Эмили. Отчаянная

Глава 36

«Вы были бы правы, если бы так не заблуждались». © х/ф «Иллюзия обмана»

Дежурить у Иветы оставались они с Лали. Совмещали работу с обязанностями сиделки. Сестра — в своем фонде, Эмили — в ресторане. И если там получалось как-то отвлечься, то, переступая порог квартиры, где себя заточила скорбящая мать, ты невольно становился частью этой горестной атмосферы. Чтобы не сойти с ума от уныния, девушка постоянно занимала себя чем-то. Вплоть до того, что вытирала пыль по несколько раз в день. Когда доходила до полки с фотографиями, в негодовании прихлопывала фотографии, где есть Давид, лицом вниз на деревянную поверхность. Правда, после «смен» Лали рамки вновь стояли в стойке смирно. Но Эмили упорно повторяла свои действия из раза в раз, и между ними будто завязалась такая молчаливая игра.

Дом душил. Концентрация боли в нем зашкаливала. Безмолвная печаль, снедающая тоска и отсутствие принятия утраты зримо витали повсюду.

Ивета сходила на нет. За три недели, прошедшие после похорон, она едва ли произнесла десяток слов. Ела меньше птиц, уныло ковыряясь в тарелке. А потом снова отправлялась в спальню, где либо сидела на пуфе у окна, устремив взгляд на улицу, либо лежала на кровати, вперившись в потолок.

В какие-то моменты Эмили узнавала в ней себя. Разница была лишь в том, что сестра хотя бы спит. И ограничивается принятием легких успокоительных. Ей же — не помогали даже сильные антидепрессанты, которые она забросила после нескольких попыток. Девушка иногда стояла в дверном проеме и наблюдала за Иветой, когда та сидела к ней спиной. И тихо плакала. Осанка — все, что осталось от красавицы, коей та была всегда. Самая эффектная из них всех, жгучая, привлекающая взор прохожих. Единственная, кто унаследовал иссиня черные вьющиеся волосы мамы, умопомрачительно подпрыгивающие при каждом движении. Ее заразительный смех всегда поднимал настроение. Словом, она была «вечным двигателем» их семьи.

Артемки больше нет. Маленькое существо, рождению которого все так радовались…и из-за диагноза которого так убивались… Господи, а ведь Ивета была идеальной матерью… Так ухаживала, так боролась за него, никогда не опуская руки. Бегала по клиникам, пробовала все, что предлагали. И всегда одна.

При мысли об ее муже кулаки непроизвольно сжимались. Неужели все ошиблись на его счет настолько сильно?.. Где он сейчас? Почему не разделяет скорбь сестры?..

— Ужин готов, Вет. Пойдем.

Привычно позвав ее и удалившись в кухню, Эмили накрывала на стол. Ей тоже кусок не лез в горло, но мама обязала служить примером и пробовать есть с аппетитом. Наивная женщина… Но девушка дала обещание так и делать, поэтому держала слово, поглощая свою порцию механически без вкусовых восприятий.

В городе уже вовсю чувствовалось наступление весны. Воздух был невероятным. Прогулка была бы не лишней… Но Ивета отказалась.

Ближе к ночи приехала Лали, с которой у них произошел обмен небольшой информацией по поводу «графика», а также стандартная процедура «пост сдал, пост принял», после чего Эмили вызвала такси.

Маму они категорически отказались допускать к дочери. Точнее, оставаться и лицезреть Ивету в таком состоянии. Она слишком чувствительная и не выдержала бы долго. Вместо этого Лали спихнула Арлена на нее, поскольку малыш никак не хотел адаптироваться в детском саду. Лучше пусть займется внуком, чем мучиться рядом с собственным ребенком, которому ничем не сможет помочь, только себе хуже — видеть тяжелую картину сутки напролет.

Эмили и сама с трудом справлялась. Да и вряд ли старшая сестра находилась в лучшем расположении духа. У нее двое мальчиков, и она однозначно проецировала эту боль на себя.

Самым правильным — наверное — образом потеря Артема помогла разом повзрослеть. Пересмотреть приоритеты, провести какую-то внутреннюю чистку и определиться, как действовать дальше. Сознание прояснялось, план становился четче. Откровенный разговор с отцом, попытка принять правду, знакомство Сергея с семьей. Уход из «Куша» и поездка в Москву, чтобы через месяц присутствовать при рождении маленькой Эмилии, как и обещала. Девушка надеялась, что к тому времени Ивета хотя бы немного придет в себя.

Ночами все еще достаточно прохладно. Эмили вышла из машины и поежилась, спешно направившись к подъезду. И прямо у двери столкнулась с…Марселем. Который тоже возвращался домой.

Вздох.

Родные глаза, печать усталости на лице, участливый теплый взгляд.

Ты скучал? Потому что я — очень. Обними. Не говори ничего. Просто обними.

Он пропустил ее вперед. Не сговариваясь, будто действуя как единый организм, оба встали у лифта, проигнорировав более привычную лестницу. Вошли в кабинку, и Эмили сообразила, почему так произошло. Чтобы она смогла уткнуться ему в грудь. И почувствовать, как большие сильные руки крепче прижимают к горячему телу. С ним спокойно, нет страхов и пульсирующей боли. Она притупляется, отступает, словно страшится Марселя. Это бесценно.

И ощущение, что всё осталось прежним. Только вот…это далеко не так. Всё изменилось. Безвозвратно изменилось. Над головами висели темные тучи, обещающие разразиться беспощадной грозой. И они это прекрасно понимали. Просто еще не настал момент… Его оттягивали…

На седьмом этаже девушка вышла, переплетая их пальцы, и потянула Марселя за собой. Беззвучно сняла верхнюю одежду, что сделал и мужчина. Затем повела в душ. Это казалось странным, но они уловили сигнал об обоюдной нужде. Без намека на секс. Просто сняли напряжение под водой и устроились на постели. Эмили прильнула к нему и оказалась в стальном коконе, примостившись бочком.

Ты мне нужен. Еще немного. Еще чуть-чуть ведь можно, правда?

Мне больно. Эта тоска убивает. И потери…пугают.

Он свободной рукой гладил ее по волосам и губами прижимался к виску. Его дыхание щекотало кожу, но было чертовски приятным. Вообще, все это было ей необходимо. Девушка не видела его с того самого дня, и все это время была дезориентирована, не в состоянии анализировать то, что между ними. Потом. Когда этого не будет. Потом она подумает…

А сейчас можно раствориться в надежных объятиях и отдаться забвению. Долгожданному и спасительному.