Бабуля-суперопекун
Читать книгу "Бабуля-суперопекун"
Глава двадцать четвертая
Было еще темно, когда я услышала, как она встала, вышла на лестницу и стала аккуратно развешивать на перилах мою чистую одежду. На ней была только рубашка, и я не могла оторвать взгляда от ее тонких рук, которые были сплошь покрыты маленькими серебристыми шрамами, как поперечными черточками. Она поймала мой взгляд и подскочила.
— Я не знала, что ты проснулась. — Она прижала к себе мой свитер.
— А ванная свободна? — пробормотала я, испытывая не меньшее, чем она, желание убежать.
Она кивнула, и мы разлетелись в противоположных направлениях.
Я быстро оделась и умылась, потому что знала, что ей нужно быть вовремя на работе. Что касается меня, то домой к Полл я не торопилась. Я начала репетировать историю, которую расскажу ей про то, где провела ночь. Скажу-ка я ей, что была на оргии в Харропе или баловалась героином на задворках пивной. Все равно это ничто по сравнению с правдой.
— Я собираюсь сказать Полл, что была у моей подруги Ребекки, — сообщила я маме, пережевывая кусок поджаренного тоста.
Она сидела напротив, посасывая кубик замороженного апельсинового сока, с которого время от времени на ее свитер стекали капли. Я представляла себе ее руки под этими ворсистыми рукавами и старалась на них не глазеть.
— Я не люблю врать, но Полл ни в коем случае не должна о тебе знать. Она тронется от злости, она сейчас очень неуравновешенная.
— Хорошо. — Ее голос звучал спокойно, но я уловила в нем разочарование.
А что я еще могу сделать? — хотелось мне спросить. Провозгласить о нашем воссоединении с вершины холма? Одним ударом разрушить мое прошлое? Я могла бы вернуться к Полл, размахивая полученной информацией, как разящим мечом над ее съежившейся фигуркой, и расколоть ее версию моей жизни на мелкие кусочки. Но что мне это даст?
Здесь, в этой кухне, находилась женщина, которая была рядом и годами наблюдала за моей борьбой и которая даже не сказала своему отцу, что я существую на свете. В моей власти было выложить ей, что я о ней думаю. Сообщить, что я никогда не хотела видеть ее, что объятие в ванной комнате прошлым вечером — всего лишь результат заблуждения и выпитого мартини. Или мне стоит спросить ее о запретной теме, об истории Кэллума и его матери? Знает ли она об этом хоть что-нибудь?
Но я этого не сделала. Если я задену или раню кого-то из них, то задену и раню себя. Мне надо хранить секреты, пока я не решу, как с ними поступить.
— Нам стоит поторопиться, чтобы успеть на автобус в восемь двадцать, — внезапно сказала она.
Я увидела, как она кладет в свою сумку бананы и хрустящие хлебцы, и почувствовала внезапную грусть. Почему она непременно должна была оказаться такой чертовски слабой? Почему не сумела стать сильной женщиной?