Дело кремлевских врачей: как готовилось убийство Сталина

ЧТО ПОЛУЧИЛ СТАЛИН В РЕЗУЛЬТАТЕ АНТИСЕМИТСКОЙ КАМПАНИИ?

Зачем Сталин допустил разгул антисемитизма? Зачем нужно было разжигание антисемитизма? Ведь он же не был антисемитом. Многие считают, что кампания против еврейского буржуазного национализма ставила своей целью политико-идеологическую дискредитацию недавнего советского союзника мирового сионизма как буржуазного еврейского национализма и гнусного наёмника американского империализма.

Сделав недорасследованное дело врачей публичным, Сталин получил осложнения с Израилем (формально) и с другими западными странами и потерю имиджа и престижа СССР как самой демократичной страны. Зачем портить отношения с евреями, ведь многие американские ученые, передавшие СССР сведения о бомбе, были евреями. Потеря престижа, выход из компартий, пример выход из Компартии Чили, развал компартий Израиля… Одна из побочных целей организаторов дела врачей была достигнута — Сталин получил клеймо антисемита. На самом же деле, потери от публичности дела врачей для Сталина стали ещё больше, если учесть, что он потерял лечащих врачей. Это дало возможность реализации его убийства. Если он все это организовал, то явно выжил из ума. Зачем поднимать широкую кампанию, если пока ничего не известно.

Спрашивается, зачем Сталину была нужна широкая огласка дела врачей? Ведь она только повредила СССР. Гораздо проще было тихонько отправить врачей-вредителей на лесоповал и дело с концами. И тут у антисталинистов начинаются припадки безудержной фантазии. Например, по утверждению Эдварда Радзинского, Сталин хотел создать «острую антисоветскую волну на Западе и прежде всего в США <…> чтобы начать новую Большую войну — войну с Западом. Последнюю войну, которая должна была окончательно сокрушить капитализм… Планировалась Отечественная, священная война — под знакомыми, понятными лозунгами: сокрушить всемирное зло (капитализм) и его агентов (международное еврейство)». В общем как всегда фантазии у Радзинского хватает. Если же у Сталина было сильное желание развязать мировую войну, то гораздо лучший способ — это ввязывание в Корейскую войну. Кстати, она уже шла полным ходом. В этом случае и имидж не надо портить и престиж. Но нет, Сталин делал все возможное, чтобы ее прекратить, а до 1950 г. делал все, чтобы и не допустить ее.

Казалось бы, зачем вообще делать акцент на врачах-евреях? Там же было полно русских. Более того, лечащими врачами и у Жданова и у Щербакова были русские: Майоров и Рыжиков. Жданова вообще лечили одни русские, за исключением Карпай. Именно они виноваты: русский Рыжиков «убил» Щербакова, русский Майоров «убил» Жданова. Для чего вообще вся эта бодяга затевалась? Зачем антисемитская истерия? Но все становится ясным, если посмотреть на дело с точки зрения кукловода. Антисемитизм мог помочь стимулировать отъезд евреев в Израиль и одновременно расколоть единое советское общество. В случае, если Сталин умрет, сразу можно будет свалить убийство на врачей-убийц еврейского происхождения. Наконец, результатов «дела врачей» стало удаление многих хороших врачей из окружения Сталина и деморализация остальных.

Кроме очевидных, есть неочевидные вопросы. Например, почему так медленно тянулось следствие по делу ЕАК? Почему так долго не решались судить членов ЕАК? Для чего вообще нужно дело ЕАК? Чтобы настроить Сталина против евреев. Дело Сланского нужно для того же. Дело ЕАК двигалось ни шатко ни валко и было передано в суд только в 1952 г.

После прочтения книги Брента и Наумова у меня создалось впечатление, что следователи Шварцман и Броверман затягивали дело ЕАК. Абакумов тоже гасил расследование дела ЕАК в виду его неочевидности. Для Рюмина это хороший повод обвинить Абакумова в том, что тот задерживал расследование дела ЕАК.

Кстати заключение по делу ЕАК писал Рюмин. Зачем надо было помогать создавать дело об юнцах-евреях? Если бы не было дела сынков-евреев, то суд над ЕАК, наверное, не состоялся бы. Как в Ленинградском деле, так и в деле ЕАК было придумано много туфты. Хотя Кремлев считает, что член ЕАК, 47 летняя Штерн, будучи не замужем, приехала в СССР сионистским эмиссаром. Действительно чего делать ученому в СССР, после того как контакты советских ученых с Западом были перекрыты.

Но дело ЕАК — не простое дело. Действительно, среди статей, за которые осуждены члены ЕАК, не было очевидных шпионских. Как можно 3 года их держать в тюрьме? Им привязали шпионаж, т. к. новые кадры не умели расследовать. С точки зрения здравого смысла лучше всего справлялся Абакумов. Между прочим, в газетах не сообщалось ни о ленинградском деле, ни о деле ЕАК.

Так или иначе, однако доказательств намерений Сталина, выслать евреев не существует. Более того, его работа над реформой экономики СССР показывает, что никаких намерений развязать новую мировую войну у Сталина не было — страна была слишком слаба для этого. Да и атомных бомб было явно меньше, чем в США. Именно в начале 1953 года Сталин оказывал давление на китайское руководство с тем, чтобы добиться перемирия в корейской войне, зашедшей в тупик. Поэтому кампания антисемитизма в рамках официальной версии необъяснима.

Когда я изучал дело врачей и реакцию на его раскручивание со стороны международного сообщества, оказалось, что Сталин не был никакой антисемит и никакой депортации евреев не готовил, возник естественный вопрос, почему возник антисемитизм? Зачем нужно было публично разжигать антисемитизм? Кому это был выгодно? Ведь раньше национальные вопросы решались аккуратно в тайне, чтобы не вызвать общественный резонанс. Да и Сталин ведь не был антисемитом. Это только демократические историки и публицисты могут считать, что Сталин — антисемит. Был ли Сталин антисемитом? Нет. На самом деле, он всегда боролся против антисемитизма в СССР. А тут вдруг развертывается подчеркнуто гласная антиеврейская кампания по делу врачей. Зачем антисемитское дело сделали публичным? Кто это сделал? Или Сталин не проследил, или стал дураком, или его обвели вокруг пальца. Сталин мог не понимать общего замысла противников или перенадеялся на себя, на свою гениальность.

Кто выиграл от публичности Дела врачей? Явно не Сталин. Ведь тем самым, депортировав врачей, согласно официальной версии, он терял миллионы подготовленных специалистов, и заменить их было некем. Если он хотел переселить евреев, то это огромные расходы на переселение. Кто займет квартиры евреев? Русские? Ну а работать кто будет?

Архивные дела показывают, что Сталин не собирался ставить под сомнение лояльность советских евреев в целом, не планировал массовые репрессии против евреев. Но зачем тогда публиковать сообщение? Ну не верю я, что Сталин был настолько глуп, что не понимал всего этого. Получается, что Сталина крупно подставили. Он это почувствовал. Сначала он сместил акценты. Затем дал указание 20 февраля прекратить кампанию антисемитизма, а 1 марта заставил свернуть кампанию травли врачей.

А раз так, то возникает предположение, что сообщение ТАСС от 9 января было инспирировано кем-то. Но кем? Видимо, среди советских лидеров нашлись и такие, кому антисемитская кампания была по душе. Это, прежде всего, Маленков, об антисемитизме его мы узнаем из показаний молодых евреев-националистов. Кроме того я уже указывал, на то, что кукловоды вели прямую атаку на Маленкова. Во всех показаниях ни с того, ни с сего диверсии и теракты почему-то планировались против Маленкова. С другой стороны, если учесть, что Хрущев был с Украины, где бытовой антисемитизм процветал и процветает, что евреев не очень «долюбливал» Булганин, то становится ясным, что решение о публикации сообщения ТАСС могло найти своих сторонников, особенно в отсутствии Сталина. Многие даже демократические авторы пишут, что антисемитская паранойя последних лет Сталина наложила глубокий отпечаток на всю деятельность КПСС и МГБ. Как видим, нельзя с позиции рациональности и, исходя из официальной версии, объяснить всю эту кампанию. А вот моя версия делает всё понятным.

Вопрос о том, кто курировал органы, логически связан с вопросом, кто первым был проинформирован о болезни Сталина. Напомню, что со стороны правительства силовые структуры курировал Булганин, со стороны партии — Хрущев. Исходя из инструкций и концентрации двух постов (МГБ и Охраны) в руках Игнатьева, охранники первым делом должны бы были проинформировать именно его. С данным вопросом связаны ещё два вопроса, важнейших для понимания логики событий: 1) кто подбирал лечащего врача и 2) кто решал, кого из врачей вызвать к больному Сталину. Действительно, если мы учтем роль врачей в «лечении» Сталина, то вопрос о том, кто их подбирал становится чрезвычайно актуальным. Не забудем, что в стране в тот момент была развернута истерия против врачей-евреев. Так, кто же решал, кого из врачей вызвать? Кто и как подбирал врачей для лечения Сталина?

В то время такими персонами могли быть министр здравоохранения или начальник Лечсанупра. Непосредственно медицинскими мероприятиями руководил тогдашний министр здравоохранения А. Третьяков. Именно он, а не Берия или кто-либо еще из высшего ареопага, формировал состав лечащей бригады и последующих консилиумов. Если помните, при разборе доноса Тимашук Егоров говорит Тимашук, что ей надо было обращаться к министру Смирнову. Следовательно, министр здравоохранения считался по положению выше начальника Лечсанупра.

Но Третьяков — бывший директор НИИ курортологии. Как видим, на место министра здравоохранения поставлен очень сомнительный врач, человек, который не знает, какие врачи хорошие. Кто рекомендовал Третьякова в министры? Кто рекомендовал нового начальника Лечсанупра Куперина? И опять странность Третьяков оказывается у руля министерства в самый нужный момент, заменив в декабре 1952 г. бывшего министра Смирнова. Поэтому важным представляется также вопрос, а кто курировал Минздрав и Лечсанупр?

Видимо, подбирали тех, кто будет молчать. Врачи, не включенные в заговор, могли понять и вякнуть, что Сталина отравили. Сказать они это могли только министру здравоохранения, но он сам был в составе консилиума лечащих врачей. Либо надо было писать донос. Но в условиях неразберихи, возникшей после выпадения Сталина из системы власти, все боялись открыть рот. Врачам, видимо, сказали: либо спасете, либо держите язык за зубами, иначе будете обвинены в умерщвлении Сталина. В то время директора особенно хорошо понимали подобные намеки.

Еще один аспект. Допустим, что приглашенные врачи стали догадываться, что Сталина залечили. Но к кому могли они обратиться? Знали ли врачи, кто стал главным в стране после необратимого заболевания Сталина? Для врачей же главным был министр здравоохранения Третьяков, который и подписал нужное кроту заключение о смерти Сталина