Шумерские ночи. Том 2

Чудесный выдался вечер. И настроение у Менгске было чудесным… пока дверь в кабинет не распахнулась, и на пороге не появились трое из списка людей, которых Менгске не желал видеть.

Впрочем, когда он трапезничал, этот список включал в себя всех людей, сколько их сотворили боги. Но уж один-то из этой троицы присутствовал в нем всегда, круглосуточно.

— Магистр Креол, — пробурчал Верховный маг. — Чему обязан такой радости?

Лет пятнадцать назад он выкинул бы Креола из окна за то, что ворвался без приглашения. Но с магистром не поступишь так же бесцеремонно, как с мастером. Все в Гильдии знают, что Креол сумел применить Длань Шамаша и убил змеиную богиню. Да и о его победе над Эскетингом все наслышаны. Возможно, со времен архимага Арзы Шумер не знал настолько разрушительного колдуна, и Менгске не собирался без нужды бросать ему вызов.

Особенно когда рядом маячат еще два магистра, тоже из числа лучших.

— Мир тебе, Верховный, — учтиво произнес Шамшуддин, сын раба-кушита.

— Мир этому дому, да простоит он вечно, — поклонился и Хе-Кель, сын зодчего из Та-Кемет.

А Креол, сын архимага, только покачнулся и рыгнул. Судя по отсутствующему взгляду, он сам не понимал, что за демоны приволокли его сюда, для чего он попирает сей порог грязными сандалиями.

Менгске тоже этого не понимал.

— Это Балих!.. — наконец вытолкнул из-за спины какого-то отрока Креол. — Вот, Менгске, любуйся!

— Это твой сын? — сдержанно спросил Верховный маг.

— Да почему все думают, что это мой сын?! — мгновенно вспылил Креол. — Он на меня даже не похож! Это мой ученик! Я взял ученика, как ты и хотел!

— А, ну… похвально, — кивнул Менгске.

— И между прочим… между прочим!.. он благородных кровей! — потрепал Балиху волосы Креол. — Он, чтоб ты знал, незаконнорожденный сын самого Энмеркара!

Менгске выпучил было глаза в изумлении, но вперил в ученика Креола пристальный взгляд, изучил ауру и фыркнул. Хмель говорит устами Креола, хмель извергает из его пасти небылицы.

А Балих с интересом таращился на Верховного мага, рассматривал его кабинет. Вот где обитает самый могущественный чародей Шумера и всего мира! Не очень-то и богато, не очень-то и просторно. В сравнение не идет с дворцом учителя, просто комнатка на вершине башни. Каменный стол, тяжелая деревянная скамья, на полу многофункциональный ритуальный круг, в стене очажная ниша, а рядом нарисована арка. Из огромного окна виден весь Вавилон — Менгске словно проживает на глубоком балконе.

Сам Верховный маг Балиха тоже разочаровал. Он-то ожидал увидеть кого-то… ва-а-а!.. ого!.. кого-то ростом в пять локтей, с бородой до колен и золотым посохом! Чтоб рот открыл — и гром грянул!.. чтоб рукой взмахнул — и горы сотряслись!..

А тут… старик как старик. На голову ниже учителя Креола, лицо мятое какое-то, нос сплюснутый, глазки маленькие. Борода, правда, внушительная, кольцами завитая, зато на макушке плешь во весь простор. И одет неказисто, в простой балахон. Лишь тонкая золотая диадема подтверждает — се действительно Верховный маг Шумера.

Кроме как представить ученика, других поводов к посещению Менгске у Креола не было. Но он не был бы Креолом, если б ушел просто так. Не каждый день к Верховному магу заходят сразу три магистра — они превратили этот визит в заседание ковенанта малым кворумом, охотно приняв в свой круг бутылку отличного каджитского. С собой мудрые маги тоже принесли благородных напитков, так что заседание прошло на славу.

Менгске, правда, портил всем настроение своим недовольным видом. Он смотрел так, словно его заставляют пить и веселиться с червями земными. И когда благородные напитки закончились, он наотрез отказался послать в питейный дом за новыми или хотя бы превратить в вино воду.

— Да ладно, — укоризненно сказал Шамшуддин. — Верховный, я же знаю, у тебя есть еще.

— Но не для ватаги бухих магистров, вломившихся ко мне в кабинет! — выпалил Менгске. — Пошли вон отсюда!

— Давайте переместимся в твой дворец, — предложил Хе-Кель, подходя к арке. — Это же портал?.. Я никогда не был у тебя в гостях.

— И не будешь. Пошли вон отсюда — и ничего не трогайте! Идите проспитесь! А ты-ы-ы, Креол!..

— А что я? — не понял Креол. — Почему ты меня так ненавидишь, Менгске? Убить все время пытаешься… почему меня все пытаются убить?

— Я тебя не пытаюсь убить, брат.

— Спасибо, Шамшуддин, я это очень ценю.

Они расчувствовались и обнялись. Хе-Кель похлопал их по плечам, и его тоже пустили в дружеский круг. Несколько секунд пьяные маги стояли, прижавшись лбами, чувствуя себя тремя братьями, способными вместе сворачивать горы.

— Тьфу, — сплюнул Менгске, проводя жезлом по своей портальной двери. — Я ухожу… а вы пошли вон отсюда!

Он шагнул в открывшийся канал, и в этот же момент прищелкнул пальцами. Стены вспыхнули, кабинет и сама башня Гильдии отозвались на желание Верховного мага, и пятеро незваных гостей из нее исчезли. В дурном расположении духа они очутились внизу, у ворот.

— Нам надо создать свою Гильдию, — мрачно сказал Хе-Кель. — Достойную… ик!.. нашего величия. Изберем Верховным магом кого-нибудь… вот хотя бы…

Магистры переглянулись. Верховным должен быть архимаг, это очевидно, но никто из нынешних архимагов не годится. Эллильнерари скучен, как засохший кусок глины, Галливии сто пятьдесят лет, и она не вылезает из архива, а Таппути-Белатекаллим коварная подлая ведьма.

Прошли те времена, когда архимаги Шумера были богами среди людей. Когда потрясал своим посохом грозный Шурукках, сжигал все сущее ужасный Арза и несся в небе ураганом могучий Креол-старший. Всесильного Утухенгаля сменил на посту придворного мага невзрачный Эллильнерари, а двое из четырех архимагов вовсе женщины.

— Пусть будут две Гильдии! — провозгласил Креол. — В одной уважаемые маги…

— …Повелители стихий!.. — добавил Шамшуддин.

— …Властители душ людских!.. — присоединился Хе-Кель.

— …Благородные мужи!..

— …Истинные мастера Искусства!..

— …Подлинно великие!..

— …Не знающие себе равных!..

— …Мудрецы, равные небу!..

— …А в другой Менгске, — закончил Креол.

— Тогда нам нужна своя башня, — сбросил плащ Шамшуддин. — Давайте построим ее. Построим ее за одну ночь.

— Обрадуем добрых вавилонян! — восхитился его мудростью Хе-Кель. — Утром они проснутся — а в храмовом квартале вместо одной башни Гильдии две!

— Вспомним юность! — ухмыльнулся Креол. — Вспомним, как строили Вавилонскую башню!

Магистры восторженно загомонили. В их чревах плескалось по три-четыре сила крепкого пива, сикеры и каджитского вина — и хмельные напитки говорили их устами, принимали за них решения.

— Креол, подожди-ка, — вскинул палец Хе-Кель. — У тебя же есть джинн! Пусть он построит нам башню за одну ночь!

— Точно, у меня же есть джинн! — сунул руку в суму Креол. — Построй нам дворец, джинн!

Крепко стиснутый Хубаксис противно заверещал и стал вырываться.

— Не зли меня, раб! — навис над ним хозяин. — Строй дворец!

Хубаксис вырвался, всхлипнул, улетел и через пару минут вернулся с найденным где-то кирпичом. Он уложил его посреди площади, снова улетел и вернулся с другим кирпичом. Уложил его рядом, улетел и вернулся теперь с камнем…

Балих смотрел на это и заливался смехом.

— Этак мы долго ждать будем, — сказал Хе-Кель.

— А джинны живут долго, — заметил Шамшуддин. — Конечно, он не привык торопиться.

— Да он просто жалкий, — отмахнулся Креол. — Ученик, помоги ему!

Балих, все еще держась за живот от смеха, на полусогнутых пошел помогать Хубаксису. Он тоже получил свою порцию хмельного, уже дважды проблевался, и ему было весело.

— Гвебе!.. — повернулся и к своему ученику Хе-Кель.

— Нет, — бросил тот, гордо отворачивая голову.

— Сын, разве я не учил тебя повиноваться учителю? — строго спросил Шамшуддин.

— Но не во время же пьяных выходок, — ответил юноша.

— Кто тут пьян?! — ткнул его пальцем Хе-Кель. — Я, что ли?! Я трезв, как… к-к… ты что, меня не угоща… уважаешь?! Иди строй башню!

Красный, как вареный рак, Гвебе присоединился к Хубаксису и Балиху. Но даже втроем дело продвигалось нестерпимо медленно, и магистры поняли, что без них не обойтись.

На площади уже стали собираться зрители. Давно пробило полночь, но на дворе стояло лето, вокруг был царственный Вавилон, и прохожих на улицах хватало. То один, то другой останавливался и с любопытством глазел на стихийное строительство. Подошли и ночные стражники, но не осмелились вмешаться, ибо видели, что перед ними магистры Гильдии, так что дело их несомненно имеет особую важность.

— Господа маги, не помочь ли вам чем-нибудь? — все же спросил один из них деликатно.

— Вот, смотрите! — воскликнул Креол. — Весь Вавилон готов помогать нам в нашем деле!

— А… каком деле?..

— Балих, расскажи ему.

Балих с готовностью положил кирпич и начал рассказывать:

— Мы строим башню, чтоб затмить все строения земные! Она станет лестницей в небеса, и тот, кто пройдет до самой ее вершины, попадет в царство богов! В благословенный… Сагаш… Сака… в царство богов!..

Стражники и зеваки внимали ему, а три магистра принялись строить всерьез. Они были пьяны, как кутрубы, но они были магистрами магического Искусства! И в том, что касалось строительства, их способности идеально друг друга дополняли, так что башня стремительно росла.

Креол творил первичное вещество. Создавал прямо из воздуха глину, воду и гипс, тут же спекая это в безумного жара пламени. Хе-Кель формовал кирпичи, сразу благословляя их укрепляющими чарами. А Шамшуддин один заменял сотню каменщиков, укладывая кирпич кольцами.

Охваченные благородным пылом, маги трудились до самого рассвета. В какой-то момент стало казаться, что они не успеют, что солнце взойдет прежде, чем будет положен последний кирпич, но Хе-Кель такого не стерпел — и сотворил огромный пузырь ускоренного времени. Весь мир вокруг будто замерз, зевакам же стало казаться, что маги принялись носиться быстрее ветра.

И когда Менгске утром вновь прошел через портал, переместился из своего дворца на морском побережье рядом с Йолангом, его взору предстало…

— Это что за… — ахнул он, почти вывалившись из окна.

Напротив башни Гильдии высилась вторая точно такая же. Один в один, почти неотличимая, тоже в шесть этажей. У огромного окна стоял Креол и дерзко смотрел на Менгске.

— Это что такое?! — закричал в голос Верховный маг.

— Это наша башня, — ответил Креол. — И мы тебя в нее не пустим.