Повелитель теней. Том 2

Он доброжелательно улыбнулся Саймону, тот поспешил учтиво поклониться, и, хотя ему претило изобретать орудия для убийств, в памяти тут же начали всплывать подходящие чертежи. А Альдор тем временем повернулся к группе своих верных баронов, намереваясь заслушать их доклады о количестве рыцарей, лучников и пехотинцев, которых они готовы выставить для боя с врагом.

Именно в этот момент распахнулась дверь, и в зал вошёл энфер, за ним следовал Дуэйт. Оба они были крайне взволнованы и сразу направились к альдору.

— Где ты был, Ликар? — с мягкой укоризной произнёс альдор. — Мы начали без тебя, хотя тема тебе, без сомнения, интересна. К тому же ты, как никто, сведущ в обороноспособности нашей крепости.

— Простите, отец, — энфер почтительно поклонился, — но меня задержало дело чрезвычайной важности. Я прошу вас и лорда контаррена уделить мне немного времени.

— Это так срочно? — нахмурился альдор, чрезвычайно увлечённый обсуждением военных дел.

Он недовольно посмотрел на придворного мага. Молодой человек был встрёпан больше, чем обычно, и его белое лицо казалось ещё бледнее из-за мрачной чёрной мантии и тревожного взгляда. Дуэйт поспешно кивнул и умоляюще посмотрел на Беренгара.

— Я думаю, мы можем ненадолго прерваться, великий, — произнёс тот, обернувшись к альдору. — Пусть пока наши славные бароны и рыцари соберутся с мыслями и ещё раз изучат эту великолепную карту, а потом поделятся с нами своими соображениями о наиболее удачном размещении их отрядов.

Они уже выходили из зала, когда собравшиеся вокруг стола рыцари начали бурно обсуждать поставленный перед ними вопрос.

— Я вижу, вы охотно спрашиваете мнение своих подчинённых, — одобрительно заметил альдор, входя в небольшую гостиную, расположенную рядом с залом.

— Среди моих подчинённых всегда было много весьма толковых молодых людей, отважных и имеющих боевой опыт. Многие были моими учениками, так что я не только с удовольствием принимал их разумные советы, но и на примере тех их решений, что вынужден был отвергнуть, ставил перед ними вопросы, помогающие им двигаться вперёд.

— Я помню этих молодых людей, — кивнул альдор, остановившись у стола. — Некоторые из них были неудержимы в бою. Я помню совсем юного мальчика, который сломя голову кинулся защищать короля Армана, а потом отобрал захваченное моими кавалеристами знамя. Как его звали?

— Айолин, — улыбнулся Беренгар. — Барон Делвин-Элидир. Один из самых толковых, хитрый и вёрткий, как лисёнок, отважный, как лев, и мудрый, как орёл.

— Постойте, это его отец служил у нас? Как же его звали…

— Айорверт, — подсказал Беренгар. — Я был рад, когда его сын приехал в Сен-Марко в поисках невесты и службы.

— Да, значит, дело в невесте? Жаль, что мы не смогли предложить ему подходящую девицу, — усмехнулся альдор и повернулся к сыну. — Ну, что вы хотели мне сказать? Только быстро. Ты видел, там собрался весь цвет нашей армии, и они ждут нас, чтоб поговорить о войне. Тебя, кстати, они тоже ждут.

— Я не стал бы прерывать военный совет, отец, если б не чрезвычайно важное дело. Я думаю, что лорду контаррену угрожает опасность.

Альдор нахмурился и посмотрел на Дуэйта. Тот снова взволнованно кивнул.

— Это так, ваше величество. Не далее, как этой ночью я занимался ворожбой, чтоб, насколько это возможно, предугадать неприятные события, несущие опасность луару. И вот, когда я, произведя ряд подготовительных ритуалов и произнеся древние заклятья, заглянул в хрустальный шар, он вдруг окрасился в чёрный цвет и в нём возникли огненные знаки. Они пылали и были ясно видны. Настолько ясно, что я смог скопировать их на пергамент до того, как они растворились во тьме. Несколько часов у меня ушло на то, чтоб разгадать их смысл. Я пытался читать их с помощью зеркала и применял различные варианты расшифровки, пока не понял простую вещь: в стеклянном шаре всё отражается в перевёрнутом с ног на голову виде. После этого я перевернул лист, и смог, наконец, уловить некоторую закономерность символов…

— Нельзя ли перейти к сути, уважаемый Дуэйт? — перебил его альдор, теряя терпение.

— Я прочёл предсказание, и оно сложилось в четверостишие, смысл которого меня очень встревожил. Я тут же помчался к благородному энферу и… вот!

Он вытащил из бездонного кармана мантии желтоватый свиток и протянул его альдору. Тот развернул его, но зрение уже не позволяло ему читать убористый почерк мага. Он протянул лист сыну и Ликар громко прочёл:

В день Лебедя Орёл

Беду несёт Грифону:

Падёт Железный волк

От лап златых Дракона.

— И что это значит? — хмуро спросил альдор.

— Орёл — это символ Монморанси, — начал Дуэйт. — Грифон, как вы понимаете — луар…

— Это мне известно. Что за волк и дракон?

— Железный Волк, это, по-видимому, я, — задумчиво произнёс Беренгар. — Волк — геральдический символ нашей семьи, а поскольку в молодости я выходил на поле брани с железным щитом, украшенным литым гербом Беренгаров, в Сен-Марко меня прозвали Железным волком.

— А дракон?

Беренгар пожал плечами.

— Я полагаю, что это всё значит только одно, — заявил Ликар. — Король Ричард, заметьте, речь идёт о его геральдическом знаке, а не о символе Сен-Марко, коим является Золотой лев, — Ричард готовит нам удар, пытаясь убить кантарена. Дракон, скорее всего, указывает на способ убийства или какой-то знак, который поможет нам определить источник опасности.

— А лебедь? — спросил Беренгар.

— Моя драгоценная супруга до нашего брака была жрицей Девы Лардес, — пояснил альдор. — А символом этой богини является Лебедь, на спине которого она бороздила озёра. И её собственные крылья похожи на лебяжьи. Поскольку Жрицы храма с радостью благословили наш союз, для альдорены был утверждён герб с лебедем в центре. Значит, опасность поджидает вас на праздновании дня рождения альдорены.

— В замок прибудут сотни гостей, — тревожно произнёс Ликар. — Конечно, мы постараемся обеспечить полную безопасность, но мы не сможем проверить всех.

— Мы знаем гостей, но не знаем их слуг, — расстроено заметил Дуэйт. — Многие владетельные бароны прибудут со свитами.

— Может, нам предложить им всем оставить оружие у ворот замка? — спросил Ликар.

— Исключено! — воскликнул альдор. — Они могут счесть себя оскорблёнными, а мы не можем лишиться их расположения перед войной. Единственное, о чём мы можем просить их, — не брать тяжёлые мечи в пиршественный зал. Но празднество будет происходить в тёмное время и, когда механики запустят фейерверки и огненные шутихи, на галереях и во двориках будет такое столпотворение, что…

Он замолчал, качая головой.

— Может, вам не ходить на пир? — Дуэйт посмотрел на Беренгара.

— Вот ещё! — обижено воскликнул тот. — Я вообще не слишком верю всем этим магическим штучкам и предсказаниям. А вы хотите, чтоб я из-за каких-то букв, привидевшихся вам в каком-то шаре, прятался от людей? Я прибыл сюда с честной миссией и не собираюсь проявлять неуважение к великому альдору, его прекрасной супруге и их уважаемым гостям. Пусть те, кого я поведу в бой, увидят меня не только верхом на поле брани, но и с чашей вина в добром застолье.

— Мы постараемся обеспечить вашу охрану, контаррен, — произнёс Ликар, с сочувствием взглянув на расстроенного мага. — Вас будут окружать не только ваши доверенные люди, но и мои рыцари. Я им полностью доверяю. А вам придётся смириться с этим. И я прошу вас не пытаться ускользнуть от охраны, потому что если убийца или убийцы всё же доберутся до вас, это будет действительно очень болезненный удар по луару.

— Хорошо, — нехотя согласился Беренгар. — Но не будете ли вы столь любезны, благородный энфер, что выделите мне не только искусных воинов, но и приятных кавалеров, от которых не несёт потом и луком, и по нечесаным гривам которых не ползают насекомые.

— Уверяю вас, в моей свите таких нет, — усмехнулся Ликар. — Но я доставлю вам удовольствие и приставлю к вашей особе двух моих самых красивых рыцарей, один из которых весьма образован и умеет рассказывать интересные истории, а второй так хорош в бое на мечах и копьях, что до сих пор ему не сыскалось равных в луаре.

— До сих пор? — заинтересовался Беренгар. — Так они у вас недавно?

— Они прилетели оттуда же, откуда прибыл и Саймон де Толли, соорудивший для нас столь удивительную карту. Поверьте мне, они вам понравятся и нисколько не будут стеснять. А в том, что они надёжные и отважные охранники, я и сам имел возможность убедиться.

— Ну, если так, то пусть будут рядом. Заодно познакомятся с моими рыцарями. Если они завяжут дружбу в мирное время, то станут лучше взаимодействовать на войне.

— Ну, теперь мы можем вернуться на совет? — спросил альдор. — Надеюсь, ты сам предупредишь Деллана о том, что он должен быть внимателен к появлению Дракона с золотыми лапами.

— Конечно, отец. Но теперь, когда мы всё решили, думаю, это может подождать до окончания совета. Я благодарю вас, Дуэйт, — Ликар взглянул на мага. — Вы можете идти и заняться своими делами. А если у вас появятся догадки, кто скрывается под маской дракона, не замедлите сообщить об этом мне лично.

Неловко поклонившись, Дуэйт вышел из гостиной, а альдор с сыном и контарреном, вернулись к обсуждению военных дел, неспешно двинувшись в сторону зала.

Военный совет затянулся до вечера. Доклады баронов и командиров порадовали альдора. Ликар был прав в своём предположении: приезд Беренгара в луар и оказанные ему здесь почести склонили многих колеблющихся баронов на сторону Синего Грифона. Проблема была лишь в том, что всем им нужно было платить, а поскольку никто не рассчитывал на такой приток войск, казначей альдора с трудом скрывал всё больше охватывающее его беспокойство. Ликара это не тревожило. Он знал, что при желании раздобудет денег под залог драгоценностей матери и сестёр. Ростовщики Магдебурга с радостью распахнут перед ним свои сундуки. К тому же, стоило кинуть клич в народ, и горожане понесут к дворцу свои золотые и серебряные безделушки для чеканки монет. Они, как никто, понимали, что сильное войско — это их шанс не только на сохранение остального имущества, но и на саму жизнь. К тому же всегда можно было продать статуи и гобелены из дворца, а то и часть приграничных земель. Хотя этого делать не хотелось, а потому энфер оставлял это на самый крайний случай.

Потому вечером после совета Ликар пребывал в хорошем расположении духа, и хоть голова немного гудела от того, что он пытался запомнить как можно больше информации, да ещё и осмыслить её на ходу, в остальном он был бодр и доволен тем, как развиваются события.

Первый светлый день подходил к концу, когда он поднялся в башню Деллана и вошёл в его кабинет. Глава секретной службы сидел за столом, внимательно читая лежащие перед ним бумаги.

— Пасквили, наветы и доносы? — усмехнулся Ликар, пройдя к скамье у стены и сел там, игнорируя попытку слуги поставить к столу кресло для почётных гостей.

— Всего лишь донесения наших агентов, — ответил Деллан, жестом отправляя слугу за дверь. — Я уже говорил с Дуэйтом, и он рассказал мне о вашем разговоре с альдором. Надеюсь, я не превысил свои полномочия?