Феномен пропаганды

Психологические основы

Есть те, кто не верит в способность пропаганды подтолкнуть человека к действию, утверждая, что она не способна создать в человеке что-то новое. Были даже поставлены психологические эксперименты с людьми, некоторые мнения которых пытались изменить. Они доказали, что если и происходят изменения в их сознании под влиянием каких-либо психологических манипуляций, то их невозможно измерить. Взять любого коммуниста или истинного христианина, убежденных в своей вере, и попытаться им внушить противоположную точку зрения, они ни за что не поддадутся пропаганде. Также трудно поддаются изменению устойчивые предрассудки или распространенные стереотипы мышления, так, например, сколько пропагандистских усилий приходится применять, чтобы искоренить расовую дискриминацию, но общее негативное мнение о неграх, евреях, буржуа или колонизаторах за долгое время пропаганды если и изменилось, то незначительно. Также не представляется возможным сформировать условный рефлекс или построить миф на пустом месте, как если бы человеку предложили построить дом в пустыне из ничего. Но если, допустим, условный рефлекс уже сформирован, как заставить человека реагировать в нужном направлении, а не как ему заблагорассудится, трудно представить себе, что человеком можно управлять как автоматом. Выработанный рефлекс не превращает автоматически человека в робота. Поэтому приходится признать, и все эксперименты это доказывают, что пока не существует такой методики психологической обработки, которая позволила бы заставить человека под влиянием внешних факторов совершать действия или поступки вопреки его воле[60]. Однако, психологи делают из этого факта поспешные выводы: они считают, что у пропаганды слишком узкое поле воздействия, что ее эффективность столь незначительна, что нельзя на нее рассчитывать. Мы чуть позже докажем, почему этот вывод в целом ошибочен, но зато он дает повод задуматься над тем, как сделать пропаганду более результативной.

Прежде всего пропагандист должен быть хорошо знаком с аудиторией, на которую он собирается распространить пропагандистское влияние, понимать ее чаяния и господствующие настроения, знать ее структуру, состав и распространенные предубеждения[61]. Необходимым условием для начала работы является понимание особенностей, сложившихся стереотипов, ведущих мифов и социологическая оценка групп, входящих в ее состав. Методы воздействия, как и содержание пропагандистских действий, должны быть четко выверены в соответствии с ожидаемым результатом пропаганды, т. е. с представлением о характере человека, на мировоззрение которого она нацелена. Пропаганда – это не просто совокупность поливалентных технологий и средств, применимых неважно к кому с заранее известным результатом[62]. В недавней истории есть примеры того, как в организации пропаганды были допущены ошибки,[63] и результат не всегда получался ожидаемым. Технология, таким образом, состоит в том, чтобы надежно просчитать, какие методы нужно использовать, чтобы добиться нужного действия в зависимости от особенностей индивидуума, на которого воздействует пропаганда.

Второе правило пропаганды следует сформулировать таким образом: никогда не стоит воздействовать напрямую на устоявшееся мнение, обоснованную позицию, стойкий стереотип или превалирующие взгляды. Если пропагандист рассчитывает легко и быстро изменить массовое сознание, это – плохой пропагандист. Но из этого не следует, что стоит предоставить событиям развиваться спонтанно, раз уж с массовым сознанием ничего нельзя поделать. Нужно иметь в виду два момента: во-первых, напоминаем, что нет однозначной зависимости между сформированными понятиями и образом действий. Иногда невозможно логически объяснить, почему человек, который дорожит своей собственностью, ценит свой бизнес, гордится заводами и фабриками, но при этом голосует за коммунистов, или наоборот, воспевая социальную справедливость и веря в коммунистическое представление о мире, придерживается радикальных взглядов.

Пытаясь разрушить с наскока устоявшееся мнение, неумелый пропагандист рискует перепутать осознанное представление о мире с бессознательным и получить неожиданный результат, иногда обратный планируемому[64]. Настоящий пропагандист формирует готовность к активной деятельности, не затрагивая область убеждений, не разрушая стереотипы мышления, а нацеливаясь сразу на подсознание. Другой момент: можно изменить взгляды и убеждения, предложив им равнозначную замену, либо воздействуя на первоисточник представлений, либо доказав их двусмысленность и противоречивость[65]. Потом уже, исходя из сформированных представлений, выставляя их как справедливые и единственно верные, можно заставить человека делать то, что он не собирался прежде делать, внедрить в его подсознание иные убеждения. Так, например, сторонники мирного сосуществования в СССР смогли развернуть среди правых во Франции пропаганду против милитаризации Германии, опираясь на антигерманские настроения.

Следовательно, не надо идти против общественного мнения, наоборот, надо его использовать в пропагандистской работе. Ведь у каждого индивида имеется набор стереотипов, представлений, оценочных суждений и схем, надо только выбрать то, с чем легче будет работать, что, обладая максимальной силой, скорее позволит привести индивида к желаемому действию. Те, кто разделяет мысль о том, что невозможно преодолеть устоявшееся мнение путем пропагандистских усилий, были бы правы, если бы человек состоял из одного единственного убеждения с ясным и однозначным определением. Но это – редчайший случай, точнее так могло бы быть, если бы пропаганда свела убеждения индивида в одну линейку. Но обычный человек нашего демократического общества состоит из гаммы разнообразных чувств, взглядов и суждений[66]. Надо только выделить те, которые не поддаются воздействию наскоком, и не рассчитывать на то, что их удастся с легкостью изменить, используя силу убеждения, играя на противоречиях[67].

Но есть еще третий важный нюанс, который следует извлечь из экспериментов, проводимых, в частности, в США: пропаганду нельзя создать на пустом месте, невозможно из ничего сделать что-то. Она должна базироваться на каком-либо чувстве, на какой-то идее, предварительно уже существующем у индивида. Условный рефлекс базируется на базе врожденных рефлексов или на основе ранее сформированного условного рефлекса. Нельзя создать миф, если в предыстории нет опыта верований, новый миф должен отвечать на совокупность спонтанных желаний. Не стоит рассчитывать на получение ответной реакции, если не выработан механизм реагирования. Опыт жизни в социальной среде, образование, церковь, политический режим дают такой опыт и определяют особенности поведения индивида, а пропаганда использует уже существующие механизмы, она их не создает.

Эти поведенческие механизмы можно классифицировать по четырем категориям: во-первых, есть описание устоявшихся психологических реакций, т. е. можно с большей или меньшей точностью предполагать, каким образом индивид отреагирует на то или иное действие. Психологи пока не имеют единой точки зрения на эту проблему, поэтому действия пропагандиста в такой ситуации зависят от того, на какой выбора интерпретации. Сторонники бихевиоризма, изучающие глубины подсознания, придают большое значение инстинктам, описывая совершенно разные психические состояния, объясняя мотивацию поведения наличием связей с факторами среды. С другой стороны, есть точка зрения, описывающая разные схемы поведения для определенных типов личности в ответ на конкретные условия среды. К третьей категории стоит отнести теории, объясняющие поведение, в той или иной степени зависящее от сознания. На самом деле только эти теории предлагают брать во внимание интеллект, хотя их можно отнести скорее к пара-интеллектуальным. На них пропагандисту стоит обратить внимание в первую очередь. В этом исследовании мы не собираемся выяснять, на сколько близка к истине та или иная экономическая теория или политическая доктрина и каким способом их следует распространять. Заметим, однако, что их внедрение в общественное сознание считается высшим достижением, на которое может претендовать пропаганда. Наконец, четвертая категория условий, определяющих поведение, которые должен иметь в виду пропагандист, если он заинтересован в успехе, – потребности тех, на кого рассчитана пропаганда.[68] Любое пропагандистское влияние должно отвечать потребностям, либо реальным (хлеб, мир, безопасность, работа и т. д.) либо удовлетворять потребности в пропаганде[69]. Позже мы подробно остановимся на последней категории. Пока поговорим о том, что пропаганда должна быть обоснованной. Нельзя просто заявить: «Давайте сделаем пропаганду чего-нибудь для этой группы населения»! Нужно, чтобы у этой группы были хоть какие-то потребности, и нужно понимать, в чем они заключаются (в этом состоит недостоверность экспериментов, проводимых в США: обычно их пропаганда никак не ориентирована на потребности испытуемых). Часто совершается одна и та же ошибка: пропагандируется нечто, что не имеет отношения к реальным потребностям тех, на кого рассчитана пропаганда. Разумеется, когда мы говорим, что пропагандист должен применять уже известные инструменты пропаганды, мы не имеем в виду, что он использует их в лоб, напрямую. Нет, мы уже ранее указали на необходимость действовать косвенным путем, так, чтобы никто не догадался, что на него влияют с помощью пропаганды.

Тут отметим, что на основе уже известных инструментов пропагандист может придумать что-то новое. Было бы ошибкой полагать, что следует ограничиваться существующими методами, нет, ни в коем случае, надо идти дальше. Никто не обязан повторять то, что существовало в прежние времена. Разве так необходимо, опираясь на стереотипы, бесконечно воспроизводить старую форму? Разумеется, нет. То, что уже существует, помогает пропагандисту изобретать что-то новое в опоре на классические образцы, но не на пустом месте, а с учетом прежнего опыта. Возьмем, к примеру, несчастных рабочих, живущих под страхом увольнения, малооплачиваемых, потерявших надежду изменить свою жизнь. Карл Маркс показал, что может случиться так, что их охватит революционный дух, и что иногда происходят рабочие стачки, но никогда рабочие не выходят за пределы спорадических забастовок, а вот пропаганда, наоборот, используя объективные обстоятельства и текущие настроения, сможет поднять самосознание рабочих и создать надежное революционное движение и сделать его продолжительным.

Точно также, если возьмем для примера некий срез населения, необязательно одной расовой принадлежности, не говорящих на одном языке, не объединенных общей историей, но собранных в одном месте и под гнетом общего завоевателя или обидчика, к которому все испытывают ненависть и негодование (подобные чувства обычно развиваются исключительно индивидуально). Даже если эта группа объединена общим управлением, попытки противостоять захватчику время от времени выливаются в одиночные столкновения или акты терроризма. Но с помощью пропаганды в такой группе могут развиться националистические настроения на основе призывов к гордости и мести за попранную независимость и пр. но национализм в этой группе будет совершенно очевидно сфабрикованным. Примеры видим у алжирцев, югославов и в Африке.