Санта–Барбара II. Книга 3

ГЛАВА 14

Шейла хлопнула дверью. Странное занятие корчить рожи у зеркала. Разговор, завершившийся поцелуем. Дом в мавританском стиле, с позолоченным потолком и фонтаном в холле. Игра в покупателя и продавца.

Дэвид Лоран проснулся первым. Даже не глядя на часы, он понял, что уже довольно поздно. Он быстро вскочил с постели и начал суетливо одеваться.

— Куда ты так торопишься? — приподнявшись на локте, поинтересовалась Сильвия.

— Я уже опаздываю.

— У тебя что, свидание, деловая встреча?

— Нет, я опаздываю, — коротко и зло бросил Дэвид. Ему всегда по утрам было не по себе, он чувствовал себя виноватым.

— Не надо торопиться, Дэвид, мне кажется, ты уже опоздал.

— Нет, я никуда не опоздал, я как раз вовремя.

— Ну, что ж, тебе виднее, — сквозь зубы процедила Сильвия.

Дэвид оделся, Сильвия села на постели, закрывшись до подбородка простыней.

— Ты что, меня даже не поцелуешь? — глядя на любовника, торопящегося поскорее покинуть номер, спросила женщина.

— Почему не поцелую? — Дэвид подошел и небрежно чмокнул женщину в щеку.

— Нет, Дэвид, мне хотелось бы, чтобы ты поцеловал меня не так.

— Ну, знаешь, это в другой раз, а сейчас я опаздываю.

— Погоди, — Сильвия, кутаясь в простыню, встала с постели, — погоди, я хочу тебе кое‑что сказать.

— Потом скажешь, потом, Сильвия, я заеду к тебе во второй половине дня.

— Боюсь, во второй половине дня ты можешь меня не застать.

— А ты куда‑то собралась?

— Да, собралась и очень даже далеко.

— Ты что, хочешь сказать, что уезжаешь и бросаешь меня?

— Нет, это ты бросаешь меня и поспешно убегаешь домой, чтобы выглядеть порядочным мужем.

— Но ты же все прекрасно понимаешь, я просто не хочу лишних ссор, не хочу лишних скандалов и эксцессов.

— Не хочешь? Но ты же сам их создаешь. А вообще, Дэвид, поступай как знаешь, — простыня упала с Сильвии, и она осталась совершенно обнаженной посреди комнаты.

Дэвид взглянул на нее немного брезгливо. Улыбка искривила его губы.

— Ты хочешь вот таким дешевым трюком меня остановить? — прошептал он.

— Нет, это получилось случайно, — Сильвия развернулась и направилась в ванную комнату.

— Я заеду после обеда.

— Как хочешь, — бросила она, захлопывая дверь.

Дэвид немного помялся на пороге, но потом тряхнул головой и заспешил к выходу.

И только в машине, которая мчалась по автостраде к их загородному дому, Дэвид понял, что ему сказала Сильвия. Он даже похолодел, и нога сама нажала на тормоз. Машина с визгом остановилась и съехала на обочину.

— Черт! Да она же меня бросила! Она же меня просто бросила! — прошептал Дэвид и положил голову на руль. — Чертова баба, она настоящая стерва! Поиграла со мной — и вот так вот просто оставила, сказав, что уедет.

Он выбрался из автомобиля и зло ударил по колесу. Автострада проходила вдоль берега океана. Дэвид пошел, глубоко увязая в песок, в сторону океана. Он был вне себя от злости.

«Сейчас я вернусь к автомобилю и поеду назад в город. Я застану ее в номере и скажу ей все, что о ней думаю, я скажу, что она стерва, обыкновенная стерва. И еще я скажу, что я ее презираю. Пусть знает, пусть помнит Дэвида Лорана, ведь я не какой‑то там мальчишка, с которым можно обращаться подобным образом».

Но, подойдя к воде, Дэвид немного успокоился. Злость на Сильвию сменилась угрызениями совести.

«Я вновь изменил Шейле. Сколько же раз я клялся, что больше никогда этого не буду делать! И опять, опять… Но, слава богу, наконец‑то она уехала, ее не будет в этом городе, и меня не будет к ней тянуть. Я забуду ее, вычеркну из своей жизни, как будто бы ее никогда не было, как будто бы я ее никогда не видел и не прикасался к ее телу, не целовал ее грудь. И у нас с Шейлой вновь все будет хорошо, мы вновь будем счастливы, перестанем ссориться. Это все Сильвия, это она виновата, это она — и больше никто. Это она увела меня, соблазнила, толкнула на предательство. Это из‑за нее я изменяю Шейле, только из‑за нее. Ведь сам я этого не хочу, это было какое‑то ослепление, вспышка, меня что‑то толкнуло к ней. И сейчас я понимаю, что она самая обыкновенная стерва и мразь. Я должен вернуться к Шейле, ведь она меня любит, и нам будет хорошо.

Может быть, я даже ей все расскажу, покаюсь в своих грехах, и она меня простит. Она меня обязательно простит, ведь она меня любит».

Тяжело ступая, Дэвид брел к машине.

«Только бы она была сейчас дома» — подумал Дэвид, садясь за руль и запуская двигатель.

Шейла сидела в гостиной и пила кофе. Она услышала шум подъезжающего автомобиля и, повернув голову, взглянула в окно. Дэвид как раз выходил из машины. Он поправил галстук и распрямил плечи, прежде чем ступил на порог дома.

«Вот он опять откуда‑то вернулся и опять будет врать».

В душе Шейлы сразу же возникла неприязнь и негодование по отношению к Дэвиду.

Он открыл дверь и, увидев жену, попытался приветливо улыбнуться. Но улыбка получилась виноватой и вымученной.

— Доброе утро, дорогая, — сказал он.

— Не подходи ко мне, — бросила Шейла, — не подходи, ты мне неприятен.

— Но ведь я ничего не сделал, — сказал Дэвид, — у меня была важная встреча, и я задержался.

— Ты называешь вот такие возвращения на рассвете — хотя уже далеко не рассвет — «задержался»? Интересно… Наверное, ты обсуждал какой‑нибудь грандиозный проект, наверное, ты решил возвести на берегу океана собор или особняк для какого‑нибудь миллионера и поэтому очень долго сидел за кульманом, вычерчивал, высчитывал. Ты это называешь «задержался»? Я тебе могу сказать, где ты был.

— И где же я был, по–твоему? — презрительно процедил сквозь зубы Дэвид.

— Я твердо знаю, что у тебя не было никаких дел и все, что ты сейчас мне говорил — настоящее вранье.

— Но ведь я тебе еще не успел ничего сказать, ничего не успел объяснить, а ты сразу начинаешь выносить приговор. Это неправильно, Шейла.

— Нет, Дэвид, это правильно, и мне уже осточертела такая жизнь, — она поднялась из‑за стола, взяла сумку и направилась к выходу.

— Ты куда? — спросил Дэвид, загораживая ей дорогу.

— На службу, ведь я вынуждена работать, чтобы не чувствовать себя униженной, чтобы не чувствовать себя зависимой от твоих денег, — ехидно сказала Шейла, обходя мужа.

— Погоди, я хотел бы с тобой поговорить.

— Не надо, Дэвид, к чему эти разговоры, ведь мы уже все сказали друг другу. К чему лишние ссоры? К чему эта напряженность и нервотрепка? Не надо ничего говорить. — Дверь за Шейлой громко хлопнула.

Дэвид прошел по гостиной и устало опустился в кресло. Он сжал голову руками и потряс ею из стороны в сторону.

«Какая‑то чертовщина, все против меня — все, буквально все. Сильвия меня бросила, Шейла ушла, я остался один».

Он осмотрелся по сторонам. Вокруг него возвышались стены, возведенные по его же воле, согласно его же мечтам.

«Вот и осуществилась моя мечта, — горестно промолвил Дэвид Лоран. — Но ведь это только стены, а я мечтал о другом. Мой дом остался пуст, в нем не хватает жизни, — думал Дэвид. — Ведь стены возводятся для людей, а не люди существуют для стен».

Он поднялся, прошелся и дотронулся руками до прохладной штукатурки стены. Потом обернулся: за ним было большое зеркало, и он увидел свое искаженное гримасой лицо.

«Боже мой, Шейла видела меня таким! Ведь у меня в глазах написано, что я вру, — и Дэвид Лоран, подойдя к зеркалу, стал строить сам себе рожи. — Нет, какую бы рожу я ни состроил, она все равно привлекательнее моего настоящего лица. Я стал страшным человеком, — и Дэвид Лоран рассмеялся. — Но ведь я таким и был, это всего лишь мое настоящее лицо показалось из‑под маски, — и он, прикрыв лицо руками, принялся немного раздвигать пальцы и смотреть на свое отражение. — Вот так я лучше, когда не видно моего взгляда, когда никто не видит моей страшной улыбки».

И это мазохистское занятие доставляло Дэвиду какое‑то странное удовольствие. Он почувствовал себя абсолютно отвязанным от прежней жизни, ни от кого не зависящим.

«Ну, и черт с ней, с Шейлой, куда она денется, вернется ко мне. Да и на Сильвию мне плевать. Конечно, она хороша в постели, но я подыщу себе что‑нибудь другое. Раньше или позже это должно было случиться».

И он улегся на диван прямо в гостиной, забросил ноги на подлокотник и закурил.

Дэвид Лоран смотрел, как исчезают тонкие кольца дыма, растворяясь в пространстве гостиной. Там, вверху, где солнечный свет перекрещивался, проникая в помещение из разных окон, лучи рисовали на потолке причудливые фигуры.

Шейла вошла в офис. На ее столе царил беспорядок. Сколько раз она уже обещала себе, что разложит бумаги, как следует. Но всякий раз ее что‑то отвлекало. Но именно сегодня Шейла все‑таки решила взяться на это дело. Она просматривала бумаги одну за другой, ненужные комкала и выбрасывала в корзину, а необходимые раскладывала по папкам.

Наконец, на ее столе воцарился идеальный порядок. Она сдула еще несколько пылинок и довольная собой принялась за работу.

Нужно было обзвонить нескольких клиентов, поинтересоваться, не передумали ли они вкладывать свои средства в недвижимость.

Но от этого занятия Шейлу отвлек телефонный звонок. Шейла вздрогнула, ведь ее рука лежала на трубке, готовая снять ее.

— Шейла Лоран слушает, — бросила она в трубку. На другом конце провода сперва раздался глубокий вздох, а потом немного низкий грудной женский голос произнес:

— Шейла, это Сильвия Фицджеральд, добрый день.

Шейла насторожилась, она уже не ждала ничего хорошего от этого звонка.

«Как только у нее хватает наглости звонить мне, к тому же на службу…» — подумала женщина.

Но именно то, что она находилась на службе, как‑то сдерживало женщину. Она довольно спокойно спросила:

— Что тебе нужно?

— Я хотела бы поговорить с тобой.

— Ты уверена, что нам с тобой есть о чем говорить?

— Думаю, что да, ведь это разговор на очень важную тему, и он касается нас обеих.

— Не знаю, найду ли для тебя время, — немного зло бросила в трубку Шейла.

— Я бы советовала тебе найти время для этого разговора, ведь он пойдет на пользу только тебе.

— С каких это пор, Сильвия, ты вдруг стала заботиться обо мне?

— С сегодняшнего утра. Приходи в бар, и я объясню тебе, в чем дело.

— Сейчас у меня много работы, — немного смягчилась Шейла, — но в обеденный перерыв мы с тобой встретимся. Ты знаешь, где располагается мой офис?

— Не очень себе это представляю, — призналась Сильвия.

Шейла объяснила ей, как можно добраться до бара, где она будет ждать ее в обеденный перерыв.

Наконец, с работой, запланированной на первую половину дня, было покончено, и Шейла заспешила в бар. Она уселась за стойку и заказала себе кофе.

Шейла Лоран пила неспеша, бросая изредка взгляд на часы. Условленное время приближалось. И лишь только маленькая стрелка ее часов прикоснулась к делению цифры 2, прозвенел колокольчик входной двери, и в баре появилась Сильвия Фицджеральд.

Она сразу же заметила Шейлу и, приветливо взмахнув ей рукой, села рядом с ней за стойку.

— Кофе, — обратилась она к бармену, — а может, что‑нибудь выпьем? — обратилась она уже к Шейле.