Мачеха мечты

Глава 9

О том, что Виктор уехал, Дарья узнала только за завтраком. Обменивавшиеся новостями сплетницы, сами того не подозревая, дали ей повод для размышлений.

— Говорят, он всю ночь кутил у себя в кабинете, — поведала подружке одна из горничных. — Кажется, наш хозяин допился до чертиков, вернее — до «золотинок».

За столом раздался дружный хохот. Всех так позабавило утреннее происшествие, что никто и не догадался заметить, как густо покраснела няня при упоминании о Золотинке.

Дарья сгорала от желания узнать подробности, но расспросить прямо не отважилась. А вскоре к застолью присоединилась и Вера, мигом оборвавшая сплетниц.

— То, что происходит между хозяевами, не должно касаться прислуги, — процедила она, сурово глядя на разошедшихся горничных.

Но остановить разговоры оказалось не так-то просто.

— Так что все-таки натворила та горничная? — поинтересовался один из лакеев. — Неужели чего тиснула? Иначе зачем хозяину ее так рьяно искать?..

— Значит так, — объявила Вера, — эта тема закрыта. А особо непонятливым я могу добавить работы, чтобы не возникало излишнего желания почесать языки.

Разговоры мигом смолкли. Экономка была дамой решительной и слов на ветер не бросала.

Погруженная в собственные невеселые мысли, Дарья перестала терзать омлет и отставила тарелку в сторону — аппетит у нее совершенно пропал. Она умыла Машеньку, поплескала холодной водой на собственное опухшее от слез лицо и обернулась к экономке:

— Если хозяин уехал, значит, нам больше нет нужды скрываться?

Вера перевела взгляд на няню: распухший нос, красные глаза, скованность движений. Что бы это могло значить? И тут экономка заметила, что Дарья босая.

— Деточка, а где твои тапочки?

Под взглядом экономки Дарья стушевалась, неловко подобрала босые пальцы ног.

— Потеряла, — призналась она и еще больше смутилась. — А все мои вещи Ангелина Ивановна выбросила…

На лице Веры отобразилась смесь удивления и недовольства.

— Вот ведь… — выругалась она про себя. — Ничего, подберем тебе новую пару обуви. Идем со мной.

Экономка увела няню и ее дочку с кухни и, пользуясь тем, что рядом нет лишних ушей, спросила:

— Ты ничем не хочешь со мной поделиться? Возможно, мне удастся помочь твоему горю…

— Уже все прошло, — уклончиво отозвалась Дарья. — Я позволила своим фантазиям взять верх над рассудком. Но этого больше не повторится. Обещаю!

Выпад няни заставил Веру задуматься. Не Дарья ли была той неуловимой Золотинкой, которую все утро разыскивал Виктор? Что могло произойти между няней и хозяином особняка этой ночью? Раскрывая створки шкафа с униформой, она бросила еще один взгляд в сторону Дарьи.

— Ты взрослая девочка, так что я не стану пытать тебя своими расспросами. Спрошу лишь одно: тебе понравился Виктор?

Дарья поразилась прямоте вопроса и не сумела сдержаться. Она открыла рот, снова закрыла и с усилием сглотнула. Краска залила ее от макушки до босых пяток.

— П-простите, мне пора идти к Варе… — так и не обувшись, Дарья, зажав в одной руке новые тапочки, а в другой — руку дочери, чуть ли не бегом помчалась к лестнице.

Вера смотрела ей вслед и никак не могла решить: радоваться ей или печалиться.

Ангелина вернулась в особняк спустя два дня. Впрочем, скорый отъезд мужа ее нисколько не опечалил, скорее наоборот, развязал ей руки. Она вновь могла позволить себе быть полновластной хозяйкой собственного досуга и творить все, что душе угодно. Этим-то Ангелина и занялась. Она посещала вечеринки, навещала подруг, салоны красоты, показы мод, переложив заботы о дочери на няню, а управление особняком на экономку.

Вера и Дарья выполняли свои обязанности охотно, с полной самоотдачей. Варенька настолько привязалась к няне, что не могла отойти от нее ни на шаг. Куда бы не отправилась Дарья, Машенька и Варенька, как два маленьких пушистых хвостика, всюду следовали за нею. Им было не важно, чем заниматься, они получали равное удовольствие и от прогулок по саду, и от приготовления обедов, и от прочтения книжек. Они стали настоящей семьей: дружной, любящей.

Смирившись с неизбежным, Дарья перестала грезить о Викторе… Почти перестала. Все свое время она до краев заполнила ежедневными заботами, не оставляя места шальным, несбыточным фантазиям. Какие там мечты, когда дел по горло? То ужин подгорит, то кончатся продукты в кладовых, то девочки подцепят очередную простуду. В ход шли любые отговорки, способные унять тянущую боль в одиноком сердце.

Особое беспокойство у Дарьи вызывало слабое здоровье Вареньки. Девочку, как вызревший цвет одуванчика, готов был сдуть малейший ветерок. Стоило малышке промочить ножки, и наутро ее дыхание становилось тяжелым, хриплым. Дарья старалась, как могла: делала девочке компрессы, ингаляции, отпаивала ее целебными отварами и настойками. Лечение шло Вареньке на пользу. Но стоило няне утратить бдительность, как плохое самочувствие возвращалось к девочке, терзало ее слабенькое тельце. Чаще, чем супермаркеты и аптеки, Дарья посещала только медицинский центр, в котором наблюдалась Варенька. Галина Николаевна, педиатр, стала единственным человеком из внешнего мира, с которым няня поддерживала постоянную связь. В остальном Дарья стала полноценной затворницей особняка Губановых, светлым духом, бережно хранящим душевное тепло в его каменных застенках.

В один из дней Ангелина все же вспомнила о дочери. Одна из семейных пар — партнеров Виктора по бизнесу — пригласила мать и дочь Губановых на праздник, посвященный дню рождения их сына. Отказаться Ангелина не смогла: на прием были созваны все сливки общества, к коим она непременно себя относила. Досаду у «леди» вызвала лишь кратная фраза, отмеченная маркером в приглашении: «в связи с тем, что мы являемся ярыми сторонниками сохранения семейных ценностей и традиций, просим Вас прибыть в наш дом без нянь и воспитателей. В конкурсах и забавах будут задействованы только дети и их родители». Это замечание вызвало массу неодобрения со стороны Ангелины.

— Что они о себе вообразили?! — гневно фыркнула она, еще раз пробегая глазами по приглашению. — Если вы хотите самостоятельно менять памперсы и вытирать слюни, это вовсе не означает, что другие должны следовать вашему примеру. Тоже мне, настоящая семья!

— Виктор с ними дружен, — напомнила Ангелине Вера, присутствовавшая при вскрытии конверта с приглашением. — К тому же, он действительно считает эту семью примером для подражания.

Ангелина бешено сверкнула глазами и скомкала приглашение.

— А я их ненавижу! Подумать только: у них пятеро детей. Пятеро! Ты видела, во что превратилась Валерия, их мать? Это уже не женщина, а инкубатор. Клушка, озабоченная только своим выводком, вот она кто!

Вера едва сумела подавить усмешку. Она бросила полный сожаления взгляд на изможденную диетами, постоянным недосыпом и вредными привычками фигуру хозяйки и осторожно подметила:

— А, по-моему, Валерия выглядит очень хорошо. И муж ее любит!

Легкая ирония, прозвучавшая в голосе экономки, не укрылась от слуха Ангелины.

— Мне плевать на твое мнение!

— Так ты не примешь приглашение? — вяло поинтересовалась Вера.

— Еще как приму! — вскинулась Ангелина. — Надеюсь, Варя не доставит мне много хлопот. Позови эту… как ее там?..

— Дарью? — Вера мгновенно догадалась, о ком идет речь.

— Да, ее, — утвердительно кивнула Ангелина. — Мне нужно с ней поговорить.

Вера все же не удержалась: шумно выдохнула и закатила глаза. Подумать только, мать будет расспрашивать няню о том, как следует заботиться о собственном ребенке.

Почти четверть часа Дарья мягко, но довольно-таки настойчиво пыталась вразумить Ангелину и втолковать ей самые простые истины. Она рассказывала «леди» о предпочтениях Вари в еде, напитках, занятиях. Не забыла упомянуть о слабом желудке девочки и о склонности к аллергическим проявлениям. Ангелина периодически фыркала, поджимала и без того тонкие губы и рассматривала маникюр, выискивая недостатки в глянцевом покрытии ногтей. Ее больше беспокоил собственный внешний вид, чем требования какой-то там няни. Мысленно Ангелина перебирала гардеробную, выискивая подходящий наряд, сумочку, туфли и, разумеется, шляпку.

— И будет лучше, если Вы не станете в присутствии дочери пользоваться парфюмом, — продолжала пламенную речь Дарья.

Ангелина вскинула голову, возмущенно прищурилась.

— То есть как не пользоваться парфюмом?! Мой запах — это визитная карточка, способ заявить о себе.

— Но Варенька не терпит резких ароматов, — попыталась возразить Дарья. — Простите, но ваши духи… слишком резкие для чуткого детского носика. К тому же, в них использовано слишком много синтетических соединений.

Ангелина посмотрела на няню как на полоумную и презрительно заметила:

— Что ты можешь знать о духах? Известно ли тебе, что этот парфюм я приобрела в Caron, известнейшем парфюмерном доме Франции? Этот аромат с нотками миндаля и яблочных косточек известен на весь мир… Да и с какой стати мне оправдываться перед тобой?!

Дарья решила не продолжать спор, так как не надеялась выйти из него победительницей. «Конечно, я мало смыслю во французских духах, — рассудила она, — но входящий в их состав бензальдегид не спутаю ни с чем другим. И каким приятным не был бы аромат, не стоит обливаться им с головы до ног».

— В таком случае я дам Вареньке антигистаминный препарат, — сдалась Дарья.

— Делай, что хочешь, — отмахнулась от нее Ангелина. — Только не пытайся больше рассуждать о том, о чем понятия не имеешь. Твой удел — горшки, сопливые носы, тазы и сковородки. Не тебе учить меня быть настоящей женщиной.

Слова хозяйки ужалили Дарью в самое сердце. Яд Ангелины растекся по ее телу, заслонил глаза соленой пеленой. Но стоило ей заглянуть в детскую, увидеть радостные лица девочек, спешащих понежиться в ее объятиях, как наваждение спало. «Пусть я не леди и от меня пахнет не французскими духами, а обычным мылом и вареной картошкой, это вовсе не делает меня хуже, — решила Дарья. Она поцеловала девочек и совершенно оттаяла. — По крайней мере, я не пытаюсь притвориться тем, кем не являюсь».

В этот миг перед ней предстал образ Виктора, вспомнились его теплые руки, стремящиеся завладеть ее податливым телом. «Нет, я не меньше женщина, чем Ангелина. Иначе с чего бы ее мужу искать во мне утешение?» Разыгравшееся воображение вернуло Дарью в ту ночь, когда она едва удержала себя от близости с Виктором. Ее губы тронула горькая улыбка. Один только вопрос не давал ей покоя: что бы сделал Виктор, если бы сумел отыскать среди горничных Золотинку? Как бы он поступил: уволил ее или?.. «Вот уж глупости», — остановила себя Дарья и покраснела: слишком заманчивыми были последующие мысли.

На детский праздник Варенька отправилась в подавленном настроении. Сначала она наотрез отказалась одевать купленное матерью платье: темно-зеленое, в тон костюма Ангелины, такое же приталенное и узкое, оно стесняло движения малышки. Затем девочка, доведенная до слез истеричной родительницей, размазала по личику нанесенный детским визажистом макияж. Ангелина, разъяренная «непослушанием» дочери, вышла из себя и буквально запихнула бедную Вареньку в своре авто. К просьбам Веры и Дарьи, пытавшимся утихомирить разъяренную мамочку, госпожа Губанова не прислушалась. А няня, к тому же, успела получить выговор за то, что избаловала ребенка.