В гости в люд

– Дим, – мурлыкает Оля.

– Что?

– Ты меня любишь?

– Конечно, зайчик, – Дима нежно целует Олю в её румяную щёчку.

– А ребёнка нашего полюбишь?

Дима задумывается, принимая услышанное, а после уточняет:

– Ты беременна?

– Да.

Тогда он улыбается и ещё раз целует свою любимую, крепче прижимая к себе. Оля понимает значение жеста и улыбается женской доброй улыбкой.

– Конечно полюблю. Я полюблю его так сильно, как и тебя люблю.

Оля хихикает, извиваясь телом, словно котик. Она философствует о будущем, то и дело представляя образ ребёнка, который в утробе не успел обрести лицо. Оля расслабляется и гадает:

– Как думаешь, у нас будет мальчик или девочка?

– Ну, – протягивает Дима, – кто бы ни был будет замечательно. Но я бы хотел мальчика. Знаешь, такого озорного пацанёнка, который будет бегать, шуметь и шутить.

– А как бы ты его назвал?

– Максим, наверное. Круто звучит.

– А мне вот Александр нравится. Очень благородно и красиво.

– А если мы прогадали и у нас родится маленькая леди? – смеётся Дима и слегка щекочет любимую.

– Ну, тогда Снежана. Прекрасное имя.

– Яна тебе то есть не нравится?

– Я такого не говорила, да и тем более рано об этом думать!

– Потом думать будет некогда: сейчас решаем и никак иначе.

– Дима, ну!

Так до ночи. Потом им надоедает спорить и они засыпают. На следующий день Дима уведомляет всех о событии: и давно забытого отца, и хронически уставшую мать, и даже отпрашивается рассказать о подобном друзьям. Однако у них он выпивает лишь по поводу и долго не задерживается: ближе к ночи он моментом идёт домой. Там его встречает Оля и они, ещё немного повеселившись, ложатся спать. На утро Дима убегает на работу.

И вплоть до рождения все придерживаются одинакового графика. После появления ребёнка, которого они всё-таки решили назвать Максимом, наступают трудные денёчки, и Оля жалобно молит помочь с малышом. Сама она не справляется и даже сил на убеждения себя в том, что всё оно закончится нет. Оля только и мечтает о небольшом отдыхе. Дима же сдаётся. Спустя 2 недели он сбегает к друзьям, накидывая фраз, мол, скоро вернётся. Обещания эти словно песок: какие угодно, ну уж точно не надёжные. И чем дальше убегает время, тем дальше бежит Дима. Вскоре его обещания прекращаются и он открыто говорит, что ребёнок ему этот и не нужен.

– Дима, – шипит Оля, – я не могу воспитывать ребёнка одна!

Беседа ведётся опосредовано. Дима больше не видит смысла жить с Олей и шумным ребёнком, который почти круглосуточно голосит. Телефон перебивается тембром и белым шумом. У Оли не было средств заменить смартфон, который случайно упал в воду, на новый. Это потом, обещается.

– Так, а для чего ребёнку мать?

– По-твоему ребёнку отец тогда не нужен?

– Я когда от него отдохну, тогда и приеду.

– Ребёнок не тот, от кого можно отдыхать, Дим!

– Я тебе сказал!

И гудки. Оля злится на такого никудышного отца и решает, что такой мужчина в доме не нужен. Она даже мирится с мыслью, что воспитает ребёнка одна. Но стоит маленькому Максиму проснуться, как мать сомневается в своих же убеждениях, и всерьёз думает о возможности отдохнуть. Однако не сейчас. Пока нужно успокоить крикуна, а после думать о подобном. Но шум действует на нервы. Оля решает, что поставит и свои условия. Пишет сообщение: «Тогда можешь не приходить домой. Ты всё равно притянешься после 10 вечера. А я отныне буду в это время двери закрывать на все замки». Затем она отключает уведомления и продолжает жить…