Новая жизнь 6

- Категорический императив говорит мне что это надо прекратить. И что самым простым способом будет – сделать так, чтобы Слепец ушел из этого мира. Правда это только направление, а уж детали категорический императив оставляет на меня. Как обычно.

- Мой отец сделал это делом всей своей жизни – задумчиво говорит Натсуми: - по выходным он работает с документами, в свое личное время – проводит опросы свидетелей и выезжает в поисках доказательств. Но он – один и у него связаны руки. Он ничего не может сделать без явных доказательств. И даже если он и поймает кого-то из секты на месте преступления – Слепец наверняка выйдет сухим из воды. Его последователи его не сдадут, а физически он участия не принимает. То же, что он делает внутри коммуны, внутри их центрального поселения – остается там. Это частные владения и входа туда нет никому. Только по ордеру, подписанному судом. И если бы не мои особые обстоятельства, если бы не то, что я могу не дожить до Рождества – я бы в жизни к тебе не обратилась. Я бы выучилась сама и сама бы положила конец существованию этой секты. Но… боюсь, что у меня нет столько времени. – она наклоняет голову набок: - печально, что моей последней просьбой к моему другу будет именно такая.

- Ты уж постарайся дожить до Рождества – говорю я: - я тебе такой подарок подготовил… будет грустно, если ты его не получишь. И потом – Рождественская Ежегодная Оргия без тебя будет совсем не та, как обычно.

- Тем более у тебя будет стимул сделать все еще до моей смерти – улыбается она: - потому что как только … как только я узнаю о том, что все кончено – я буду готова отдать тебе все, что у меня есть. Все то оставшееся время – я стану твоей рабыней на этот срок. Хочешь? – она улыбается, и улыбка у нее выходит очень печальной. Я вздыхаю и беру ее руку в свою.

- И зачем мне умирающие рабыни? Если ты станешь моей рабыней – то очень здоровой и имеющей планы на далекое будущее. – отвечаю я: - хотя мне нравятся твои постоянные отсылки к смерти… но ты должна понимать, что после того, как я принял у тебя заказ на перерождение – ты не сможешь избавиться от меня даже после смерти.

- Какой ужас – улыбается она, на этот раз уже по настоящему: - это значит что и в следующей жизни мне не отделаться от всех вас – ведь ты наверняка за собой весь свой гарем потащишь!

- У меня нет гарема. Есть коллектив свободно мыслящих индивидумов.

- Которые все с тебя глаз не сводят. Это, кстати, и называется гарем. Нет, это даже гарем в квадрате… в который я обязуюсь вступить, как только Шизука будет отомщена.

- Это будет сделано независимо от твоего обещания. Колхоз – дело добровольное. – отвечаю я: - потому что я это не для тебя сделаю. Как бы я не любил тебя, я не стал бы никого убивать только по твоей просьбе. Категорический императив.

- Так я и скажу, когда ты свои лапы к моей заднице потянешь – насмешливо фыркает Натсуми: - манипулятор.

- Ээ… ипохондрик. – тут же нахожусь я.

- У меня есть право быть ипохондриком. У меня смертельная болезнь!

- У всех смертельная болезнь! Жизнь вообще плохо заканчивается – все умирают. Кстати, так и говорят, что жизнь – это смертельная болезнь, передаваемая половым путем.

- Какая прелесть – произносит голос, и я оборачиваюсь. У дверей стоит Рыжуля и зевает во весь рот, прикрываясь ладошкой: - я так рада что хоть вы вдвоем не трахаетесь. Есть в этом обществе столпы морали и нравственности, и я сейчас не о тебе говорю, кобель.

- Я тебя тоже очень люблю, Рыжик – откликаюсь я: - что случилось?

- Бьянка зовет. Все собрались. Она речь скажет.

- Хорошо. – я встаю и смотрю на Натсуми. Та тоже встает и бросает на меня вопросительный взгляд.

- Бьянка просто так ничего не делает – объясняю я: - и об этом меня не предупредила. Так что… интересный вечер у нас будет…

КОНЕЦ ШЕСТОЙ КНИГИ