Дело кремлевских врачей: как готовилось убийство Сталина

«СТРАННАЯ» СМЕРТЬ ЩЕРБАКОВА

А кто такой Щербаков? А. Щербаков работал секретарем ЦК, а также занимал в это время должности начальника Главного политического управления Красной Армии и заместителя наркома обороны. По словам Мухина, «в партийной иерархии после членов Политбюро и секретарей ЦК наиболее важными считались не должности первых секретарей республиканских компартий, а должности первого секретаря Московского горкома. Четыре года до 1938 г. эту должность занимал Хрущев, а затем его вдруг перевели исполняющим обязанности первого секретаря ЦК на Украину, а вместо него назначили молодого (37 лет) А. С. Щербакова. Это, видимо, вызвало ненависть Хрущева к Щербакову и впоследствии Никита Сергеевич обильно хаял Александра Сергеевича, уверяя, что тот горький пьяница, характер у него «ядовитый, змеиный» и умер он, дескать, от пьянства. На самом деле, пить Щербакову было недосуг, поскольку во время войны Сталин его нагрузил работой так, как мало кого грузил. Щербаков руководил не только Москвой, но и Московской областью, был заместителем Сталина в наркомате обороны, политическим комиссаром всей Красной Армии и руководителем органов военной пропаганды, занимая в это время должности начальника Главного политического управления Красной Армии и заместителя наркома обороны. Пьянствовать при такой загрузке, да еще и работая рядом со Сталиным, было немыслимо.

Во время войны Щербаков сказал И. Эренбургу: «Дожить бы до победы и отоспаться…». Не удивительно, что к концу войны Щербаков начал жаловаться на боли в сердце, его положили в больницу. В марте или в апреле 1945 г. он перенес инфаркт, но к началу мая поправлялся в подмосковном санатории «Барвиха». В связи с празднованием Победы над Германией 9 Мая 1945 года Щербаков, естественно, рвался в Москву на торжества по этому случаю. 9 мая лечащие врачи вдруг отменили ему постельный режим и он поехал в Москву смотреть салют. Это было нарушением режима покоя, и в ночь на 10 мая, уже в Москве, на следующий день после Победы у него случился инфаркт и он умер в возрасте 44-х лет. Будто бы бюллетени о состоянии здоровья Щербакова немедленно направлялись Сталину, который самым внимательным образом следил за ходом лечения Щербакова. (МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Ну, видимо, не было у Сталина больше забот, чем следить за тем, как ходит на горшок один из секретарей ЦК.)

С точки зрения медика всё это выглядит, как дезинформация — если уж он себя так плохо чувствовал, то, как он вообще встал. Щербаков, видимо, сам упросил врача разрешить ему ехать в Москву на празднование 9 мая 1945 г. И вообще, как можно винить врача в нарушении режима пациентом, если пациент сам не чувствует ответственности за свою жизнь. Интересно — после вскрытия органы Щербакова хранились в Кремле в формалине в течение 7 лет. А вот следов органов Сталина мне найти не удалось.

Консультировал лечение Щербакова профессор Этингер, будто бы еврей по национальности. В то время как раз пытались существенно снизить процент евреев во власти и среди высоко квалифицированных специалистов. Консультировал-то Этингер консультировал, но ответственность за лечение несет прежде всего лечащий врач Рыжиков. Именно так! Лечащим врачом кандидата в члены Политбюро, генерал-полковника А. Щербакова был доктор Р.А. Рыжиков, который был заместителем заведующего медицинским отделом санатория Барвиха.

Рыжиков был не еврей, а русский, но имел отчество Исаевич, что делало его похожим на еврея. Поэтому, когда при допросе одного из арестованных в связи с арестом Абакумова (см. ниже) Рюмин спросил одного из евреев офицеров МГБ Маклянского, почему вы не говорите о том, что еврейские националисты убили Щербакова, Маклянский был страшно удивлен.

Р.И. Рыжиков был арестован 26 февраля 1952 г. Самое интересное, что арестован он был вне связи с делом врачей — во время суда над Рюминым последний заявил, что Рыжиков был арестован не в связи со смертью Щербакова, а в связи с обвинениями, что он будто бы дал яд двум служащим советской армии. Нужно иметь слишком большое воображение, чтобы обвинять Этингера или других врачей в этой смерти. Такого рода пациенты не поддаются реальному контролю в подобных экстраординарных обстоятельствах. Ж. Медведев.

Итак, Щербаков умер от сердечного приступа и нужно иметь слишком большое воображение, чтобы обвинять Этингера или других врачей в этой смерти. Такие случаи не могут быть спрогнозированы особенно в подобных необычных обстоятельствах.

Между прочим, Ж. Медведев пишет: «Смерть Жданова 31 августа 1948 года была более крупным событием в истории ВКП(б) и СССР, чем смерть Щербакова, и поэтому следственная машина МГБ закрутилась вокруг неожиданного открытия очень быстро.» То ли у демократов, глаза «замылены», то ли ещё что, но не видеть того, что дело врачей недопустимо затягивалось, не может лишь демократ (см. ниже). Итак, в когда-то давным давно, в 1945 г. (через 6 лет после того события) врачи не уследили за Щербаковым и того сразил инфаркт. Затем в 1948 г. не уследили за Ждановым и того тоже сразил инфаркт. И только в 1951 г. дело врачей начало по-настоящему развертываться. Ну очень стремительно!