Феномен пропаганды

Наконец, пропагандист умеет использовать идеологию в качестве обоснования действий. Нам часто приходилось видеть, как обоснование становятся аргументом и мощным инструментом пропаганды. Бывает, что новая идеология быстро овладевает массами, что несомненно свидетельствует о добросовестной работе пропагандиста, которому удалось нащупать общепринятую идеологию, используя ее как обоснование к действию. Для того, чтобы заставить человека действовать, он должен сослаться на коллективное верование, создать ситуацию «круговой поруки», этот прием действует безотказно. Поступок, основанный на коллективном веровании – совершенно безопасен для индивида, он ему гарантирует, что он поступает правильно. Пропаганда внушает человеку мысль о том, что он действует согласно общепринятым правилам, она укрепляет его веру в идеологию, давая возможность проявить личное участие в коллективном веровании. Убедив индивидуума в том, что общая вера оправдает его действия, пропаганда как бы перекладывает ответственность за содеянное с индивидуума на все общество. Уверенность в этом внушает ему пропаганда. Она подбирает для него логичные доводы в защиту этой идеологии, помогает осознать ее правильность по сравнению с другими. Пропаганда помогает индивиду с чистой совестью примкнуть к идеологии, оправдывая его поступки исходя из системы продиктованных ею взглядов, она же дает ему основания для самовыражения. Среди основных аргументов для доказательства его правоты: если все так думают, значит так и нужно. Она всегда оправдывает его поведение, если он разделяет эти взгляды, и даже ненависть к несогласным оправдана идеологией.

Долгое время считалось, что поступки человека отчасти обусловлены идеологией. Люди могли совершать совместное действие по причине какого-нибудь стихийного верования, или следуя какой-нибудь идее, охватившей всех сразу, или преследуя какую-то цель, которая была продиктована общей идеологией; этим, к примеру, продиктовано поведение общества, где главенствует демократическая идеология. Но положение идеологии в пропаганде в наши дни полностью изменилось.

В современном обществе, где работает современная пропаганда, человек не подчиняется стихийно возникшей идеологии, теперь ему та самая пропаганда внушает, как поступать и что думать. Нужно ничего не понимать, что она собой представляет, чтобы продолжать думать, что в идеологии есть еще место верованиям, идеям, доктринам, и что можно подтолкнуть человека к действиям иначе, чем с помощью психологических методов и социального давления. Если идеологию не использует в своих целях пропаганда, она теряет свою значимость и становится никому не интересным набором слов, в которые уже никто не верит. Даже идеология гуманизма больше не работает: например, перед натиском пропаганды ФНО и доводами военных интеллектуалы безоружны, никто больше и слышать не хочет о гуманистических ценностях. Общественное мнение если и протестует против пыток, то только на словах, а по факту уже согласилось с их необходимостью. Мы видим, что самые ярые защитники идей Герберта А. Симона прекрасно делают это с трибуны, но стоит им попасть в реальные условия войны, на театр военных действий, как «идеи» уходят на второй план, и пропаганда вояк и ФНО (которая льется с двух сторон на противников пыток, осуждая их за мягкотелость, они тем самым оправдывают собственные суровые поступки) окончательно одерживает победу. То же происходит и с христианской идеологией, она больше не вдохновляет на действия: христиане заперты в психосоциальном контексте, который обуславливает их поведение, несмотря на то, что они на практике могут придерживаться разных взглядов. Но их христианская вера остается в рамках чистой идеологии, т. к. эти идеи не могут быть использованы пропагандой. Вот почему идеология теряет свою значимость, переходит в абстрактное верование. Она не может выдержать конкуренции с идеологиями, распространяемыми с помощью пропаганды.

К тому же в отношениях между идеологией и действием следует подчеркнуть очень важный аспект, ставший решающим в наши дни, а именно: действие создает идеологию, но ни в коем случае не наоборот, как считают некоторые идеалисты, ссылаясь на опыт прошлого. Именно «действуя» мы постигаем «истину», о чем неоднократно уже было сказано, и даже находим слова, чтобы ее сформулировать. Сегодня идеология постепенно складывается вокруг действия, совершаемого по указке пропаганды. на наших глазах сегодня в Северной Африке происходит создание сложной системы взглядов под влиянием действий, осуществляемых ФНО при поддержке европейских структур. Так разными способами мало-помалу идеология теряет значимость и влияние в современном мире, причина этого – в развитии пропаганды. Идеология больше не нужна, то ли потому, что пропаганда ее замещает, то ли потому, что пропаганда ее использует, в последнем случае это происходит потому, что идея перестала быть эффективным средством для сплочения масс, утратив целостность и не выдержав конкуренции с пропагандой.

Та же история, что с идеологией, происходит и с доктриной: когда пропаганда ее использует, она ее разрушает. Мы помним, как такая трансформация случилась с марксистской доктриной: сначала ее уничтожила ленинская пропаганда, потом сталинская. Труды P.Шамбра, де Лефевра и де Лукаса подробно объясняют, как вымывается смысл из доктрины, если это нужно пропаганде. То, во что потом мы верим, принимаем и проповедуем, это – то, что оставила нам пропаганда. Она действует аналогичным образом с идеологией, которая представляет собой популярное и чувственное производное от доктрины. В наше время уже невозможно создать в обществе что бы там ни было на основе идеологии, уже не найти ни в какой идеологии твердого основания, которое могло бы стать точкой опоры для человека, для общества. Идеология уже втиснута в систему пропаганды и целиком и полностью зависит от нее[261].