Шумерские ночи. Том 2

Балих взлетел на второй этаж. Да, в мастерской учителя висел превосходный ятаган. С ручкой из черного дерева и лезвием, что блестело, как чистейший оникс.

— Ну вот, другое дело, — сказал Балих, снимая клинок со стены.

Тот при этом слегка заискрил. Сразу видно, что магический. Таким не стыдно будет заколоть и Хумбабу… да, этот огромный свин получит перед смертью имя, а Балих после победы над ним обретет новый титул. Надо только войти к свиньям и уверенно одержать победу над… ладно, пусть этот.

Кажется, это он.

Наверное.

Неважно.

— Нарекаю тебя Хумбабой! — изрек ученик мага, замахиваясь ятаганом. — Пожирателем Сущего и Приносящим Голод! Лишь великий герой, одаренный великой мудростью, магическими познаниями и безусловной храбростью, способен тебя одолеть!

Он не сумел нанести точный удар. Лезвие лишь оцарапало шкуру.

— Уииииии!.. — завизжал поросенок и сбил Балиха с ног.

Свиньи сразу заволновались. Блеск металла их напугал, они явно знали, что случается, когда человек возносит над ними нож. Поросята заметались, и по Балиху пробежалась добрая дюжина ног. Острые копытца порезали кожу, и почуявшие кровь свиньи обезумели.

Балих нащупал в зловонной грязи ятаган, когда ногу пронзило болью. В кожу впились поросячьи клыки и Балих сам завизжал, как поросенок. Он слепо взмахнул ятаганом и полоснул по чьей-то ноге, что еще усилило панику, а свиньи принялись топтать и кусать мальчишку.

Всколыхнулись и производители. Огромный хряк перевернулся и навис над калиткой. Их держали в отдельных загончиках, так что вырваться они не могли — но все равно заволновались и принялись верещать.

На шум быстро сбежались рабы, и покусанного, истоптанного Балиха спасли.

— Молодой господин, что ты тут делал?! — в ужасе вопрошал скотник. — Почему никого не позвал?! Молодой господин, разве ты не знаешь, что нельзя заходить к ним одному?! Свиньи могут сожрать человека, молодой господин!

— Свиньи — человека?! — ужаснулся Балих.

— Я очень близок к тому, чтобы дать им тебя сожрать, — раздался холодный голос. — Я дал тебе простое поручение, а ты… это что такое?..

Взгляд Креола упал на испачканный ятаган. Лицо учителя окаменело, челюсть отвисла. Несколько секунд он не верил своим глазам, а потом с шумом втянул воздух и тихо спросил:

— Ты знаешь, что это за предмет?

— Ритуальный нож?.. — предположил Балих.

— Это ятаган Барзаи. Многофункциональный ритуальный клинок. Что-то вроде магического жезла, только им можно еще и рубить.

— Ух ты… — восхитился Балих.

— А еще… касаться ятагана Барзаи может только хозяин. Иначе из ятагана исчезнет магия.

— С искрами, да?..

— С искрами, — кивнул Креол, поднимая ученика за ухо. — Думаешь, почему я повесил его повыше? Где он был, когда ты его нашел?

— Висел под потолком… за решеткой…

— Тебя это не навело ни на какие мысли? — спросил Креол с быстро чернеющим лицом.

— Да, я взял стул… и отодвинул решетку…

В этот день учитель зверски поколотил Балиха. Не помогло даже заступничество Великой Гулы, которой стало жаль мальчика, и она посулила подарить Креолу другой ятаган, лучше этого и весь в самоцветах.

— Это принципиально, — ткнул пальцем маг. — Он должен усвоить, что нельзя трогать вещи, значения которых он не знает. Думаешь, это в первый раз?

— Хозяин, но ты же сам постоянно так делаешь! — напомнил Хубаксис. — Аааа!..

За эти слова он разделил наказание с Балихом. А усталый и раздосадованный Креол погрузился в бассейн и приказал ученику и рабу-джинну не попадаться сегодня ему на глаза.

— А долго делать новый ятаган?.. — спросил Балих у Хубаксиса.

— Этот хозяин делал полгода, — ответил тот. — Пока выковал, пока остудил, пока нанес руны, пока заточил…

Балих приуныл. Да, поднагадил он учителю. Такое ему быстро не простят…

Весь следующий месяц Балих был как шелковый. Совершенно не дерзил, со всем молчаливо соглашался, небылиц не сочинял. Делал любую работу быстро и послушно, а все заданное учил очень старательно.

Но заданий ему давали мало, и уроков тоже было мало. Учитель на него злился, потому что Балих мало того, что испортил долгий труд, так еще и осрамил перед высокой гостьей.

Но вообще-то Креол был сам виноват. Он поленился сходить с учеником и проконтролировать. Понадеялся, что тот справится сам или обратится к рабам.

— Шамшуддин, ты лучше об этом даже не заговаривай, — ткнул пальцем Креол.

— А что я не так говорю? — развел руками зашедший в гости кушит. — Тоже еще выдумал — послал отрока одного резать свинью. У тебя рабы кончились? Ты все-таки их всех перебил?

— Ему почти шестнадцать! — рявкнул маг. — Я в его возрасте уже сражался с демонами!

— В его возрасте нас с тобой едва не сожрал гала, — напомнил Шамшуддин.

— Потому что у нас был дерьмовый учитель!

— А его чуть не сожрали свиньи.

— Потому что… чрево Тиамат, Шамшуддин!

Креол мрачно отхлебнул из чаши. Ученики магов периодически гибнут. Примерно двое из пяти не доживают до окончания учебы. Они погибают от неудачных заклинаний, от внимания потусторонних сущностей и по иным уважительным причинам.

Но если другие маги спросят Креола, как погиб его ученик, а ответом будет: его сожрали свиньи…

Это позор. Не для ученика — ученику-то что, живи себе в Куре, да и живи. Для учителя.

Архимага ему после такого точно не видать.

— Ему почти шестнадцать, — повторил Креол. — Он практически взрослый мужчина. Не моя вина, что он настолько никчемен, что не сумел заколоть поросенка.

— Креол, я понимаю, что ты демонолог и, возможно, не знаешь некоторых тонкостей смертного бытия… — деликатно произнес Шамшуддин. — Но поросенка обычно закалывают несколько взрослых мужчин. Его выводят из загона, связывают…

— Шамшуддин, мы маги! — рявкнул Креол. — Элементарный Паралич — и режь хоть ломтиками!

— А ты научил его элементарному Параличу?

— Да! Он уже умеет! Он очень талантливый!

— Правда?.. — удивился Шамшуддин.

Балих, что сидел на крыше и подслушивал разговор, преисполнился противоречивых чувств. Он возгордился, что учитель назвал его талантливым, но в то же время почувствовал себя дураком, потому что и в самом деле не применил Паралич. Он просто еще не привык, что магию можно использовать не только на занятиях, не только под присмотром учителя, но и для решения каких-то бытовых задач.

— А почему он не применил Паралич? — спросил Шамшуддин.

— Спроси у него! — повернулся Креол. — Балих!..

Мальчишка едва не рухнул с крыши. Он был уверен, что его не замечают, потому что он сидел тише мыши, да еще и постарался отвести магам глаза… но на магистров это, конечно, не подействовало.

— Вот сейчас он применил магию, поганец! — гневно воскликнул Креол. — Глаза мне отводишь?!

— Нет!..

И это было правдой. Он отводил глаза не Креолу, а Креолу и Шамшуддину. Это немного разное.

— Отрок, почему ты не применил Паралич? — добродушно спросил Шамшуддин. — Ты же чуть не умер.

— Да я не знал, что они такие опасные! — крикнул с крыши Балих. — Я их раньше только кормил! Они были добрые, яблоки с руки брали!

— Он тупой, — объяснил Креол. — Мне достался самой тупой ученик на свете. Я самый несчастный учитель.

— Слышу Халая, брат. Твой ученик не тупой, он просто не от мира сего. Все маги разные. У него богатое воображение?

— Он постоянно врет и рассказывает небылицы.

— Так может, он станет музыкальным магом? — предположил Шамшуддин. — Или магом шуток? Помнишь архимага Эскетинга?

У Креола дернулось веко. Он помнил архимага Эскетинга.

— Я не владею магией шуток, — процедил он.

— Но теорию же ты знаешь. Научить-то можешь.

— Я знаю теорию всей шумерской школы и могу научить любой дисциплине, но… я не хочу учить магии шуток.

— Ты прав, брат, — вздохнул Шамшуддин. — С чувством юмора у тебя отвратно.

Визитам Шамшуддина Балих каждый раз радовался. Великий телекинетик был совсем не похож на учителя Креола. И дело не только во внешности, но и в нраве, в манерах. Шамшуддин отличался добродушием, никогда ни на кого не злился, всегда был не прочь поболтать и охотно давал советы.

Удивительно даже, что два настолько разных человека стали не только лучшими друзьями, но и побратимами.

Сегодня Шамшуддин явился не только в гости, но и немного помочь. Креол не оставлял надежд оживить доставшийся от деда летательный артефакт, но сделать это своими силами отчаялся, поэтому позвал друзей. Вслед за Шамшуддином пришел и Хе-Кель, известный на весь Ур алхимик и маг пространства.

Закончив трапезу и обсудив последние новости, друзья поднялись на крышу, куда Шамшуддин поднял крылатую статую, и принялись возиться с ней уже втроем. Они спорили, они махали руками, они обсуждали печати и руны, нанесенные на каменную крысу покойным… скорее всего, покойным Алкеалолом.

При Хе-Келе тоже оказался ученик. Девятнадцатилетний сын Шамшуддина, статный юноша, почти неотличимый от чистокровных шумеров. Балих этому удивился, но оказалось, что по матери новый знакомый — сабинянин, а его отец — кушит только наполовину.

— Мир тебе, — попытался познакомиться ученик Креола. — Я Балих.

— Я Гвебе, — ответил ученик Хе-Келя.

— А ты долго учишься?

— Шестой год.

— А я второй…

На этом разговор как-то заглох. Гвебе не проявил никакого интереса к будущему коллеге, а эти четыре года разницы оказались непреодолимой пропастью.

Балих с грустью подумал, что дети не всегда похожи на своих родителей. Гвебе очень отличается от Шамшуддина, а он сам — от Креола… то есть, конечно, учитель ему не отец. Конечно.

Почти целые сутки три мага пытались пробудить древний артефакт. И совместно им в конце концов удалось то, что у Креола не выходило в одиночку.

— Ну и извращенец твой дед! — выдохнул Хе-Кель, утирая пот со лба. — При всем моем уважении!.. Это ж надо было сотворить внутренний Круг-В-Круге!

— Да еще замкнуть манопоток на носителе, — присел на корточки Шамшуддин. — Чего он добиться-то хотел?

— Чтобы Крыса-В-Камне не служила никому, кроме него, — сказал сидящий в седле Креол.

— Это я понял…

— С тебя каджитское, Креол, — потребовал Хе-Кель. — На меньшее я не соглашусь.

Каджитское вино — самое дорогое из тех, что свободно продаются в Шумере. Но Креол не собирался скупиться. Он ведь давно мог смастерить собственный летательный артефакт, но ему казалось глупым тратить время и силы, когда вот — есть готовый, дедушкин, отличного качества!

И в итоге он потратил на его оживление гораздо больше времени и сил, чем ушло бы на абсолютно новый.

Но теперь!.. Теперь!.. оно того стоило!..

Нет. Не стоило. Это обычный летательный артефакт, хотя и очень хороший. Ну да, теперь Креол может лететь хоть в Праквантеш, но…

— Себе бы я сделал нишу под суму, — сказал он, ерзая в каменном седле. — И удобное кресло.

— Опробуешь, брат? — хлопнул по боку артефакта Шамшудинн.

— Да… слетаю в Вавилон, — сказал маг, заставляя Крысу-В-Камне подняться в воздух.

Крыльями та не махала. Они были просто для антуража.

— Креол, а ты ничего не забыл? — спросил Хе-Кель. — Тут место только для одного.