о самый низ этого самого животика. Пушистая конечность была отпущена на свободу, ещё раз сжав замечательные холмики, мои руки легли на внутреннюю сторону бёдер девушки и принялись оглаживать её там. Нэроко нервно поёрзала, подаваясь навстречу, и тихонечко застонала, а я почувствовал себя настоящим злодеем — такие нетерпение и мука были на её лице с закушенной губкой, котя так жалобно смотрела на меня, что становилось почти что стыдно за своё поведение. Почти.

Довольно улыбнувшись, я поцеловал сперва одну, потом другую ножку девушки совсем рядом с её нижними губками, после чего провёл языком по самой мокренькой от любовных соков щёлочке, отмечая слабо выраженный, но приятно сладковатый вкус, напоминающий берёзовый сок.

В своей первой жизни я вряд ли бы так поступил — просто никогда не являлся фанатом подобного, причём в обоюдном плане, то есть просить у девушек минета в отношении себя тоже считал… не очень правильным. Возможно, причина была в том, что я ни разу не встречал женщин, которые умели бы делать минет хорошо, в результате чего, пару раз попробовав, я получил от процесса околонулевое удовольствие и на этом потерял интерес. Но здесь и сейчас передо мной была самая натуральная анимешная нэка, при взгляде на которую просто невозможно было отвлечься на какие-то посторонние мысли неприятного содержания, вроде вопросов гигиены, что могли бы остановить меня в первой жизни. Хватило одного взгляда на её красное, застывшее в выражении полной покорности и беспомощности от возбуждения лицо, чтобы из головы пропали все лишние мысли и губы сами потянулись поцеловать её нижние губки, лишь бы Нэроко стало ещё лучше и приятней.

В ответ на мои действия нэка вскрикнула, и сока стало куда как больше — даже простыня под ней начала промокать. И тем не менее переходить к главному я не спешил — может быть, она и готова, но если это её первый раз, то следует быть особенно осторожным, не пренебрегая никакими методами сделать его легче и приятнее для девушки.

Развеяв наконец последние детали одежды, я полноценно прильнул к нижним губкам Нэроко, одной рукой начав нежно оглаживать маленькую горошинку с верхнего их края, а второй продолжая шарить по шелковистому и податливому телу кшарианки. Мигом зарывшиеся мне в волосы коготочки, равно как и сжавшие голову с двух сторон бёдра, под аккомпанемент жалобных мявков, чуть слышных писков и постанываний, лучше любых слов говорили о том, что урок поцелуев для второй пары губок моего котёнка проходит с огромным удовольствием для последнего и что я буквально всё-всё делаю правильно.

Но слишком долго тоже ждать было нельзя, поэтому, подгадав момент, когда стоны станут особенно сладкими, а пальчики в моих волосах расслабятся в предоргазменном состоянии, я отстранился и навис над тяжело дышащей нэкой, в чьих фиолетовых омутах от факта остановки вспыхнула откровенная и ничем не сдерживаемая мольба.

— Я вхожу… — шепчу в дрожащее пушистое ушко и получаю в ответ судорожный кивок.

Нэроко развела ножки шире и согнула их в коленях, её руки легли мне на спину, прижимая плотнее к ней. Я же, направив рукой давно стоящий в боевом положении член, начал медленно входить в чрезвычайно тесную и узкую щёлочку миниатюрной авантюристки. И даже обильная смазка не делала процесс легче, к моему удовольствию.