Макбет

Но на это Гермиона никак не могла повлиять. Изменение должно было произойти изнутри, а с кем-то вроде Драко с его непоколебимыми убеждениями процесс мог занять годы, его воспитание слишком прочно зацементировало эти идеи в его сознании.

Гермиона знала, что настоящий корень проблемы кроется в самом предубеждении. Не будь его, Гермиона очень сомневалась, что Драко вступил бы в ряды Пожирателей, по крайней мере, точно не без сопротивления. И не отказался бы обратиться к Дамблдору за помощью, даже если бы оставался невысокого мнения о директоре.

Существовал конфликт между убеждениями и совестью. «Со мной что-то не так», — сказал он, и мрачное признание эхом отдалось в голове Гермионы, когда она пересела поближе к камину, потягивая остывающий чай. Драко считал чувство вины неправильным, потому что, конечно же, его воспитали с твёрдой верой в то, что пытки и убийства маглов не только забавны, но и желательны; контроль за паразитами, защита чистокровного мира.

Ладони Гермионы крепче сжались вокруг кружки. Она могла бы поклясться, если ей когда-нибудь удастся добраться до родителей Драко…

Но сейчас не время отвлекаться. Сама мысль о том, что это чувство вины, это совершенно естественное проявление совести, было чем-то неправильным, как болезнь или извращённая, тёмная, страшная сила, убежденность в том, что никакого сожаления быть не должно… что ж, это явно не упрощало задачу.

Она всячески избегала мыслей о настоящей проблеме, верно?

Гермиона закрыла глаза, сделав судорожный вдох. Да, она избегала их и понимала это. Она пришла сюда не для того, чтобы размышлять о причинах безумия Драко — этому Гермиона уделила уже достаточно времени.

Проблема заключалась в том, что Драко… Драко испытывал к ней симпатию. Влюбился в неё, вот только это почему-то было так страшно, что Гермиона гнала от себя беспокойные мысли. И ей следовало решить, что с этим делать, а не размышлять о том, как убеждения Драко влияли на его безумие.

Самым простым выходом — слишком заманчивым — было банальное игнорирование проблемы. Драко не знал, что она догадалась; вероятно, он скорее предпочёл бы, чтобы Гермиона оставалась в неведении, и рассказать ему о своём внезапном прозрении значило ещё больше усложнить их отношения. Уже сейчас будет непросто убедить его перестать убегать. И эта попытка обречена на ещё меньший успех, если между ними встанет новая проблема.

На краткий, дикий миг идея о том, чтобы поговорить с ним, убедить его поддаться своим чувствам… но нет, это была лишь глупая фантазия. И это всё равно никогда не сработает.

Серьёзно, игнорирование проблемы представлялось лучшим выходом. Из этих чувств всё равно не выйдет ничего хорошего, только не теперь, когда Драко сходил с ума от чувства вины.

Почти удовлетворённая своими рассуждениями, если не считать крошечного тянущего чувства в области живота, пытавшегося посеять в её душе сомнения, Гермиона допила остатки чая, отставила кружку, собираясь вернуть её на кухню позднее, и вернулась к домашней работе по нумерологии, попытавшись отбросить все мысли о Драко, сожалении и любви.

* * *

— Мисс Грейнджер.

Часы показывали без пяти минут пять: Гермиона пришла раньше, поклявшись, что, если Снейп решил разбрасываться наказаниями, она не даст ему ни одного повода. Если она всё сделает правильно, он не сможет ни в чём её обвинить, и ему придётся найти другой способ, чтобы выплеснуть накопившееся раздражение. В каком-то смысле это была её собственная форма протеста.

— Профессор Снейп, — отозвалась она, вежливо кивая. — Я пришла отбывать наказание.

Ей следовало бы злиться на него, но Гермиона испытывала не столько злость, сколько раздражение. И, возможно, лёгкое ощущение предательства. В конце концов, она рассказала Снейпу о Драко, а это решение было не так-то просто принять. Она надеялась на его поддержку — и, конечно, он скорее всего поможет — но с чего вдруг наказание?

Лицо Снейпа не выдавало никаких намёков; он просто кивнул, отступил от двери и жестом пригласил её войти, что Гермиона и сделала, нерешительно переступив порог. Это был не самый приятный кабинет. Стены были заставлены различными ингредиентами для зелий в стеклянных банках, разноцветными смесями, придававшими даже обычным вещам странный, потусторонний вид. Эффект лишь усиливался благодаря стеклянным изгибам банок, которые искажали объекты, скрытые внутри. Гермиона подозревала, что большинство из них Снейп держал исключительно в целях устрашения неудачливых студентов, которым довелось сюда попасть.

С другой стороны, в камине за решёткой горел огонь, тепло которого манило к себе после прогулки по сырым коридорам подземелья, его красноватое свечение дарило спокойствие. Одна из стен оказалась уставлена книгами, теми самыми, в старинных кожаных переплётах, в которых Гермиона всегда находила утешение. Всё же, подумалось Гермионе, комната была не такой уж пугающей.

Однако долго размышлять об этом ей не пришлось, потому что Снейп направился на другой конец кабинета.

— Здесь я храню котлы, — сообщил он, открывая дверь в довольно большой чулан. — Мне нужно, чтобы все они были вычищены. Без применения магии.

Гермиона едва удержалась, чтобы не застонать: чистка котлов была её наименее любимым занятием. Приготовление ингредиентов для зелий было по меньшей мере полезным для обучения, но какой смысл в ручной чистке котлов? Кроме того, что это требовало значительных физических затрат, так ещё и зачастую оказывалось крайне противным. Самые мерзкие вещи можно было найти на дне котла. Невилл божился, что однажды видел разлагающуюся крысу, хотя Гермиона не торопилась ему верить. Однако в наличии слизи, жира и остатков нарезанной печени она не сомневалась.

Внутренне смиряясь с ужасом предстоящей пары часов, она шагнула в небольшую комнатку, с тоской рассматривая котлы. Без предупреждения Снейп быстро закрыл за ней дверь, погружая чулан в темноту ровно в тот момент, когда Гермиона оступилась и упала, больно приземлившись на пол и едва не ударившись головой о котёл.

Она тихонько выругалась себе под нос, часто моргая в кромешной темноте, и, поднявшись на колени, потёрла ушибленную руку. Чёрт бы побрал Снейпа, да что он о себе возомнил? Назначить ей наказание без причины в дурацком чулане…

В его действиях отсутствовал всякий смысл. Если бы Гермиона знала, почему он разозлился на неё, она могла бы попытаться это исправить, но ему совершенно не с чего было злиться. Она же помогла ему, Мерлина ради.

Тихонько прокашлявшись — комната была полна пыли — Гермиона потянулась за палочкой. Может, ей и сказали чистить котлы вручную, но она уж точно не собиралась делать это в темноте.

— Люмос, — пробормотала она, и конец её палочки зажёгся, освещая мрачные, зловещие котлы, рядами расставленные вокруг неё, серые каменные стены и…

Проблеск света.

Нахмурившись, Гермиона подошла ближе, уставившись на предмет, от которого отражался свет палочки. Он расположился в промежутке между двумя котлами, но было очевидно, что это стеклянный пузырёк, предположительно наполненный зельем, на его горлышке висел кусочек пергамента. Потирая ноющее колено, на котором наверняка выступит синяк, Гермиона подняла пузырёк и развернула этикетку. В конце концов, у неё была куча времени, чтобы отмыть котлы.

«Зелье прозрачности (Шпионская смесь)»

Использование небольшого количества шерсти камуфлори добавляет зелью необычное свойство, делая твёрдые объекты прозрачными, но исключительно в одностороннем порядке. Например, после нанесения на стену, одна её сторона будет казаться прозрачной, в то время как вторая останется нетронутой. Таким образом, зелье традиционно используется шпионами, откуда получило своё второе название.

Смесь следует наносить в форме руны Лагуз на твёрдый объект. Эффект сохраняется в среднем на пятнадцать часов..

Должно быть, Снейп оставил пузырёк случайно, решила Гермиона, хотя она понятия не имела, зачем ему понадобилось зелье в чулане. Было очень соблазнительно испытать смесь в действии. В конце концов, Снейп ведь не сможет увидеть её по другую сторону двери… Гермиона быстро отогнала заманчивую мысль. Он обязательно заметит, если часть зелья пропадёт, к тому же что интересного можно было увидеть по другую сторону двери? Как Снейп проверяет домашние задания?

Отложив пузырёк в сторону, Гермиона поднялась на ноги, вздохнула и подтянула к себе ближайший котёл, решив, что чем быстрее начнёт, тем быстрее закончит. Осторожно вытянув палочку, она заглянула внутрь.

Котёл оказался совершенно чистым. На нём не было и пылинки.

Осторожно задвинув его на место, Гермиона вытащила следующий, чтобы проверить и его тоже. Чисто. Как и в другом котле, и ещё в одном…

Гермиона задумчиво нахмурилась. С чего бы Снейпу заставлять её чистить котлы, которые и так были безупречно чистыми?

И словно в ответ на её мысли послышался негромкий стук. Не в её дверь, но в дверь кабинета Снейпа. Лишь один глухой удар о дерево, почти нерешительный. Затем шаги. И голос Снейпа.

— Драко. Спасибо, что заглянул.

Гермионе пришлось сдержать смех. Ну конечно! Теперь всё встало на свои места: Снейп не назначил ей наказание из вредности. Все-таки он не злился на неё, а просто дал ей возможность подслушать его разговор с Драко, предоставив удобное оправдание для друзей. Вот почему котлы оказались чистыми, и… разумеется, зелье!

— Профессор, — послышался тихий ответ, когда Гермиона схватила пузырёк, вытащила пробку и перевернула, покрывая пальцы вязкой смесью. — Почему… почему вы хотели меня видеть?

Голос Драко казался непривычно напряжённым, заметила Гермиона. Хрипловатым, что было весьма ожидаемо. В конце концов, в их последнюю встречу со Снейпом он чуть не убил его, пусть и не по собственному желанию. Это была не самая простая встреча.

Гермиона закончила с начертанием руны: прямая вертикальная линия и диагональная, чуть покороче — чем-то похоже на зеркальное отражение единицы, и отошла. Дверь словно заискрилась, постепенно исчезая, и её глазам предстал кабинет Снейпа.

Он выглядел не менее жутко, чем раньше: мрачные тени и зловещие ингредиенты в банках — впечатление сглаживалось лишь благодаря тёплому свету, исходившему из камина. Снейп и Драко стояли у двери в напряженной неуверенности. Лицо Снейпа казалось настороженным, закрытым; единственным, что выдавало его мысли, были чуть сведённые брови.

Выражение Драко прочесть оказалось легче, или, возможно, Гермиона просто научилась его читать. Его глаза выдавали страх и, несмотря на красные отблески огня, он казался бледнее обычного. Плечи были напряжены, но расправлены, а подбородок слегка вскинут, показывая, что он не собирался уступать своему страху. В конце концов, даже слизеринцы могли проявлять храбрость. А гриффиндорцы — хитрость, если уж на то пошло.

— Присаживайся, Драко, — сказал Снейп после затянувшейся паузы, раскрывая дверь на дюйм шире. Гермиона заметила, что он обращался к Малфою по имени, хотя обычно предпочитал использовать фамилии студентов. Зачем он это делал? С каким-то умыслом? Она бы ни за что не поверила, что это получилось случайно. Тогда почему? Чтобы успокоить Драко? Заверить его, что всё в порядке?