Андер

Глава 13

Последующие несколько дней пролетели, как один, немного вымотав мне нервы, но вместе с тем — привнеся немного ярких мазков в серые будни.

Как мне доложил Арнье, на место происшествия, которым уже второй раз за эту неделю становится поместье он Свортов, приезжал всё тот же дознаватель, присутствовавший здесь в прошлый раз. Дик, если не ошибаюсь.

Тело бывшего управляющего поместьем, должность которого волей-неволей пришлось принять Георгу, быстренько забрали после осмотра места происшествия. Даже опросили Арнье с Георгом скорее для проформы, никоим образом не побеспокоив меня, что наводило на определённые мысли.

Занятия с репетиторами сестёр были временно отменены, что девчонок несказанно обрадовало. В создавшейся шаткой ситуации, я не мог позволить допускать к ним тех, в ком был не уверен.

Понятно, что первичную проверку подобный персонал проходил перед подписанием трудового контракта, но в свете вскрывшихся обстоятельств — можно смело считать, что никакой проверки-то не было. Паранойя, в данном случае, была полностью оправданным шагом, нежели разыгравшейся и вышедшей из-под контроля подозрительностью.

Те же самые меры были приняты и по отношению к лицам, так или иначе попадающие на внутреннюю территорию моего поместья. Таковые тоже имелись: поставщики продуктов, курьеры, почтальоны и прочий обслуживающий персонал, которого к моему удивлению оказалось довольно много.

Была бы моя воля, с радостью выдворил бы всех, не приведённый к родовой клятве служения Роду, за пределы поместья. Во избежание, так сказать. Но, в данный момент это было невозможным, так как некоторые должности, которые занимали чужие люди, назовём их условно так, нельзя было бросать на самотёк. Поэтому, пришлось дать несколько распоряжений Арнье, чтобы он негласно усилил контроль над таковыми.

А иначе было нельзя, так как я рисковал активами Рода, которые, оставшись без грамотного управления и контроля, могли в значительной мере пошатнуть моё финансовое положение, и так вызывавшее опасения.

Несмотря на мои переживания, Арнье заверил, что у него всё схвачено, а люди, к которому у меня закономерно возникли вопросы, проверены. Поводов для беспокойства нет.

В текущей ситуации оставалось поверить ему на слово и попытаться делегировать обязанности, чего я никогда в прошлой жизни делать не умел, предпочитая самолично всё перепроверить несколько раз.

«Видимо, придётся учиться. Новая жизнь — новые навыки».

К слову, по местным меркам, я находился за чертой ниже среднего, по сравнению с другими Родами. Но, пока, то, что я наблюдал вокруг, совершенно не соотносилось с моим понятием «ниже среднего». Понятно, что я руководствовался мерками моего мира, но всё равно — удивляться было чему.

В данный момент я занимался тем, что осматривал поместье, выбрав сопровождающим всезнающего Георга, и должен признаться — оно впечатляло. Огромный участок, на глаз не меньше гектара, обнесённый внушительным забором, выглядел ухоженным. Даже заботливо высаженная живая изгородь, полностью не скрыла монументальность каменного периметра, который смело можно назвать крепостной стеной.

Думается мне, такая предосторожность вовсе не случайна. А если учесть то, что Норт он Сворт был неслабым магом, то наличие подобного укрепления вызывало вопрос: «Такая защита — необходимость, или просто дань аристократической моде на обустройство своих домов?».

Очень хотелось, чтобы это был второй вариант.

От центральных ворот к дому шла широкая аллея, по которой вполне могло разъехаться четыре «фуры», без риска потереться бортами.

«Прямо взлётная полоса», — хмыкнул я, ковырнув носком ботинка местный асфальт, больше смахивающий на пластик, но при этом совершенно не скользкий.

Сам особняк был выстроен из камня и очень напоминал по стилю британскую архитектуру, только без башен, коих «саксы» без меры пихают в каждый замок. Строгое двухэтажное здание, территория, на которой трудился целый штат садовников, чтобы всё поддерживать в надлежащем виде, выложенные брусчаткой боковые аллеи, вдоль которых расположились вычурные скамейки, если вы вдруг вздумается устать, прогуливаясь, декоративный пруд с рыбками…

Я подозревал, что быть аристократом — это хорошо, но после одной единственной прогулки по территории, которая по времени растянулась больше, чем на полдня, я только-только начал понимать размеры свалившегося на меня добра и сопутствующих проблем.

Честно говоря, я теперь немного побаивался лезть разбираться в бухгалтерии Рода, чтобы не прийти в ужас от сумм, которые выделялись на содержание для всего этого великолепия. А был ещё и родовой завод, производящий какую-то магическую барбитуру.

В общем, придётся во всё это срочно вникать.

Естественно, что разбирательства с заводом я оставил на потом. Прежде, чем совать нос в налаженное производство, приносящее некий стабильный доход, нужно как можно больше узнать о мире, в котором я оказался, и об обществе, в котором мне предстоит вращаться.

В той жизни было не привыкать в кратчайшие сроки усваивать огромные пласты информации, но даже для меня — сейчас это было слишком, тем более было неизвестно, сколько у меня на это осталось времени. Понимал только то, что его катастрофически мало.

Самой главным достижением этих дней, стало то, что я, кажется, смог разглядеть свой магический источник. Почему «кажется»? Да потому, что я до сих пор был склонен списывать всё на своё разыгравшееся воображение.

От визита мага я пока был вынужден отказаться, и мне пришлось тиранить Константина, который от перспективы объяснять магические азы открещивался как мог, что вызывало у меня недоумение и закономерные подозрения.

Позже я понял, почему он был против.

Магическое воспитание аристократов, если его можно так назвать, всегда основывалось на внутренних техниках Рода, к которому принадлежит обучаемый. Понятно, что на начальных этапах существовали общепринятые упражнения, направленные на развитие и укрепление магического источника и сопутствующих каналов, но потом за одарённого принимались родовые наставники, которых, как вы понимаете, в моей прямой видимости не наблюдалось. Именно они формировали обучающий процесс так, как было принято в отдельно взятом семействе.

Каждый Род обладал собственными родовыми техниками.

Когда Арнье путано объяснял способ, с помощью которого можно почувствовать сосредоточие магической силы в себе, я чувствовал себя идиотом, по меньшей мере.

Скажите, ну как можно всерьёз воспринимать фразу: «Загляни внутрь магическим зрением?», когда само определение «магическое зрение» для меня было просто набором звуков. К тому же, чтобы воспользоваться этим самым магическим зрением, нужно для начала почувствовать источник, из которого и поступает энергия, подпитываемая магическое зрение.

Замкнутый круг какой-то.

Я пытался медитировать, вспоминая всю то эзотерическую ересь, которую довелось в своё время прочесть на Земле, старался расфокусировать взгляд, чуть не заработав себе косоглазие, прислушивался к своему организму, вспоминал информацию о чакрах и прочих внутренних меридианах, биссектрисах и хордах…

Без толку.

Проклятое магическое зрение не желало активироваться. Когда, как мне казалось, что-то начинало получаться, мой организм реагировал весьма сурово, награждая очередной порцией кратковременной головной боли.

— Проклятье, — не сдержался я, после очередной попытки. — Неужели так будет происходить каждый раз? — помассировав виски, я с облегчением отметил, что боль медленно отступает.

— Это нормальный процесс, — возразил спокойно Константин, который по моей просьбе всегда присутствовал на подобных занятиях. Хоть он и убеждал меня, что на данном этапе я не смогу себе никак навредить, но мне так было спокойнее.

Отложив на стол газету, Арнье поднялся с кресла.

— Представь себе, что ты занимаешься физическими упражнениями. Не имея ни навыка, ни тренированных мышц, ты толком не сможешь ни подтянуться, ни отжаться от пола, ни пробежать определённую дистанцию. С магией, примерно, такая же ситуация. Чем больше тренируешься, тем быстрее прогрессируешь. И головная боль — это нормальное явление на первых порах. Радуйся, что ты не теряешь сознание после каждой попытки манипуляции энергией. Считай, что это магическая крепатура.

— И такое бывает?

— Бывает всякое, — уклончиво ответил Константин. — Так что твой случай не единичный, уж поверь.

И я тренировался, скрупулёзно выполняя все указания моего временного учителя.

Нашей беседы слышать никто не мог, за исключением разве что двух служанок, которые периодически появлялись у меня под дверью. Не иначе, распоряжение Георга, на случай, если мне что-то понадобится.

Решение мне снова невольно подсказал Константин, предположив, что для того, чтобы войти в это состояние, мне нужно максимально воссоздать ощущения, которые я испытывал в тот момент, когда случился выплеск сырой магической силы, отправивший на тот свет старого барона.

Что же я ощущал?

Боль.

И запах.

Удушливая смесь ментола и корицы. Именно это мне врезалось в память больше всего.

Ещё ненависть, презрение к барону и лютое чувство злобы, направленной на него. Злобы за то, что я не могу адекватно среагировать на его волшбу, не могу ответить тем же. Злобы за то, что меня забросило в это хлипкое детское тело, которое можно соплёй перешибить. И пока я смогу привести его в относительную норму, пройдёт немало времени.

Злобы на то, что не могу наказать барона за всё то, что он сделал со своей семьёй. Ну не должны подобные ублюдки существовать, причём неважно, что это за мир и по каким законам живёт.

Мои чувства настолько тесно переплетались с эмоциями Андера, что в подобные моменты я переставал отделять их от своих, что мне категорически не нравилось. Эдак сам не заметишь, когда подростковые гормоны вмешаются в мои, обычно, взвешенные решения, в результате чего я сотворю что-то экстраординарное, о чём придётся крепко пожалеть.

Коктейль из противоречивых эмоций бурлил в молодом организме, постоянно путая меня и сбивая с толку. С одной стороны, мне должно было бы плевать на тех, кого я никогда не знал, а с другой — я не мог не реагировать на всё это. И просто бросить всё, начав жить так, как мне хочется — непозволительная роскошь, которая, боюсь, не найдёт одобрения в местном обществе.

Отныне мне нужно было соответствовать той роли, которую я невольно взвалил на себя, когда натянул на палец злосчастный родовой перстень. Понятно, что будь у меня выбор, я поступил бы аналогично, но обязательства, которые я на себя при этом взваливал, были той самой горькой пилюлей, подсластить которую у меня получится ой как не скоро.