Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

Входит тетя Саша.

Тетя Саша. Ну, чего тебе?

Воронцов. Выпей с нами, полковник уезжает.

Тетя Саша. Да нет уж, да что уж…

Воронцов. Вот, все такие русские бабы: «Да нет уж, да что уж…» А потом как хватит! Держи рюмку, «нет уж». Думаете, за ваш отъезд будем пить? Ничего подобного. За приезд за ваш будем пить. Вот вы тут приехали, а я подумал: конечно, вам еще обратно на войну ехать, по все же это вроде как репетиция получилась. (Васе.) Репетиция, правильно я говорю, артист?

Вася. Правильно.

Воронцов. Сперва репетиция, а потом – все так и будет! Возвращайтесь! Вместе города будем перестраивать!

Савельев. Во всяком случае, все взрывы беру на себя.

Все пьют.

Воронцов. А теперь дайте вас обниму. (Обнимает Савельева, целует его три раза.) Вот так, по-христиански. Вы как хотите, а я спать пошел. Черт бы вас взял, нашли время, когда уезжать. Весь дом перебудили! (Выходит.)

Савельев. Вася, бери чемоданы!

Вася выходит в соседнюю комнату.

(Ване.) А ты – в машину. Уложи все там, чтобы сидеть где было. Аккуратно.

Ваня. Есть уложить аккуратно.

Греч. Я сама посмотрю. (Идет вслед за Ваней.)

Оля. Анна Григорьевна

Греч. Что?

Оля. Нет, ничего.

Греч выходит.

Савельев. Вот так, значит.

Оля молчит.

Что вы молчите?

Оля молчит. Через комнату проходит Вася с чемоданом.

Что вы молчите?

Оля. Дмитрий Иванович, помните, вы мне когда-то сказали, что хотели бы встать утром и быть счастливым только оттого, что светит солнце, что небо синее, а трава золеная. Помните?

Савельев. Помню.

Оля. И я тогда вам сказала, что обещаю, что так и будет. А вы мне сказали, что, к сожалению, это не в моей власти. Помните?

Савельев. Помню.

Оля. А может быть, это в моей власти?

Савельев. Что?

Оля. Сделать так, чтобы вы встали утром – и небо было синее, а трава зеленая. Отвечайте.

Савельев. Оля!

Оля (почти зло). Я вас в последний раз спрашиваю: может, это в моей власти? Чтобы вы встали утром – и небо было синее, а трава зеленая?

Савельев. Вы понимаете, что вы говорите?

Оля. Понимаю. Отвечайте.

Савельев порывисто обнимает ее.

Савельев. Вы плачете?

Оля (подняв на него глаза). Да. Вы ведь все-таки уезжаете. Я знаю, что война еще не кончилась. Не объясняйте мне, я все понимаю.

Савельев еще раз молча обнимает ее и, не оборачиваясь, быстро выходит. Дверь захлопывается. Молчание.

(Одна, после долгого молчания, говорит тревожно, тихо и медленно, – словно вспоминая слово за словом.) Дорога разведана. Савельев… Переправа наведена. Савельев… Мины обезврежены. Савельев… Не объясняйте мне. Я все понимаю…

Занавес

1944–1970

Под каштанами Праги