(не) Покорное Счастье

Глава 10

Радостное волнение трепыхалось в груди веселой канарейкой. Словно влюбленный романтик, Борис отодвинул на задний план рабочие дела, водрузив заботу о них на Руслана, который, конечно же, не упустил возможность поддеть друга. Хотя Руслан мог сколько мог ерничать и упражняться в словоблудии — ни одно его выражение, завуалированно оскорбляющее мужское достоинство, не трогало Бориса. Во-первых, океан не станет лужей, сколько бы оной его не называй, а во-вторых, мысли в тот момент были заняты совершенно другим.

Самолично закупив продуктов и строго следуя рецептам, Борис пытался приготовить особенный ужин для особенной женщины. К сожалению, мастерства ему хватало лишь на простые блюда, поэтому обругав сковороду последними словами, Борис все же запустил на кухню Аллу, терпеливо дожидавшуюся, когда хозяин наиграется в кулинара.

— Так что готовить, Борис Яковлевич? — улыбнулась повар.

— Что-нибудь вкусное. Что-нибудь такое, что заставило бы Ее сказать «да». Но при этом не очень жирное.

Она понимающе кивнула и принялась за работу.

Саша определенно меняла Бориса. Неосознанно, не нарочно. Она не пыталась залезть к нему в душу и там все переиначить. Она не манипулировала и не манерничала, не морщилась наигранно-брезгливо на его пошлые шутки, играя роль изнеженной институтки. Она точно танцующий вдалеке смерч, неспокойное море, гипнотизирующий пожар. Отрешенная и замкнутая Саша умудрялась собирать на себе застливо-восхищенные взгляды, никого не подпуская близко. Никого, кроме Бориса.

Когда Александра, пьяная и сонная, мурлыкала у него на плече, рассказывая о себе, сердце переполнялось кружевной нежностью и щемящим желанием укрыть ее ранимую от уродства этого мира. Такая беззащитная и по-женски слабая. Наверное, таким женщинам посвящают стихи, таким поют под окнами серенады.

При этом Саша не отличалась литературной жертвенностью и всепрощением. Она не прощала Борису его недостатки, строя скорбное лицо. Не оправдывала их придуманными причинами. Казалось, Саша их просто принимает, как принимают непослушные волосы или кривой нос. Они не волновали ее, пока не касались лично.

Александра — личная слабость Бориса. Он восхищался ей, как восхищаются произведением искусства, спрятанным под закалённым стеклом.

Вряд ли Саша станет когда-либо образцовой хозяйкой. Совершенно невозможно представить ее вяжущей тапочки или пекущей печенье. Ничтожно мало шансов, что кольцо на безымянном пальце хоть как-то изменит ее жизнь, но совершенно точно изменит жизнь Бориса. Если Александра согласится выйти за него замуж, это будет совсем другой уровень, другие чувства. Пусть Сашенька рисует одежду, шьёт свои возмутительно закрытые, но чертовски сексуальные платья. Пусть курит, рассыпая пепел по всей квартире. Все это не имеет значения, пока Борис будет знать, она — его. Его. ЕГО!

Только его!

До ее прихода оставалось чуть больше часа, и Борис уже предвкушал их чудесный вечер. Словно глупый влюбленный, он смахивал со скатерти невидимые салфетки, проверял заготовленную музыку. Придирчиво рассматривал кольцо, пытаясь оценить, достойно ли оно пальчика Саши.

Боже правый! Как же он был смешон! Друзья откровенно подшучивали, коллеги улыбались, прислуга кидала многозначительные взгляды, и все без исключения, с замиранием сердца, ждали развития этого странного, возросшего вопреки здравому смысла романа. Романа, который перевернул жизнь Бориса с ног на голову.

Соловьиная трель звонка тревожными переливами разлетелась по квартире. Зачем звонить, если Борис лично дал Саше ключи? А может это не она? Может какой-то осталоп приперся, чтобы испортить им вечер.

Но нет. На мониторе домофона была Саша.

Ничего не понимая, Борис открыл дверь, и через пару минут в квартиру ворвался тайфун.

— Скотина! — закричала Саша, бросаясь на него разъяренной кошкой. — Какого черта?! Зачем, мать твою, ты рассказал ей?!

— Что? — закрывалась от длинных алых когтей рыжей бестии, ошарашенно спрашивал Борис. — Господи! Да что с тобой?!

Он попытался перехватить ее руки, но Саша вырвалась, и нанеся короткий меткий удар коленом в пах, смерчем понеслась по дому, сметая в пластиковый пакет свои вещи. Захлебываясь от боли, Борис тщетно пытался выведать у огневолосой дьяволицы причину ярости, но в ответ получал лишь такой отборный мат, что даже пьяные матросы краснели бы, если бы слышали ее.

— Вы не имеете права даже имя его произносить! — визжала Саша. — Он был великим человеком!

— Кто? О чем ты?

— Большинство даже во сне не увидит и сотой доли его успеха! Не смейте прикасаться к нему своими грязными руками!

— Саш, я не понимаю… Что случилось?

Александра замерла на долю секунды, окатив Бориса взглядом полным ненависти и боли.

— Ты рассказал этой суке об отце!

Медленно, словно сквозь свинцовую плиту, до Бориса начало доходить о чем говорит любимая женщина. Сашин отец, Петр Павлович Рябцев, успешный когда-то бизнесмен и основатель огромной корпорации, несколько раз оказывался в центре грязных скандалов, раздуваемых прессой по поводу его ориентации. Положение и финансы позволяли затыкать рты и закрывать глаза особенно любопытным вплоть до самой смерти несколько лет назад. Потом был ещё какой-то скандал уже с Максимом, но он прошел мимо Бориса, а Саша не слишком вдавалась в подробности.

Единственное, что Борис знал наверняка, что для Александры вся эта история с разводом родителей, изменами и сплетнями была в крайней мере травмирующая. Даже в интервью она никогда не подтверждала, хотя и не опровергала своего родства с четой Рябцевых, опасаясь, что любвеобильность матери и специфические вкусы папаши могут всколыхнуть новую волну сплетен, что непременно отразиться на ней.

— Саш, это не я! Клянусь тебе! Я бы никогда…

— А кто?! Кто, черт бы тебя побрал?! Никто не знал! Никто!!!

— Может она сама как-то нашла… — мямлил Борис, абсолютно не представляя, как доказать свою невинность.

— Сама? — Саша разразилась истерическим смехом. — Папа ещё при жизни сделал, все так, чтобы детей не касалась его жизнь! Все подчищено и стёрто! Стёрто, бл*дь! Ничего не найти, если не знать, где искать и что! А она знала! Журнал этот, #@%, притащила! Про мать говорила! Она все знала! И узнать могла только от тебя!

Происходящее напоминало дурной сон. Биография Саши самое последнее, что Борис стал бы обсуждать с Ириной, да и вообще с кем бы то ни было. Хотя бы потому что это в принципе не его дело. Он бы не проговорился даже будучи в изрядном подпитии, так как не существует такой ситуации, где бы хоть отдаленно зашёл разговор о покойном Рябцеве.

— Сашуль, погоди! Давай поговорим! Это точно ошибка! Я не мог!

Но Александра его не слышала. Напоследок сорвав со стола скатерть, уронив на пол приборы, тарелки и приготовленные Аллой деликатесы, она подхватила пакеты с вещами, и показав Борису средний палец, скрылась за дверью.

А Борис остался стоять последи разгромленной столовой, смотрел на растекающееся багровой кляксой вино, и думал о том, какого лешего произошло и каким чудесным образом пришибленная Ирина, не способная даже в библиотеке найти нужную книгу, сумела раскопать грязное белье Сашиной семьи.