Марргаст. Первое семя тьмы

Мы будем есть

уничтожить род людской. Стереть все в одно мгновение. Спасением для отчаявшихся станет возвращение Первого: этот человек, близкий всем, объединит живых, иных и мертвых в последней битве с Ничто. Прочитав последнее предложение, я тихо опустился на пол. Как же вещие колдуны любят запугивать и говорить загадками!

− Ничего не понимаю. Почему ваш выбор пал на меня? Сами же твердили, что я глуп и причинил столько вреда!

− Герои не всегда такие, какими мы бы хотели их видеть. Увы, все знаки сходятся. Ты даже близок с младшими народцами.

− Но!..

− Ты, плут и вор, рисковал жизнью, чтобы спасти Варрейну, чужую тебе по крови. Каш показал заинтересованность в тебе. Твоим другом был волк. Не спорь! Живь говорит с тобой через сны. Мы давно подозревали неладное. Радогост ощутил, что в тебе заложен великий потенциал, а он редко ошибается.

− Но тогда зачем Нигол зовет меня за собой? Я же враг.

− Нигол тот, кто ведет людей во тьму, используя их страхи. Он давит на самое больное – любовь к близким и страх навеки их потерять. А Горох умел изгонять этот страх из сердец своего народа. Ниголу нужен твой дар. Возможно, он хочет извратить его ради своих нужд. Мне жаль, что я говорю это только сейчас. Братство хотело уберечь тебя, пока ты не будешь готов.

Уберечь… или использовать меня для возвращения былого величия. Невелика ли разница?

− Тогда почему вы передумали? − спросил я, думая, что хуже уже быть не может. Оказалось, может.

Симеон кивнул на карту под ногами:

− Пришли сведения из Кейбы. Нигола видели там. Наши братья с востока считают, что он готовится к великой битве. На его стороне будут полчища огнедышащих змеев.

− Так ведь разве они не подчиняются Горыну? Мне Стромир говорил, что это отец всех ползучих гадов. Почему же…

И тут я понял.

− Да, − кивнул Симеон. − Твои сны подтвердили наши догадки. Тем, кто стоял за деяниями Нигола, вероятнее всего, был Горын. Иронично, не правда ли? Первый из Изначальных детей объявил войну, а противостоять ему должен наследник Первого царя. Борьба Живи и Нави во плоти.

Каждая новая весть била по макушке, точно пудовый молот. Все сильнее и сильнее вгоняя меня под землю.

− Вы столкнулись с деяниями Нигола на Севере страны. Радогост говорит, что на Западе тоже виден его след. А ведь есть всего три бессмертных твари в нашем мире: Горын, Каш и Яхгэ. Не сложно догадаться, что к чему.

− Он просто хочет уничтожить остальных? − у меня не хватало дыхания. − Все старания и смерти невинных, − ради обычной кровной вражды?!

− Тише, дитя. Кто знает? Возможно, Горын хочет быть единственным столпом зла. Это откроет для него и его детей невиданные возможности. Вся Славия станет их кормушкой.

Действительно, зачем ограничиваться одним жалким клочком неплодородной земли, когда его более удачливые родственнички в одиночку пируют в разных частях света.

− Мы пока не знаем, как ему удалось найти кого-то, вроде Нигола, − сказал Симеон. − Возможно, он намеренно искал человека с врожденным Даром и искусил его обещаниями власти и богатств. Буян хранит в своих недрах горы похищенного золота.

− Я запутался, верховный наставник. Простите. Мне сложно представить, что я в одиночку могу пойти против могущественных существ нижних миров. Я не смог одолеть даже трехрогое немертвие.

− Все предрешено. Мы лишь можем потворствовать объявленной судьбе. Не бойся, Горох умел очаровывать и убивать одним словом. Он вел за собой всех: и оборотней, и мавок, и людей. Все живое тянулось к нему так же, как немертвое тянется к Изначальным детям. Ты пока не ощутил полную силу своих возможностей.

Симеон, кажется, пытался меня подбодрить, но я с трудом верил его словам. Столкнувшись с Кашем, что я сделал? Правильно – ничего. Невозможно противиться подобной силе. Это как если блоха станет пытаться сдвинуть гору. А Горын, отец змеев, куда сильнее. И хитрей, как гласят легенды.

Он зачаровывал взглядом целые города, и люди шли прямо в его раскаленную смрадную пасть. Только старость заставила его уйти и затаиться. Старость и…

− Богатыри! − воскликнул я. − Я помню, мама рассказывала мне об этом. Богатырская сила напугала главного змея. Не желая сражаться с ними, Горын ушел в недра горы, туда, где жар опаляет кожу и нутро. Они могут помочь, князь ведь обещал оказать поддержку!

− Я лично говорил Бориславом. Он сделает все, что в его силах. Но защита нужна и ему самому. Пойми, он слишком напуган, чтобы услышать всю правду.

− Князь на то и князь, чтобы принимать трудные решения. Он должен понять, что никто не сможет отсидеться за стенами дворца. Пусть подумает хотя бы о своем будущем ребенке!

Кажется, в этот момент я немного кричал.

− Ты прав. Однако давить на Борислава предсказанием мы не можем. В лучшем случае его советники − волхвы со жрецами − просто сочтут слова Наины ересью. А нам нужна его власть и его войско. Поэтому князь не должен узнать о твоей роли в великом противостоянии.

Я осекся.

Глупость − имя мое. Позабыть о такой важной мелочи. О лютой ненависти и столь же сильном ужасе, который Борислав Налесов и его родня питала ко всему, что напоминало о величии Горохового рода.

Интересно, как он смог себя пересилить и разделить ложе с Софией, так похожей на своего благородного предка? Или с ней все по-другому?

Как назло, в пророчестве был упомянут вечный трон из неразрушимого камня, который создаст себе избранный Живью. Мало кто поверит в околесицу, написанную рукой безумца, но… Я покосился на грязную рубашку Наины. Вот так ирония − обычный кусок ткани мог легко погубить человека.

Князь и его братья не должны это прочесть.

Пока меня одолевали мрачные мысли, в опочивальню верховного наставника с жутким грохотом ввалились Лисавета и Мечеслав. Похоже, я забыл запереть дверь, а они, узнав о моем возвращении, пришли подслушивать.

− Думаю, на сегодня хватит, − сказал Симеон, ловко пряча одежду предсказательницы в шкатулку. − Ты устал с дороги, брат мой. А твои друзья так соскучились, что чуть не сломали дверь. Уверен, они жаждут узнать о твоих приключениях. Прошу лишь об одном, не рассказывай слишком много. Для всеобщего блага.

Он улыбнулся и подтолкнул меня к выходу. Я не противился. Для всеобщего блага, говорите? Похоже, это станет моим новым девизом, даже если я того не хочу.

− О твоем наказании, как и о новых испытаниях, поговорим завтра. Или тогда, когда я освобожусь. Много дел предстоит переделать всем нам. Ох, как много!

Нас буквально выталкивали прочь. Лиза и Меч, покраснев, как раки, бормотали извинения и перемигивались со мной, явно дожидаясь, когда мы останемся одни. А в коридоре маячил знакомый силуэт. Что ж, раз их привел Радогост, значит он тоже хочет услышать правду.