Роковое пари

— Ты не задеваешь, а ласкаешь, Львёнок.

Я одёргиваю руку, на что Холд тихо смеётся, и спрашиваю:

— И всё-таки, зачем ты дерёшься, Дилан?

— Деньги, — коротко отвечает он.

— Они нужны… чтобы заботится о Сэме? — предполагаю я.

— В том числе, — нехотя выдыхает Холд.

— Ваш отец…

— Ему плевать на Сэма, разве, не поняла ещё? — холодно спрашивает Холд, отвернувшись в сторону. — Мой брат живёт в трейлерном парке, пока это ничтожество наслаждается удобствами своего пентхауса.

— Прости, я не…

— Единственное о чём он заботится в плане Сэма, так это о том, чтобы ни одна душа не узнала о его существовании. Хорош мэр, не находишь?

— Моя бабушка терпеть его не может, — тихо замечаю я. — Жаль, что он и как отец ужасен.

Дилан вновь смотрит на меня, и в глубине его глаз тлеет что-то тёмное. Что-то ужасное. И… болезненное.

По моей коже бегут зябкие мурашки, а Дилан глухо выдыхает:

— Ты и представить не можешь насколько он ужасен, Львёнок.

— Мне… жаль, Дилан, — тоже выдыхаю я.

— Разумеется, — жестоко усмехается он, а его глаза вновь полны ледяного холода.

Я понимающе киваю и делаю шаг в сторону, чтобы отойти, но Холд ловит мою кисть горячими пальцами:

— Извини, Лейн. Ты здесь ни при чём.

— Об этом я тоже жалею, — вздыхаю я, глядя куда-то поверх его плеча. — Так что и ты меня извини, Дилан.

— Тебе не место в том мраке, в котором я живу, Бонни.

— Даже, если я, возможно, стану в нём светом? — заглянув в его глаза, шепчу я.

— Станешь наверняка, — криво улыбается он, касаясь ладонью моей щеки. — Пока тьма не поглотит и тебя.

— Вдвоём в ней не так страшно, верно? — неловко улыбаюсь я.

Лицо Холда мрачнеет, на скулах выделяются желваки, взгляд напряжён до предела. В нём горят сомнения, желание и страсть, которую он пытается сдержать. От холодна не осталось и следа.

Лёд растаял.

Я больше не слышу тишину, потому что в ушах звенит растревоженная кровь и долбит на всей скорости собственное сердце.

— Ты пожалеешь об этом, глупый и смелый львёнок.

Так вот откуда такое прозви…

Мысль обрывают чужие губы, жадно впившиеся в мои.