Феномен пропаганды

Агитационная пропаганда и пропаганда сотрудничества

Есть еще одно различие, которое следует установить внутри глобального понятия о пропаганде – а именно: агитационная пропаганда и пропаганда сотрудничества. Здесь мы имеем дело с summa divisio, т. е. с различиями в области методов, избранных сюжетов, типом публики и принципиальными целями столь серьезного характера, что невольно задаемся вопросом: речь идет о двух аспектах одного феномена или о двух абсолютно разных явлениях.

Это различение в некотором смысле соответствуют определениям Ленина, которое он давал таким понятиям, как «Агитация» и «Пропаганда», с той лишь разницей, что смысл этих терминов противоположен тем, которые мы сегодня вкладываем в эти же понятия сегодня. Т. е. мы различаем агитацию, пропаганду к подрывной деятельности (по отношению к противнику) и пропаганду сотрудничества (по отношению к тому же противнику)[111].

Будучи более заметной и массовой, агитационная пропаганда чаще привлекает к себе внимание. Она чаще всего строится на призывах к активному противостоянию и применяется оппозицией. Ее проводят партии, призывающие к свержению правительства или даже существующего порядка. Она подстрекает к восстанию или к войне. В истории мы встречали такое часто. Все революционные выступления масс, все войны народного характера всегда возникали на фоне агитационной пропаганды. Восстание Спартака, Парижская коммуна, крестовые походы и приснопамятная революция 1793 года без нее не обошлись. Но именно Ленин довел ее до совершенства. Поэтому, кстати, нам придется внести поправки к тому, о чем мы говорили ранее, о пропаганде со стороны оппозиции. На самом деле агитационная пропаганда ведется не только от имени оппозиции, она может быть также делом правительства у власти. Она прибегает к агитации, когда, например, ей нужно встряхнуть общество и мобилизовать все силы на войну. В такой ситуации она направлена против внешнего врага, нужно лишить его силы психологическими средствами воздействия, а также придать силы национальному освободительному движению. Такого рода агитационная пропаганда нужна правительству, пришедшему к власти, чтобы продолжить революционные преобразования в стране. Так Ленин, организовав страну Советов, создал Агитпроп, чтобы развернуть широкую кампанию по уничтожению сопротивления сторонников старого режима, чтобы раздавить кулаков и т. д. Главным объектом агитации стали силы, противоборствующие новой власти, и враг, которого надо было уничтожить, оказался внутри страны. Примерно подобным образом основная часть гитлеровской пропаганды состояла из агитации. Гитлер не смог бы совершить столь значительные изменения в обществе и в экономической сфере, если бы не использовал назойливую, сверхэнергичную пропаганду своих идей, держа общество в постоянном напряжении.

Для этого применялись повторяющиеся с определенной очередностью волны пропаганды гитлеровской идеологии, воодушевляющие массы. Наконец, мы видим, как нечто подобное происходит и в Китае. Только агитационной пропагандой можно было добиться «Большого скачка», она же заставила общество согласиться с системой Народных Коммун, что привело к сдвигу в материальном благосостоянии и изменило характер общественных отношений. В этой ситуации подрывная агитация была направлена против старых обычаев, верований, привычек, ставших препятствием для Большого скачка. Препятствия были внутри страны, и Мао удачно выразился, объявив, что «враг сидит внутри каждого из нас»[112]. Агитационная пропаганда, таким образом, направлена внутрь каждого и предполагает моральное и материальной участие, привлекает к активной деятельности, требует искреннего воодушевления. Под психологическим давлением агитации индивид, вовлеченный в совместную деятельность, теряет внутренние ориентиры, не слышит голоса разума, с готовностью меняет привычки, отказывается от прежних убеждений и принципов.

В том же ключе следует рассматривать пятилетки в СССР. Агитационная пропаганда здесь, как и в Китае, имела задачей воодушевить население и направить максимум энергии граждан на повышение производительности труда. Получается, что на определенном этапе и при некоторых обстоятельствах агитационная пропаганда служит на благо общества. Вот, в целом, некоторые примеры агитационной пропаганды, проводимой от лица действующей власти. Хотя в большинстве своем она все-таки революционна в обычном смысле этого слова. Того же порядка коммунистическая пропаганда в Западных странах, призывающая к рабочим забастовкам и к беспорядкам против режима. Из недавних типичных примеров – пропаганда Фиделя Кастро и Хо Ши Мина (до того, как они пришли к власти), а также призывы ФНО.

К какому бы периоду истории и к какой бы стране ни относилась агитационная пропаганда, всегда ее целью является убеждение населения в необходимости жертв и приложении максимум энергии в нужном направлении, чтобы заставить индивидуума перенести любые трудности. Она выдергивает его из повседневной жизни, отрывая от привычных забот, воодушевляет к подвигам, призывает к новым свершениям, о которых он раньше и подумать не мог, но теперь они кажутся ему и реально достижимыми, и необходимыми для него лично. Агитационная пропаганда открывает путь к взрывным настроениям масс и особенно полезна в кризисные времена, если только сама не провоцирует кризис. Но оборотной стороной подобной агитации является то, что она может быть действенной только в короткое время, ее эффект не рассчитан на долгий период. Если поставленная цель не достигнута в ближайшее время, порыв воодушевления сменяется разочарованием и чувством отчаяния. Вот почему специалисты по такого рода пропаганде предпочитают дробить окончательную цель на промежуточные этапы, предлагают ряд последовательных акций для достижения конечного результата. Сначала период напряжения сил, затем период расслабления и отдыха. Так действовали Гитлер, Ленин и Мао. Невозможно поддерживать воодушевление масс, готовность к подвигу и желание беззаветно жертвовать собой в течение долгого времени. Нельзя заставить человека всю жизнь находиться в состоянии экзальтации и неуверенности в завтрашнем дне. После битвы нужен отдых, знакомая обстановка, привычная жизнь.

Агитационная пропаганда благодаря своему взрывному характеру, революционным призывам наиболее заметна. Ее кроме прочего, легче всего осуществить. Чтобы добиться успеха, нужно простыми средствами обращаться к самыми примитивным человеческим чувствам. Среди прочих ненависть – самое действенное. Проще простого настроить массы на революционный лад, возбудив ненависть к врагам. Возможно, желание отыскать виновного в своих невзгодах – самое обычное и объяснимое, так как назначить Другого виноватым и убить его за это, приведет к тому, что беда уйдет. Неважно, кого выбрать врагом, будь то буржуй или коммунист, еврей, колонизатор или диверсант, результат будет одним и тем же. Агитационная пропаганда неминуемо приведет к успеху, если назначить виновного в проблемах кого-то не слишком сильного. Разумеется, нельзя ожидать, что агитационная пропаганда приведет к глубинным последствиям, если направляет агрессию масс на поиски врага. Наивно полагать, что интеллигентная публика воспримет всерьез настроения толпы негров или алжирцев против белого населения, полагая, что именно так население выражает истинные настроения, лежащие в основе их существования. Указать на белого человека (хоть он и в самом деле захватчик и эксплуататор) как на причину всех бед и на этой почве спровоцировать беспорядки – работа нетрудная, но не стоит полагать, что он – в самом деле виновник всех бед и что внезапная ненависть черных по отношению к нему действительно обусловлена ненавистью. Беда в том, что стоит один раз разжечь ненависть, ее потом не унять, она способна к самовоспроизводству[113].

Кроме вышеизложенного универсального чувства ненависти, имеющегося на вооружении любой агитационной пропаганды (даже спровоцированной властями, даже в Движении китайских Народных Коммун) можно найти еще один удобный инструмент, более или менее беспроигрышный в определенных обстоятельствах. Речь идет о призывах к свободе, особенно хорошо действующий на завоеванные, побежденные, колонизированные и по другим возможным причинам угнетенные народы. Те, кто призывал к свободе на Кубе или в Алжире, определенно могли рассчитывать на симпатию и поддержку народа. Точно также действует обещание хлеба – голодным, земли – обездоленным классам, а в религиозной среде – призывы к истинной вере.

В большинстве своем речь идет об примитивных чувствах, свойственных людям, и нет необходимости придумывать изысканные подходы, чтобы заставить их поверить в любую ложь, внушить им самую невообразимую иллюзию. К тому же эти чувства возникают незамедлительно, провоцируют бурную реакцию, зажигают сердца и оправдывают любые жертвы. Эти чувства соответствуют потребностям, которые можно назвать первичными, базовыми, присущими любому человеку: потребность в пище, потребность быть хозяином своей судьбы, потребность в ненависти. Эти чувства легко возбудить в человеке и потому для этого не нужны специальные инструменты пропаганды, как материальные, так и психологические: листовки, митинги, плакаты, сплетни. Для осуществления такого рода агитации нет нужды приобретать СМИ, так как волны пропаганды расходятся в разные стороны сами собой: как только кто-нибудь поддался ее влиянию, как он тут же сам становится пропагандистом. Вот почему она так быстро производит разрушительное воздействие на общество: ей не нужна сложная техническая аппаратура. А с психологической точки зрения – она не требует точных доказательств, ей не обязательно даже быть правдоподобной. Любое, даже глупое утверждение, всякое вранье сгодится, если упадёт на почву страстной ненависти (характерный пример – июль 1960 г., по словам Лумумбы бельгийцы спровоцировали мятеж конголезских солдат в лагере Тисвиль).

Еще один фактор, делающий успех агитационной пропаганды более легким и быстрым: низкий уровень образования населения, среди которого проводится работа, и плохая его информированность. Вот почему к ней прибегают агитаторы, ведущие классовую борьбу среди пролетариата, вот почему она легко осуществима среди африканских народов. Очень полезны для агитации лозунги, которым иногда приписывают магические свойства воздействия на публику. Главное, чтобы они были звучными, ритмичными, удобными для воспроизведения в толпе, их придумывают подчас не наделяя смыслом, им невозможно добавить продолжение. Одно из таких слов, употребляемое для колонизированных народов – Независимость. Оно очень полезно для агитации, т. к. быстро провоцирует взрыв, и нет нужды объяснять населению, что Национальная независимость совсем необязательно гарантирует личную свободу, что народы Африки недостаточно просвещены, чтобы позволить себе политическую независимость, что уровень экономического развития их стран позволит им всего лишь поменять хозяина. Никакие убедительные аргументы не могут превзойти магию лозунга. Класс или народ, чей уровень образования невысок, более всего готов погрузиться в революционную авантюру, откликнувшись на массовый призыв.