Моё имя

Что было потом? Туман. Мои глаза застелил непроглядный туман, сразу же после того, как я услышала глухой стук и увидела голову сестры, покатившуюся по линолеуму в противоположную от меня сторону. Больше я не пыталась сдерживать крик. Обезумев, вылезла из-под кровати в точности также, как и Корни за секунду до этого. Тогда-то и началось нечто странное… Знаю, что передо мной были три твари в своём зверином обличии, однако помню их лишь как отдельные чёрные силуэты, состоящие из плотного мрака. Один потянулся ко мне, но я всё же смогла увернуться. И в следующий раз, и в следующий… После чего, руководствуясь исключительно ненавистью, разогретой до максимума непередаваемым желанием жить, я протянула руку вперёд и схватилась за нечто лёгкое, но весьма острое. Почувствовала, как по ладони бежит моя же тёплая кровь, однако нашла в себе силы дернуть на себя это что-то, оказавшееся в последствии эксильским пером из заговоренной стали. То ли от шока, то ли ещё от чего, но фигуры не двигались, и, воспользовавшись этим кратким мгновением, я сделала выпад, изо всех сил вонзив стальное перо в близстоящего монстра. После чего, абсолютно забыв о боли, вырвала из его тела ещё два «оружия» и, находясь в ожидании нового нападения, отошла к окну, выставив их перед собой словно щит. Потеряв всё, я готова была умереть, но в тоже время, собиралась сражаться за свою жизнь до последнего.

Вот только… Нападения не было. Вторая, нетронутая мною, фигура двинулась вперёд, однако третья остановила её, выставив между нами правую руку. Голос, отозвавшийся в голове лишь пульсацией и болью, сказал следующее: «Хватит. Достаточно. Мы уходим», — разбив окно, говоривший первым выпорхнул в залитое ярко-красными огнями ночное, уже почти затихшее небо. За ним последовали и остальные, пока я, будучи больше не в силах заставлять свои ноги стоять не шатаясь, потянулась к земле…

Вспышка.

Я была мокрая с головы до ног. Слегка подрагивала под влиянием холодного воздуха, столь сильно присущего древним и мрачным подземельям. Первые пару мгновений находилась в лёгком замешательстве, но тяжесть цепей на запястьях быстро вытащила из забвения и напомнила о том, что пора бы уже перестать предаваться воспоминаниям и вернуться к реальности.

Догадаться о том, что тёмное помещение с тремя стенами и решёткой вместо четвёртой — одна из темниц, припрятанных глубоко в недрах замка, не составило большого труда. Я сидела в ней (темнице) по центру главной стены, прикованная цепями за руки. Воистину — что за средневековые методы? К чему такие меры? Как будто бы у меня есть хоть шанс сбежать от двух эксилей-мужланов, караулящих по ту сторону решётки.

Сфокусировав взгляд, я наконец поняла, что вовсе не одна в этой «комнате». Подняла голову вверх, дабы взглянуть на своего незваного гостья. Вот только, увидев его, тотчас скривилась, словно от кисло-сладкого соуса. Сверху вниз с улыбкой, переполненной самодовольством и насмешкой, на меня взирал Лудо Девериус — при этом ещё и держал в руках ведро, водой из которого, уверена, так мило облил меня за секунду до этого вместо того, чтобы встряхнуть за плечо и тихо сказать: «Просыпайся!»

Тут-то я, наконец, и вспомнила всё, что уже успело произойти со мной вплоть до теперешнего момента. Арестовать парису стража пришла, когда, разлёгшись под небольшой вишней в дворцовом саду, я подходила к кульминации «Трёх товарищей». Самособой, изначально подумала, что это Сирил послал за мной, дабы я помогла ему в решении какого-то важного дела. Кивнув головою, приказала охранникам удалиться, однако вместо этого они схватили меня за руки и, ничего толком не объяснив, повели в направлении непонятном и незнакомом. Попытки вырваться из крепкой мужской хватки я забросила уже после первых пяти неудач. Конечно, по дороге засыпала их целой сотней вопросов, но так и не услышала ответа даже на элементарные. В конце концов, поняла, насколько это всё бесполезно, и перестала пытаться добиться от них хоть чего-то, рассудив, что, скорее всего, они и сами — ничего не знающие, обычные пешки.

О том же, что именно здесь происходит, я начала догадываться, лишь идя по коридорам дворцового подземелья. Ну а когда меня заковывали цепями в самой отдалённой камере — уже практически полностью поняла, что к чему.

Они узнали. Узнали о «Красном пламени». Моя ложь не смогла обвести Сирила вокруг пальца, хотя нет, даже не так… Хуже всего то, что провалилась попытка обмануть не Сирила, а Лудо. Уверена: ко всему этому он имеет самое непосредственное отношение. Похоже, ему, наконец, удалось настроить Сирила против меня, и факт того, что за все те часы, проведённые мною здесь в полном одиночестве, король так ни разу и не пришёл проведать свою парису,служит лишь очередным подтверждением данной теории. Через некоторое время (поскольку окон здесь не было, не предоставлялось возможным определить даже примерную фазу суток) я отрубилась. И вот сейчас весьма нестандартным способом Лудо заставил меня проснуться после долгого сна.

Отставив в сторону давно проржавевшее ведро, королевский советник присел на корточки — так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с моими.

— Как вы, госпожа париса? — поинтересовался он с притворной заботой.

— Лучше ещё не бывало. Спасибо за беспокойство, — ответила я, проклиная весь мир за то, что не могу задушить рыжеволосого прямо здесь и сейчас.

— Рад слышать. Вам здесь не холодно? Если хорошо попросите, то, так уж и быть, прикажу слугам решить вопрос с отоплением.

— Ой, что вы, что вы! Не стоит беспокоиться! Мысль об огненном пучке волос, столь надёжно спрятанном у меня в комнате, греет куда лучше любого обогревателя.

— Ну-ну, — его лицо искривила ухмылка, — храбрись, пока можешь. Скоро это желание пройдёт, и ты буквально начнёшь молить нас всех о прощении. Однако уже никто и ничто не поможет тебе, чёртова предательница. Даже его величество.

— Вот как? Почему же тогда сейчас я в темнице, а не на эшафоте?

— Потерпи ещё немного. Всему своё время, — рыжеволосый поднёс идеальное личико к моему раскрасневшемуся и с притворной нежностью откинул в сторону, упавшую на глаза прядь. — Даже не верится, что стоящая передо мною находящаяся на пороге смерти девчонка и есть та самая Ада Норин, собиравшаяся заказать себе меч из моего оперения. Как теперь планируешь одержать победу в войне, что сама же всем здесь и объявила? Жизнь весьма изменчива, не считаешь?

Конечно, тогда на языке крутилась целая тысяча оскорблений, которые я была готова бросить в лицо этому придурку, особо и не задумываясь, однако в итоге, ко мне в голову пришло кое-что куда более заманчивое и интересное. Приковав к себе Лудо испепеляющим взглядом, я собрала в горле как можно больше слюны и, весьма неслабо сжав лёгкие, плюнула в него со всей силы. Жидкость попала рыжеволосому точно в глаза и, потеряв концентрацию, тот тотчас шмякнулся прямиком на своё мягкое место. Лишь услышав, как я задыхаюсь от смеха, Лудо, наконец-то, собрался и, протерев глаза манжетой бардового пиджака, выпрямился во весь рост. Он вновь подошёл ко мне, однако, в этот раз не захотел приседать: чувствовать себя выше меня для него тогда было просто жизненно необходимо.

— Ах, ты… чёртова дрянь!

После этой фразы последовал удар ногою в живот. Неосознанно я скривилась от боли, однако всё же проглотила крик до того, как он успел вырваться из горла наружу. Тем временем Лудо схватил меня за волосы и, больно дёрнув, заставил встретиться с ним взглядом.

— Смотрю, до тебя всё никак не дойдёт твое теперешнее положение — ну так ничего, я обещаю объяснить всё чётко и ясно.

Дальше был удар, затем ещё один и ещё. Ублюдок отбросил мою голову назад, и я сильно ударилась макушкой о кирпичную стену. Перед глазами всё поплыло, пока сам Лудо вдруг превратился в расплывчатое, огненно-красное пятно с клыками вместо зубов, клешнями вместо рук, и щупальцами вместо ног, нарисованное моим бурным воображением. Однакоя не плакала, не кричала, и не стонала — самособой, без ожидаемого отклика на свои действия Лудо бил лишь сильнее. Вот только… Мне было всё равно. Я не чувствовала боли. Я просто-напросто не могла её чувствовать. Не после того, как пронзила мечом единственного дорогого мне человека. Не после того, как своими же руками отняла жизнь у того одного, кому в этом мире была правда небезразлична. Не после того, как была вынуждена улыбаться эксилю, пусть и не осознанно, но отнявшему у меня всё, чем я когда бы то ни было дорожила. Верно, я потеряла возможность чувствовать боль после всего этого. Ведь, с какой стороны ни посмотри, теперешняя физическая боль — ничто по сравнению с той, которую мне приходится нести изо дня в день у себя в сердце.

Через какое-то время, видя перед собой лишь искривлённую ненавистью улыбку Лудо Девериуса, я потеряла сознание.

***

Вернуться в реальность мне помогли чьи-то нежные прикосновения. Сквозь пелену сна я почувствовала, как руки, переполненные теплотой и заботой, осторожно обрабатывают мои недавно полученные синяки и ушибы. В тот момент имя «Сирил» уже готово было сорваться с губ без какой-либо задней мысли. Однако хорошо, что подобная глупость осталась лишь в планах — когда, наконец, открыла глаза, то увидела перед собою вовсе не Сирила, а Венди.

Малышка не сразу заметила, что я пришла в себя, но как только сделала это — тотчас бросилась обниматься. Самособою, я очень хотела ответить ей тем же, однако была вынуждена подавить в себе это желание из-за цепей, столь сильно ограничивающих круг моих настоящих возможностей. В итоге смогла лишь успокаивающе улыбнуться. Когда же от крепкой хватки почти что начала задыхаться, девочка отстранилась и села рядом со мной у стены, уже успевшей стать для меня и надсмотрщиком, и единственным здесь собеседником. Ну, а поскольку начинать разговор она уж никак не спешила — столь ответственную роль я решила взять на себя.

— Что ты здесь делаешь? Тебя бросили в тюрьму из-за связи со мной?

— Нет, — Венди покачала головой отрицательно. — Это всё Вик. От стражи он узнал, что Лудо сильно избил тебя и попросил, дабы я сходила проверить, всё ли в порядке. Лишь по его приказу меня и пустили.

Вик, значит… Если выбирать, чьи мотивы я не понимаю сейчас больше всего, то это определённо не Лудо Девериус (он просто хочет избавиться от меня как можно скорее), а Виктор Дван. Именно от Вика я узнала о «Красном пламени», и нет даже малейшей вероятности того, что он не заподозрил меня в связи с ним. Однако Вик не только ничегошеньки не рассказал об этом Сирилу, но и, когда я пришла к нему в следующий раз, был неотличимым от себя обычного. Просто сделал вид,словно ничего не случилось! И сейчас… Обвинения против меня не могли не укрепить его подозрения в отношении «Красного пламени», но вместо того, чтобы послать за Сирилом и подписать Аде Норин смертный приговор,он просит Венди позаботиться обо мне. Серьёзно?! Что вообще происходит в голове у этого старика?!

Тут Венди внезапно спохватилась и потянулась к аптечке, прихваченной ею заранее.

— Прости, я задумалась! Где болит? Я помогу.