Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений

Глава 34

Фил, и правда, суетился. А еще причитал. И кругами носился вокруг стола, из-за жары вновь накрытого в столовой. Что Карину радовало, так это то, что Костя теперь всегда сидел рядом, а не напротив. Муж частично прикрывал и спасал ее от не в меру заботливого эконома. Иногда ей начинало казаться, что новость о беременности выпустила на волю демона, ранее упрятанного в этом парне. Такого огромного, сверкающего и переливающегося, шумного и неумолимого в своей заботе демона-няньку. С ярко-малиновым хохолком на голове.

Честно говоря, не привыкшая к подобному, трепетному вниманию к своей персоне, Карина иногда ловила себя на мысли, что хочет куда-то убежать и спрятаться от такой заботы.

Но встречаясь глазами с взглядом Кости, четко осознавала — муж не позволит.

Соболев — отдельный разговор. Да, он прекрасно справлялся со сдерживанием энтузиазма и нерастраченным то ли материнским, то ли отцовским пылом Филиппа. Но при этом молчаливая и тихая собственная готовность Кости обезопасить каждый ее шаг, предугадать любое желание и предупредить малейшее неудобство — сбивала с ног не меньше, чем суета Фила.

Для женщины, которая еще не смогла привыкнуть к мысли, что ее просто любят — такое обилие заботы и опеки было чем-то за гранью понимания и принятия.

И все же, она старалась.

Старалась принять, понять, убеждала себя наслаждаться этим, забыв о том, что пугало и нервировало. Пыталась победить панику и страх, то и дело накатывающие на нее, как и непонятные перепады настроения, вовсе непривычные Карине. В конце концов, она и боль не сразу научилась терпеть и выносить, научиться и наслаждаться заботой и опекой. Приложит для этого все усилия.

Потому что Костя этого заслуживал.

Да и, если серьезно, она просто не знала, не могла придумать что-то, чего этот мужчина не заслужил бы. Все. Все что угодно, учитывая то, сколько он ежесекундно давал ей.

— Сладкая моя, ну хоть персик скушай! А клубника какая! Ты только глянь! Все натуральное же, вот сразу видно. Я настаивал на этом. Ешь! Тебе надо, конфетка. И творог. Ну, хоть немного. Ты же его любишь. А там кальций. — Фил расхваливал завтрак, как грузин на базаре, заставляя ее улыбаться даже против воли.

И, да, она не сомневалась в качестве предлагаемой еды. Теперь, все, что только попадало к ней на тарелку, было самым-самым — экологически чистым, полезным, лучшим, и т. д…

Фил отыскивал лучшие эко-фермы не только в стране, но и в Европе, умудряясь успевать «прочесать» весь интернет по этой теме. А Костя, без вопросов и возражений, обеспечивал доставку и покупку того, что Фил выбирал. И это — первый месяц ее беременности.

Чего ожидать от них дальше — Карина боялась представлять.

Эти двое мужчин, определенно, решили придать новое значение фразе: «беременным отказывать нельзя».

Видимо, видя, что Карина не торопится внять «рекламе» Фила, Константин глянул на эконома. Тот мигом замер, прекратив мельтешить, от чего Карине разом стало легче. Костя же, взяв персик, принялся нарезать его маленькими дольками и подавать те ей.

Сложно было неправильно трактовать этот молчаливый посыл-указ. Несмотря на сохраняющуюся тошноту, Карина принялась есть, забирая пальцами тонкие дольки из его рук. А сама раздумывала над тем, что со своим страхом надо что-то делать. Никогда она не опускала рук и не сдавалась. Сейчас же, просто постыдно было бы так поступить, перечеркнув своей пассивностью все старания любимого человека.

— Возьми творог, хорошая моя. — Не оставляя это на ее выбор, Костя сам тут же подтолкнул к ней тарелку с подсоленным творогом.

Она улыбнулась. Соболев, есть Соболев. Как тактично он «предлагал» ей выбрать варианты.

Фил за ее спиной, кажется, аж подрагивал и топтался на месте, едва сдерживаясь, чтобы и самому вновь не присоединиться к уговорам.

— К которому часу ты планировал ехать в клинику? — Аккуратно наклонившись над тарелкой, уточнила Карина.

— К девяти. — Костя чуть прищурился, присматриваясь к ней. — А что?

— Мы можем это немного перенести? Я хочу кое-что успеть до этого. — Она с невозмутимостью выдержала его изучающий взгляд.

Видит Бог, это решение далось ей непросто.

— Что именно?

— Хотела позвонить Валентину, кое-что уладить. — Карина отложила ложку в сторону, решив, что уже наелась.

Костя кивнул.

— Да, Макс ночью скинул сообщение — краска, которую ты отобрала для его клиники — пришла. — Он взялся за следующий персик, видя, что те шли лучше всего остального. — Но я не думаю, что из-за этого стоит переносить обследование. Звонок займет не больше пары минут…

— Я хочу с ним встретиться. До УЗИ.

— Хорошая моя, я уверен, что решить ваши вопросы по оформлению можно и после. Вряд ли нас задержат в клинике больше часа.

— Я хочу поговорить с ним, Костя. — Она послушно взяла очередную дольку персика.

Он замер, отложив остатки фрукта и нож. Медленно вытер пальцы салфеткой, не прекращая внимательно и почти недоверчиво смотреть на Карину.

— О ремонте? — Ровным голосом уточнил ее муж.

— Нет.

Он понял. Понял все, что ей так трудно было выговорить вслух. И больше ничего не уточняя, взял телефон, тут же набрав номер Валентина. Второй рукой он мягко сжал ее ладонь, словно поддерживая и ободряя. А может, гарантируя, что она вдруг не передумает и не убежит.

— Да. Мы приедем через час. — Не утруждаясь приветствием, проинформировал Соболев психотерапевта в трубку, как только тот, похоже, ответил на его вызов. — Карина. Она хочет с тобой поговорить. Нет.

Трудно было понять все, слушая односторонние реплики Кости. Но Карина почему-то не сомневалась, что Валентин Петрович не будет против. Как и все, кого о чем-то «просил» Соболев.

Следующим ее муж набрал номер Максима, велев тому предупредить врачей, что они приедут позже.

— Наелась? — Уточнил он, отложив, наконец, телефон.

Карина слабо усмехнулась, подавляя предательскую дрожь в теле. Но решение было принято, и она собиралась привести то в исполнение.

— Пожалуй. — Кивнув, она приняла предложенную ей руку и поднялась следом за Костей. — Я быстро соберусь. — Пообещала Карина мужу.

— Я знаю, — улыбнулся тот, весьма успешно делая вид, что вовсе не насторожен.

И безумно ценя это, она подошла вплотную к Косте, приподнялась на носочках и нежно поцеловала его в губы.

Через сорок минут они уже приехали к психотерапевту. Приемная перед кабинетом оказалась пуста. Что, наверное, и неудивительно, ведь еще не было и восьми утра. Да и никто из них не стремился к большому количеству людей вокруг.

Валентин Петрович ждал их у порога, и судя по взъерошенному виду, звонок Кости выдернул того еще из кровати. Тем не менее, он сдержанно и искренне улыбнулся им обоим, открыв двери кабинета и приглашая войти.

Но на самом пороге Карина замерла. И, чуть прикрыв двери, обернулась к Косте, который, определенно, намеревался присутствовать при ее беседе с Валентином.

— Я хотела бы зайти одна. — Достаточно уверенно проговорила она, видя, что муж готов не согласиться с этим.

— Ты не должна делать этого, если не хочешь. — Костя обхватил ее пальцы, побелевшие от того, с какой силой Карина сжимала дверную ручку. Погладил, помогая расслабить. — И, тем более, не должна делать это в одиночестве.

— И все-таки. — Карина заставила себя медленно и глубоко вздохнуть. — Мне страшно, и противно, и гадко из-за своего опыта. Но… — Она улыбнулась. Не то, чтоб весело, но и не грустно. — Ты не можешь все делать за меня. Я так не хочу. — Высвободив пальцы из его ладони, Карина погладила щеку Константина, ощущая пальцами, что и он напряжен не меньшее. — Есть битвы, которые должна отвоевать именно я. Потому, что люблю тебя.

Глаза Кости сверкнули, но ответить он не успел. Не дав больше ему ничего сказать или возразить, она решительно зашла в кабинет, плотно закрыв за собой двери. И даже сумела уверенно улыбнуться Валентину Петровичу, который смотрел на нее с явно заметным одобрением.

Кабинет этого психотерапевта мало отличался от тех, которые ей уже доводилось посещать. Рабочий стол, с набором канцелярских принадлежностей, календарем и ежедневником. Кресло, в котором и сидел сейчас Валентин. Светло-бежевые стены, «украшенные» дипломами и картинами, небольшой диванчик-софа в одном из углов кабинета, жалюзи на окнах. Стеллаж с книгами по психологии и психиатрии в другом углу.

Почти стандартная обстановка, отличающаяся лишь в мелочах, во всяком случае, если судить из ее опыта. Но именно об этом, обо всем прошлом опыте, она и пришла сюда, если не забыть, то хотя бы, оставить тот позади.

Потому и сама Карина сдержанно улыбнулась психотерапевту.

— Вы хотели поговорить со мной,… Карина? — Валентин Петрович указал ей рукой на кресло, стоящее напротив стола.

— Да. — Карина опустилась на предложенное место, все-таки, несмотря на все намерения, ощущая себя достаточно скованно.

— О чем? — Валентин смотрел на нее открыто и с доброжелательным интересом. Как и положено человеку его профессии.

— Я беременна. Вы знаете? — Карина смотрела прямо на Валентина.

Казалось, психотерапевт секунду взвешивал своей ответ, прежде чем заговорить.

— Да, Константин упоминал. Вы хотите поговорить об этом со мной?

Карина усмехнулась уголками губ и, понимая, что стоило бы сдержаться и совладать с собой, все-таки поддалась чувствам, которые сейчас преобладали в ней над разумом и выдержкой. Она поднялась с кресла и прошлась до полок с книгами.

— Вы давно его знаете? — Не ответив на вопрос Валентина, задала Карина свой.

Психотерапевт молчал некоторое время, а потом усмехнулся так же, как и она.

— Некоторое время. — Валентин откинулся на спинку своего кресла. — И Костя не раз говорил о том, насколько вы наблюдательны.

Карина хмыкнула. Провела пальцем по торцам книг, не понимая названий, хоть и видела буквы.

— Он советовался с вами, касательно того, что я должна делать, да? — Полутвердительно спросила она.

— Почему вы так решили? — Валентин смотрел с интересом.

— Предложив мне заняться отделкой клиники, Костя назвал вас своим другом. Но в феврале, когда я только приехала сюда, и мне рекомендовали посетить психотерапевта, он о вас не упоминал. И даже консультировался у Карецкого о психотерапевтах, хотя, логично было бы предложить, что, имея вас в друзьях, он в первую очередь связался бы именно с вами по этому вопросу. Но я ничего не имею против, мне так даже проще, наверное. — Карина подняла ладонь, не позволив Валентину прервать ее. — Наверняка, вы знаете достаточно о моем прошлом сейчас, и мне нет нужды углубляться в подробности.

— В какой-то степени верно. — Валентин улыбнулся шире. — У вас, и правда, великолепно развито чувство интуиции и наблюдательность. И да, я имею о представление о вашем прошлом, Дарья. — Валентин чуть прищурился, словно ожидая ее реакции. Вот за это она и не любила психотерапевтов — ничего те не делали и не говорили просто так. Все было со скрытым смыслом и двойным дном. — Но вы ошиблись в причине его визитов.

— Я предпочитаю, все же, чтобы меня называли Кариной. Я уже не та девочка, и вряд ли сумею стать ею опять. — Карина немного дерганым жестом отбросила волосы на плечи.