Ритуал

ГЛАВА 12

БЛЕЙКЛИ

ИЗБРАННАЯ

Я перечитываю белую открытку в своей руке, оставленную на моей тумбочке в понедельник вечером после его визита.

Подняв глаза на собор, я впиваюсь зубами в нижнюю губу и нервно покусываю ее. Это именно то, о чем можно подумать — большой и средневековый, с высокими стенами и шпилями на вершине. Он стоит в глуши, в стороне от двухполосной дороги. Это напоминает мне что-то из страшного фильма, где дети приходят в здание с привидениями, чтобы исследовать его. Только все они оказываются мертвы в разных комнатах от ударов тупым предметом, а злодей размазывает их кровь по стенам.

Ладно, может быть, в последнее время я посмотрела очень много фильмов ужасов.

Над главным входом возвышается старый белый крест. По обесцвечиванию видно, что когда-то он стоял вертикально, но в какой-то момент упал. Ветер слегка раскачивает его взад и вперед, издавая скрипучий звук, что только усиливает неприятный фактор. Это не может быть страшнее, если бы это было сделано для съемок фильма.

Сегодня на улице холодно. Мое тело дрожит, а зубы стучат, пока я стою в черном мини-платье с низким вырезом, которое едва прикрывает мою задницу, и красных туфлях на каблуках от Гуччи. Я переношу весь свой вес на мыски ног. Иначе они утонули бы в мягкой земле.

Я накрасилась: дымчатые тени, толстая подводка и красная помада. Наверное, я похожа на дешевую проститутку, которая ходит по улицам в поисках Джона. Но мне не заплатят за то, что я собираюсь сделать. Нет. Я собираюсь добровольно отдать это. Отдаться человеку, который, я знаю, будет этим пользоваться. Злоупотреблять.

Снова посмотрев на карточку, я переворачиваю ее, чтобы увидеть, что на ней напечатана Церемония Ритуальной Клятвы и адрес, который мне пришлось гуглить. Это было ровно в тридцати минутах езды от кампуса, в глуши. Ниже было написано — как только избранная примет свой долг, она будет обязана служить ему.

Я становлюсь частью «ритуала» Лордов. Знаю, это кажется таким же жутким, как и звучит, но мне нужно что-то новое в моей жизни. Сколько я себя помню, мне чего-то не хватало. И Раят помог мне понять, чего именно.

«Разве ты никогда не хотела сделать что-то для себя?»

Его вопрос в библиотеке заставил меня задуматься. С самого раннего возраста у меня были мечты о том, чего я хочу в будущем, но мои родители рушили их одну за другой. Я хотела поступить в Стэнфорд, но это был не вариант.

— Баррингтон — вот куда ты поедешь, — моя мама сказала мне это, когда мне было двенадцать. Никаких возражений.

Мне нравится Баррингтон, не поймите меня неправильно, но это просто был не мой первый выбор. Я хотела хоть раз побыть нормальной. Я всю жизнь ходила в частную школу, так что Баррингтон ничем не отличается. Это уединенное место в центре Пенсильвании. Она для богатых детей — элиты. Тех, у кого криминальное прошлое длиной в милю, от которых откупились папочки, а судьи замяли дело. Что может пойти не так, если собрать их всех в одном месте? Это парни и девушки, рожденные и воспитанные для того, чтобы однажды возглавить бизнес своей семьи. Степени — это формальность. Нужны похвалы на бумаге, даже если по окончании университета им просто вручат миллиардную империю.

Думаю, еще один фактор, который привел меня сюда, в эту глушь, к этому собору — мне скучно, блядь, до безумия. Каждый день всей моей жизни был распланирован для меня. Виды спорта, которыми мне разрешалось заниматься, оценки, которые я должна была получить. Мужчина, за которого я выйду замуж.

Это было мучительно утомительно. Вам когда-нибудь хотелось просто отключить все это? Не думать о следующей секунде своей жизни? Отправиться в незапланированное путешествие? Устроить свидание на одну ночь с симпатичным парнем, которого вы пролистали мимо на своей странице? Социальные сети заставляют вас думать, что у вас есть вся эта свобода, но это не так. На самом деле нет. Вы застряли за устройством, наблюдая за тем, как другие воплощают свои мечты. Вы выкладываете селфи с фальшивыми улыбками и дорогой одеждой, надеясь, что кто-то позавидует вам. Уверяете себя в том, как у вас все хорошо. И при этом вы ненавидите свою жизнь.

— Улыбайся, дорогая, ты никогда не знаешь, кто на тебя смотрит, — всегда говорит мне мама.

Отчаяние никогда не бывает красивым.

Раят — это мой выход. Быть избранной — это мое спасение. Ну, по крайней мере, сейчас. Кто знает, как долго это продлится? Может, это все притворство, но это то, что я хочу совершить.

Сделав глубокий вдох, начинаю подниматься по лестнице в здание. Открываю тяжелые двери, и они скрипят, оповещая всех, кто здесь находится, о моем прибытии.

Мое сердце колотится в груди, пока я иду по центральному проходу. Фигуры заполняют большие скамьи по обе стороны. Все они одеты в черные плащи и белые маски. Я не была воспитана в духе религии, поэтому никогда не была в церкви. Я всегда ожидала, что такие места будут цвета золота, блестящими и дорогими, чтобы создать ощущение покоя. Это не может быть дальше от истины.

Здесь все старое. Высокие потолки того же цвета, что и темная ночь. Видно, что когда-то на них были картины, но со временем они выцвели до неузнаваемости. Пол усыпан листьями и ветками. Здесь так же холодно, как и снаружи, и старые витражи свистят от сильного ветра.

Впереди меня, похоже, большая сцена и алтарь. С обеих сторон расположены длинные лестницы, которые ведут на мансарду, откуда открывается вид на прихожан. В центре стоит ванна для крещения, утопленная в пол до самого выступа. Сторона, обращенная к нам, полностью стеклянная, чтобы люди в церкви могли наблюдать за происходящим. По три ступеньки с каждой стороны спускаются в воду, глубина которой составляет около четырех футов.

Я пробираюсь вперед на дрожащих ногах, листья и ветки, покрывающие часть гниющего пола, хрустят под моими каблуками. Старое, устаревшее и очень заброшенное, это место совсем не похоже на отель, в котором они живут. Заставляет задуматься, зачем они используют его для чего-либо.

Остановившись у входа, я замечаю, что в первых двух рядах, рядом с теми, кто одет в плащи и маски, сидят женщины. Ни одна из них не покрыта. Они такие же, как я. На каждой из них платья и туфли на каблуках. Девушка на дальнем конце привлекает мое внимание.

Это Сара.

Я собираюсь подойти к ней, но останавливаюсь, когда вижу девушку рядом с ней. Это блондинка с вечеринки в доме Лордов. Девушка Мэтта.

Он здесь? Если да, то он в плаще и маске. Волоски на моем затылке встают дыбом от мысли, что он наблюдает за мной, но я замечаю, что, ни рук, ни кистей женщин не видно. Присмотревшись, я понимаю, что они должны быть за спиной. Мое сердце колотится, кровь стучит в ушах от жуткой тишины в таком большом здании. Она оглушительна.

Я подпрыгиваю, когда сзади на мое плечо ложится рука. Пытаюсь обернуться, но он не дает мне этого сделать. Вместо этого медленно проводит руками по моим рукам, и знаю, что он чувствует, как я дрожу. Когда мужчина добирается до моих запястий, то осторожно заводит их мне за спину.

Я закрываю глаза, зная, что мне предстоит принять то, что будет. Неважно, что произойдет здесь сегодня вечером, это будет потому, что я рискнула. Сама выбрала быть здесь. Я выбираю быть его, пока ему нужна.

Он сжимает оба моих запястья одной рукой, и я слышу звук металла. Моя грудь поднимается и опускается с каждым прерывистым вдохом. Я смотрю на Сару, а она опустила голову, уставившись в пол. Быстрый взгляд на первый ряд показывает, что все они делают это.

Холодный металл обхватывает мое запястье, и он по очереди застегивает наручники до такой степени, что они защемляют мою кожу, заставляя меня хныкать.

— Слишком туго? — я узнаю голос Раята, откидывающего мои волосы с плеча.

— Да, — тихо отвечаю я.

— Хорошо, — затем он затягивает их еще на один щелчок, и я с шипением вдыхаю.

— Ты сделаешь мне больно?

— Да.

Я ожидаю, что будет больно, и какая-то часть меня рада этому. Схватив меня за плечо, он дергает меня назад.

РАЯТ

Я поднимаюсь по лестнице, положив руку ей на плечо, мои пальцы впиваются в ее мягкую кожу. Я ждал этого дня слишком долго. Кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как мне сказали взять ее в свои избранные. Но наконец-то он настал. Дойдя до платформы, я подвожу ее к небольшому сооружению, напоминающему бассейн, которое было добавлено для проведения ритуала.

Лорды получили это здание давным-давно. Первое, что они сделали, это выпотрошили его внутри. Это не обычный собор. Все было добавлено сюда, чтобы соответствовать нашим традициям.

Она спотыкается и останавливается на краю, и я слышу, как участилось ее дыхание. Собираюсь сказать ей, чтобы она зашла в воду, но она сама делает первый шаг. Я сдерживаю улыбку. Моя девочка хочет отдаться мне, и мне не терпится сделать ее своей.

Обычно это делается, когда избранная обнажена, но она останется в одежде. Я не хочу, чтобы кто-то видел ее тело. Смысл ритуала в том, чтобы очистить их от прошлых сексуальных партнеров, но я крайне неравнодушен к тому, что принадлежит мне. Последние три года я наблюдал, как женщины в Баррингтон метались в ожидании того дня, когда они станут избранными. Так получилось, что у нее никогда не было секса. Но церемония клятвы все равно должна быть проведена, чтобы закрепить ритуал. Я уверен, что он целовал ее, обнимал и дурачился с ней. Я хочу стереть любую его частичку с ее тела.

Как часть ритуала, мы должны продемонстрировать владение. Ты трахаешь либо их рот, либо киску, либо задницу. Это не для того, чтобы доставить им удовольствие. Это для того, чтобы мы предъявили на них права. Так что, поскольку я эгоист и отказываюсь показывать то, что у меня есть, мне подойдет ее рот. Как только мы закончим здесь, я отведу ее на задний двор и трахну эту тугую пизду в лесу, на земле или у дерева. Неважно. Все увидят, что она моя, по следам на ее ногах и засосам на шее.

Блейкли будет принадлежать Лорду. Я позабочусь о том, чтобы все об этом знали.

Она делает последний шаг, теплая вода доходит ей до груди, когда я встаю рядом с ней. Отпустив ее плечо, протягиваю руку и отодвигаю темные волосы с ее лица. Она выглядит такой красивой, с макияжем и уложенными волосами. Я готов все испортить.

— Произнеси свою клятву, — приказываю я.

На короткую секунду ее глаза расширяются, и она нервно облизывает губы. Затем она делает глубокий вдох.

— Я клянусь.

Хорошая девочка. Она обратила внимание на листовку, которую сжимала в руке.

— Ты клянешься, — подтверждаю я и киваю головой, чтобы она произнесла последнюю часть вместе со мной.

— Мы клянемся, — говорим мы в унисон.

Затем поднимаю руку, хватаю ее за волосы, выбиваю ее ноги и заталкиваю ее под воду. Держу ее там. Она сразу же начинает бороться. Так сильно, что вода выплескивается через край стекла, падая на первый этаж.

Рывком поднимаю ее, и она начинает задыхаться, как только ее лицо появляется на поверхности. Я тащу ее к лестнице справа от себя и сажусь на верхнюю ступеньку, отпуская ее на секунду, чтобы расстегнуть ремень, а затем джинсы.

Она задыхается, одновременно кашляя водой. Это единственный звук в церкви. Все внизу сидят, молча, терпеливо ожидая, когда я заявлю права на свою избранную. Мэтт в том числе. Надеюсь, этот ублюдок видит, как сильно она этого хочет. Меня.