Дело кремлевских врачей: как готовилось убийство Сталина

СВЕРТЫВАНИЕ АНТИСЕМИТСКОЙ КАМПАНИИ

Сначала мысли Сталина о ротозеях не поняли, и в 'Правде' появились чисто антисемитские установки, но почти сразу это исчезло, стали бичевать 'ротозеев' с русскими фамилиями. 18 января в «Правде» появляется передовица: «Покончить с ротозейством в наших рядах!». На второй странице этой же газеты приведена рецензия на спектакль московского ТЮЗа «Павлик Морозов»: «Воспитанник герасимовской пионерской организации Павлик Морозов разоблачил своего отца — стяжателя, ставленника врагов народа… Павлик и его друзья ещё жарче и увлечённее делают своё пионерское дело».

31 января 1953 г. «Правда» опубликовала статью под заголовком «Ротозеи — пособники врага». В ней призывы к бдительности адресовались исключительно к «ротозеям». Фамилии их уже не были еврейскими: Заславский, Борисевич, Орлов, Петров, Алтузов, Морозов, Кажлаев… 6 февраля 1953 г. опубликована статья «О революционной бдительности». Статья объявляла врагами всех носителей буржуазных взглядов, таких как уголовник Романов, дезертир Сася…

Но затем редакциями стали отклоняться антисемитские статьи. Последнее упоминание о врачах-убийцах прозвучало в «Труде» 18 февраля. С этого времени условия содержания арестованных врачей улучшились, снизилась интенсивность допросов и их направленность — исчез мотив «терроризма путем вредительского лечения», его заменила тема «медицинской ошибки».

После 18 февраля 1953 года с полос «Правды» исчезла критика «еврейских буржуазных националистов» и их «заграничных хозяев», неизменно присутствовавшая там до этого — о евреях ни слова. Из статей исчезли такие слова, как «шпионские банды», «еврейские националисты», «англо-американские империалисты» (вместо них фигурировали «американские и английские миллиардеры и миллионеры», «зарвавшиеся еврейские империалисты»); «еврейские труженики» больше не призывались к повышению бдительности. Умиротворяющая направленность письма оттенялась призванной внушить оптимизм концовкой — пожеланием начать издание в Советском Союзе газеты, предназначенной для широких слоев еврейского населения в стране и за рубежом.

При этом тон прессы по отношению к врагам народа, шпионам, буржуазным националистам, поджигателям войны и т. п. оставался по-прежнему резким. О бдительности — почти каждый день. 20 февраля 1953 года «Правда» опубликовала статью журналистки Ольги Чечеткиной «Почта Лидии Тимашук», в которой превозносился ее «подвиг» и сообщалось о потоке писем, которые получает Тимашук с благодарностью за свой поступок.

По данным историка Г. Костырченко, газетная кампания прекратилась в 20-х числах февраля. То есть, Сталин снова возвращался к оперативному управлению страной. По видимому, Сталин быстро раскусил, что дело врачей выдумано в МГБ. Об этом свидетельствует тот факт, что с 20-х чисел февраля 1953 года, когда Сталин был еще жив, с полос «Правды» исчезла критика «еврейских буржуазных националистов» и их «заграничных хозяев», неизменно присутствовавшая там до этого.

Возникла идея опубликовать в газетах коллективное обращение выдающихся советских граждан-евреев, в котором они выразили бы верность Советской Родине и обличили бы происки Америки и Израиля. Подписной лист к обращению подписали поэт С. Я. Маршак, писатель В. С. Гроссман, певец М. О. Рейзен, кинорежиссер М. И. Ромм, физик Л. Д. Ландау, композитор И. О. Дунаевский и многие другие, в том числе и Илья Эренбург. При этом Эренбург написал Сталину, что поддерживает борьбу против 'американской и сионистской пропаганды, пытающейся изолировать людей еврейской национальности', но предупреждал, что публикация обращения в 'Правде' может вызвать еще более негативную реакцию в мире. Сталин забраковал два варианта обращения, и идея отпала, поскольку базировалась на принципе объединения группы людей на национальной почве, что всегда было для него неприемлемо.

Проф. Я. Рапопорт, арестованный по «делу врачей» 2 февраля 1953 года, пишет в своих воспоминаниях, что смерть Сталина не повлияла на условия заключения: «Кажется, ничего особенного с тех мартовских дней не произошло: все те же наручники и те же допросы, разве что характер этих допросов несколько изменился — следователь стал как-то ленивее, что ли, с меньшей экспрессией задавать свои вопросы»… Допросы Рапопорта прекратились только через две недели после смерти Сталина. Допросы других врачей продолжались до 23 марта 1953 года. «Статьи и корреспонденции «Правды» 8, 9, 11, 12, 16, 18, 19, 20, 22, 23, 26, 27 февраля посвящены «убийцам», «шпионам», «вредителям», «врагам народа» и «буржуазным националистам». Ни одна политическая передовая «Правды» не выходит без ссылки на «бдительность» и «врагов народа». <…>

И вдруг поздно вечером 28 февраля выходит «Правда» на 1 марта, в которой напечатано постановление ЦК о женском празднике — дне 8 Марта, — но и там тоже меньше всего говорится о празднике, а больше всего о «шпионах», «убийцах», скрытых «врагах народа», «буржуазных националистах», другие репортажи с аналогичной риторикой. А со следующего дня происходит нечто странное и необъяснимое: «Правда» вдруг прекращает печатать всякие материалы о «врагах народа». Более того — «враги народа» совершенно не упоминаются даже в политических статьях и комментариях. В важных передовых статьях «Правды» от 2 марта («Расцвет социалистических наций») и от 3 марта («Важнейшие условия подъема пропаганды») нет ни слова о «буржуазных националистах», «врагах народа», «шпионах» и «убийцах»! Перестали клеймить врагов и прочих. Новая тема — об успехах, единстве, задачах пропаганды. В других газетах и журналах то же самое произошло уже постепенно, не столь внезапно.

Смена тона прессы, внезапно прекратившаяся публикация в центральной прессе антизападных и антисионистских материалов в воскресенье 2 марта рассматривается как аргумент в пользу наличия заговора номенклатуры. Такая общая остановка пропагандистской кампании была возможна в результате директивы по всей огромной системе агитпропа, руководимого в то время М.Сусловым, и по всем отделениям государственной цензуры, которая подчинялась агитпропу ЦК и МГБ. Если знать тогдашнюю технологию работы прессы, становится понятным, что руководящие указания по этому поводу они могли получить не позднее, чем 1 марта. 2 марта о болезни Сталина знали пока лишь его самые ближайшие соратники.

В то время «Правда» и некоторые другие центральные газеты выходили дважды, вечером и утром. Вечерний выпуск поступал в киоски только в Москве, утренний на следующий день разносился подписчикам и в Москве, и по всей стране. Типографские матрицы с вечера самолетами доставлялись в крупные города и столицы республик и печатались уже в местных типографиях. Тиражи «Правды» и «Известий» доходили до 10–12 миллионов. Полностью результаты телефонной директивы Сталина могли быть видны в «Правде» только в понедельник 2 марта. Другие газеты в понедельник не выходили.

Кампания против «врагов народа» была отменена. Отменена, конечно, не в редакции «Правды», а там, наверху. Кто же ее отменил? Сталин! В Советском Союзе в это время был только один человек, который мог простым телефонным звонком редактору «Правды» или в Агитпроп ЦК КПСС изменить официальную политику. Это мог сделать только Сталин. Если бы гипотеза заговора, выдвинутая Авторхановым, была верна, то «четверка», захватившая власть к вечеру 1 марта, занималась бы другими делами, а не «Правдой». Можно предположить, что Сталин позвонил в «Правду» либо вечером 27 февраля, либо утром 28 февраля и распорядился прекратить публикацию антиеврейских материалов и всех других статей, связанных с «делом врачей».

Однако остановки самого «дела врачей» ни 2, ни 3 марта, ни еще через две недели после смерти Сталина не произошло, остановилась лишь пропаганда, причем именно в «Правде». По словам Мартиросяна, Сталин будто бы поручил Б. Зайчикову, П. Колобанову и Н.Н Месяцеву проверку дела врачей. Они должны были доложить свои выводы, причем сделать это порознь, независимо друг от друга. Итак, получается, что Сталина крупно подставили. Он это почувствовал и дал указание 1 марта прекратить кампанию антисемитизма. Но сначала он сместил акценты с антисемитизма на ротозейство и буржуазный национализм.