Когда рушится мир
- Автор: Дмитрий Чайка
- Жанр: Попаданцы / Сказочная фантастика / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Когда рушится мир"
1 день Катастрофы
Что это? Гром? Хельга перевернулась на другой бок и закрыла голову подушкой. Было еще темно, и она решительно хотела доспать до восьми часов. Завтра тяжелый день, у нее соревнования по лаун-теннису, нужно выспаться. Но сон не шел. Вслед за громом по улицам с ревом понеслись пожарные машины, пугая жителей элитного квартала столицы. Хельга встала и потянулась молодым гибким телом. Она была красива, и отлично это знала. Отец не соглашался выдать ее замуж, отклоняя одного жениха за другим. Все искал партию повыгоднее. Денег у них было много своих, но папа непременно хотел выдать ее за родовитого аристократа, это была его мечта. Он и братика послал на десять лет в эту ужасную школу, потому что считал, что это поднимет его на ступень выше. Бедный Хью!
Спальня Хельги была необыкновенно девчачьей. Везде было что-то розовое, атласное и плюшевое. Огромная резная кровать с балдахином стоила немыслимых денег, но отец ничего не жалел для любимой дочери. Девушка открыла шторы и посмотрела в окно. Ночь была слишком яркой. Где-то там, за городом, поднималось зарево, как будто солнце решило проснуться на пару часов раньше. Но это был не рассвет, это Хельга понимала совершенно отчетливо. Она жила в полном довольстве с рождения, но это не делало ее глупой. Напротив, родители вложили очень серьезные деньги в ее образование и занятия спортом, считая это хорошей инвестицией в будущее любимой дочери. Гром-пожарные машины-зарево над промзоной. Тут даже полная дура догадается! Неужели война? Хельга пощелкала выключателем, но света не было.
Она набросила шелковый халат на кружевную ночную рубашку, и вышла в холл. Родительская спальня была рядом, и, бледная как мел, мама вышла ей навстречу, держа в руке фонарь.
— Мама, что происходит? — испуганно спросила Хельга.
— Я не знаю доченька, — ответила та трясущимися губами.
— А где папа? — вырвалось у девушки.
— Он остался ночевать на заводе, у него сегодня должна быть приемка какого-то секретного изделия. Он работал до ночи, ведь сам король должен посетить завод. Я не знаю, что с ним, телефон не работает.
— Пошли туда Арнульфа, — сказала Хельга.
— Доченька, он появится в семь часов, он должен забирать из Ипсвича нашего Хью, — ответила мама. Арнульфом звали водителя.
— Пусть сначала заберет папу, а потом поедет за братом, тут же недалеко, — ответила дочь.
— Хоть бы все обошлось, светлый Бог, помоги нам. У меня сердце сжимается, доченька. Предчувствие плохое. Хоть бы твой отец остался жив, — на маму было страшно смотреть. Она глотала слезы и тряслась, с трудом удерживая фонарь в руке.
— Мама, у тебя сахар подскочил, проверь немедленно, — всполошилась Хельга. У мамы была тяжелая форма диабета, и когда она нервничала, глюкоза сразу начинала расти.
— Да, наверное, — рассеянно сказала мама. — Неспокойно мне, доченька. В сердце как будто кольнуло что-то. Я прилягу, а ты отправь Арнульфа за отцом. Пошли потом Грету в аптеку за инсулином, у меня совсем немного осталось.
Хельга остаток времени просидела на первом этаже, повторяя про себя полузабытые молитвы. Она была не слишком религиозна. Но папа! И она раз за разом повторяла непривычные слова, входя в состояние какого-то транса.
Арнульф появился ровно в семь. Здоровенный мужчина робко стоял на пороге и мял кепку в могучем кулаке. Он был на редкость неразговорчив и служил семье уже лет двадцать. По крайней мере, Хельга помнила его ровно столько, сколько жила на свете. Непьющий семейный мужик сорока лет, спокойный и услужливый. Они все любили его.
— Мисс? — спросил водитель.
— Арнульф, — пришла в себя Хельга. — Ты не знаешь, что произошло?
— Нет, мисс, — развел тот руками. — На улицах чего только не плетут, но я им не верю. Думаю, нам скоро все объяснят.
— Пожалуйста, Арни, съезди на завод, привези папу! — попросила девушка.
— Но я должен был ехать в Ипсвич, чтобы забрать молодого господина, — удивился водитель.
— Хью подождет, сначала папа, — твердо сказала Хельга.
— Хорошо, мисс, — почтительно сказал Арнульф и вышел. Машина взревела мощным движком, и вскоре этот звук затих вдалеке. Хельга осталась ждать в кресле, а ее взгляд застыл на одной точке на стене, которую она рассматривала с тупым упрямством. Губы девушки шевелились, она повторяла по кругу молитвы, раз за разом, час за часом.
Арнульф вернулся через три часа, и зашел в холл, резко хлопнув дверью.
— Ваш отец погиб, мисс, сожалею.
— Как погиб? — побелевшими губами спросила Хельга. — Что случилось?
— Завод уничтожен полностью. Ракета попала в здание заводоуправления, где ночевал господин. Это война, мисс. И мы ее проиграли с треском.
— Кто же напал на нас? — с ужасом спросила Хельга.
— Император, — почти выплюнул водитель. — И вот еще что, мисс, я в Ипсвич поехать не смогу, мне просто не на чем ехать. Нефтебаза уничтожена, света нигде нет, и заправиться я не сумел. Все АЗС в городе внезапно закрылись. Простите, мисс.
— Папа! — Хельга горько зарыдала.
Отец любил ее без памяти, и она отвечала ему взаимностью. Она должна сообщить об этом маме, но как это сделать? Ей просто духу не хватит. Но делать этого и не пришлось. Мама стояла на лестнице и слышала весь разговор. Она схватилась за сердце и присела на ступеньки.
— Я знала, я чувствовала, — повторяла она. — Это все Эдмунд, проклятый дурак…
— Мама, о ком ты говоришь? — спросила Хельга сквозь слезы.
— О нашем короле, доченька, — ответила мать. — Это для него папа делал секретный проект. И теперь нас наказали за это. Император все узнал, это кара нам. Надо немедленно уезжать! Мы должны выехать в Ипсвич, забрать Хью и перебраться в Кент. Там есть дом и деньги в банке, мы переждем там. Арнульф, мы выезжаем немедленно.
— Ну, выезжайте, если хотите, — пожал тот могучими плечами. — Только без меня.
— Ты это о чем? — изумленно посмотрела на него мама. — Ты что, хочешь нас бросить в такой момент?
— Я вывезу в Кент своих детей, а вы тут крутитесь как хотите, не маленькие. Вы не думали, госпожа, что у меня тоже есть семья и что я должен позаботиться сначала о ней?
Хельга и ее мама застыли в изумлении. Конечно же, они об этом не думали. Это же прислуга! У нее не может быть какой-то своей жизни. Но как он посмел? Женщины чувствовали себя так, словно любимая домашняя собачка оказалась волком, и приготовилась их сожрать. Они не знали, как себя вести, и это было страшно и непривычно.
— Но ведь ты сказал, что бензина нигде нет, — робко спросила Хельга.
— Для вас нет, а для меня есть, — самодовольно ответил Арнульф. — У меня дома есть канистра, и тратить ее на вас я не собираюсь.
— Мы заплатим тебе, — с презрением сказала мама. — Забери Хью и отвези нас в Кент, и я заплачу тебе выходной бонус в три месячных зарплаты. Хотя, откровенно говоря, ты ничего этого не заслуживаешь. И хорошей рекомендации от нашей семьи ты не получишь. Пойдешь улицы подметать.
— Глупая старая курица, — захохотал Арнульф. — Да ты хоть на улицу выгляни. Там уже цены на еду втрое выросли. Да ладно, что тут с вами разговаривать. А машину вашу я, пожалуй, заберу себе, за беспорочную службу. В Кенте продам ее. Пока, дурищщи! — и он хлопнул дверью так, что чуть стекла не вылетели.
— Грета! — слабым голосом позвала мать кухарку.
Та вышла с кухни, осторожно поглядывая на госпожу.
— Сходи в аптеку, купи мне лекарства, — слабым голосом сказала та.
— Хорошо, госпожа, но я бы еды прикупила, у нас ее не так, чтобы много. И молочник с мясником не привезли товар сегодня. А если потекут морозильники, то я уже и не знаю, что делать.
— Да, конечно, купи все, что нужно, — махнула мать рукой. Она не забивала себе голову такими мелочами. Еще еду она не покупала!
Грета пришла через два часа, пряча глаза, словно это она была виновата в том, что случилось. Мать и дочь рыдали, обнявшись, и не обратили на вошедшую служанку никакого внимания.
— Простите, госпожа, но инсулина нигде нет, его просто смели. А из еды я купила … только вот это… и за какие-то немыслимые деньги. Из магазинов выгребают вообще все. Никто ничего не понимает, госпожа, но первые люди уже вернулись от границы с Кентом и Мерсией. Там стоят какие-то странные машины и никого не пускают, только маленьких детей, лет до четырнадцати. Тех, кто не слушает, и пытается проехать, просто расстреливают.
— Да что за ерунду ты говоришь? — женщины даже перестали рыдать от удивления и посмотрели на кухарку, как на умалишенную.
— Так говорят на улицах, госпожа, — пожала та плечами. — А человека, который пытался уехать отсюда, я видела сама. Он высадил из машины мальчиков четырнадцати и двенадцати лет, а сам вернулся восвояси. Он скупал все съестное и платил сумасшедшие деньги, госпожа. Он что-то знает, видимо.
— Мама, иди в постель, — забеспокоилась Грета. — Не хватало еще, чтобы тебе хуже стало.
— Да, мне нехорошо, доченька. Рот сохнет, нужно укол сделать, — мать с трудом поднялась по лестнице и ушла в спальню.
Хельга решительно встала и пошла одеваться. Нужно надеть что-то неброское. Вот это? Нет! Это уже немодно. Вот это платьице? Да, хороший выбор! Платье из плотной голубой ткани было идеальным для выхода в люди. Она нечасто ходила вот так, запросто, папа не дозволял. Ее обычно возил Арни. Хотя, какой он теперь Арни? Грязный предатель, вот он кто! Бросить их с мамой в такой момент! А они его считали практически членом семьи! Хельга набросила плащ и вышла на улицу.
В их квартале все было, почти как обычно. Да и почему должно было быть по-другому? В каждом доме жила одна семья, лишь кое-где первые этажи были заняты дорогими магазинами. А вот дальше все было непривычно и странно. Город бурлил, кричал и толкался. Сплетни и слухи, один дурнее другого перекатывались по толпе, и возвращались назад, будучи переиначенными и перевернутыми до неузнаваемости. Около продуктовых магазинов стояли толпы людей, но почти все они были закрыты ставнями. С аптеками было то же самое. Хельга ходила по улицам почти час, ощущая гнетущую атмосферу, что висела над столицей небогатой, но некогда спокойной и уютной страны. Ей стало страшно. Надо идти домой, там мама!
Она забежала в прихожую, и закрыла дверь на замок. Кинув плащ на кресло, она легко забежала наверх, и зашла в комнату матери. Той явно не было лучше.
— Мама, ты что, не сделала укол? — недоуменно спросила Хельга.
— Я сделала, доченька, — как-то виновато сказала мама, — но только половину дозы. Ведь если я уколю, сколько положено, уже завтра инсулин закончится. И давление поднимается что-то. Я еще полежу, может, станет получше.
Они перекусили кое-как, ведь мама была на жесткой диете, а Хельга есть вообще не хотела. Они легли вместе на одну постель и так пролежали до утра, обнявшись. Они так и не могли поверить, что папы больше нет.