(не) Покорное Счастье

Эпилог

Детский надрывной плач по эффекту напомнил корабельную сирену. Александра слепым котенком подорвалась на кровати и бессильно упала обратно, пытаясь игнорировать нарастающие звуки в детской кроватке. Звуки, которые эхом отбивались от стен спальни и в геометрической прогрессии разносились по всей квартире.

— Все хорошо, малыши, все хорошо, — измученная бессонной ночью, прошептала девушка. — Мама уже идет. Уже встаю, встаю, — она умолкла, опять проваливаясь в поверхностный сон.

Но когда к одному ребенку подключился другой и усилил громкость плача до нестерпимого для человеческого слуха, рыжая ведьма не выдержала и застонала от досады.

— Борис, твоя очередь, — сиплым после дремы голосом пробормотала девушка, сильно толкая рукой мужа в бок. — Двойняшки проснулись, похоже, хотят кушать.

— Сашенька, ты что-то путаешь, — неразборчиво ответил мужчина, накидывая одеяло себе на голову в надежде спастись от настойчивой аудиопытки.

Утром у него важная встреча, и в случае успешной сделки, фирму Бориса ожидало подписание выгодного контракта и несколько миллионная прибыль, поэтому ему не мешало поспать хотя бы три часа перед работой. И без этого мужчина в последние дни напоминает усталого недовольного зомби. Прорезывание зубов у детей далось всем слишком сложно: и для родителей, и для малышей.

— В прошлый раз к ним тоже вставал я, — проговорил Борис сквозь толстую ткань. — Не жульничай, сладкая. Сейчас твой черед. Давай-давай, — подбодрил он жену, и буквально через секунду громко засопел, не оставляя рыжей красотке шанса на дальнейший сон.

— Я тебе еще это припомню, — с угрозой в голосе пообещала Александра, на что ее муж только глухо хмыкнул. Тяжело вздохнув, она опустила ноги на утепленный пол и потопала к своим крикливым карапузам.

К рыженькому с россыпью веснушек, как мама, сыночку и темноволосой, с едва заметной ямочкой на правой щеке, доченьке. Саша с Борисом с выбором имен для детей сильно не заморачивались и назвали их в честь себя — Александр и Борислава, которые по характеру полностью соответствовали своим родителям. Спокойная милая дочка и крикливый сынок, который на чисту бойкотировал все, что только можно. Памперсы, одеялко, прогулки на свежем воздухе, и мирно засыпал лишь у мамы-тезки на ручках.

Готовя две бутылочки со смесью, рыжая бестия невольно окунулась в воспоминания в полуторагодовой давности и, не сдержавшись, расплылась в довольной улыбке.

Прошло ровно шестнадцать месяцев с тех пор, как на устроенном показе Борис сделал ей предложение, как она призналась, что беременна.

Они не устраивали пышной свадьбы с толпой нетрезвых и малознакомых родственников и друзей, не покупали дорогих вычурных нарядов, не заказывали феерическую церемонию на каком-нибудь райском острове, типа Бали или Бора-Бора. Александра с Борисом скромно расписались в первом попавшемся Загсе в джинсах и теплых пуловерах, совсем не заморачиваясь лишней суетой и помпезностью. Им никто не нужен был в тот день. Только он и она. Пройдя все трудности и непонимания, они наконец обрели долгожданное счастье. Своими словами Борис прочитал свадебную клятву, на что Шура подколола его, мол они не в кино и это совсем не обязательно делать, но все же, в тон будущему мужу поклялась быть с ним и в горе и радости, в богатстве и бедности, прожить долгую и счастливую жизнь. О том чтобы умереть в один день, рыжая ведьма красноречиво промолчала, как-никак, она моложе мужа на добрый десяток лет и спешить с этим делом точно не хотела.

И целовались они потом так долго и страстно, что регистратор с ярким макияжем не выдержала и начала вежливо кашлять, напоминая о своем присутствии.

А после… после была самая волшебная ночь в их жизни. Они не просто занимались сексом, они любили, наслаждались друг другом, говорили обо всем на свете и опять упивались ласками до беспамятства, до одурения, словно наверствовали этой ночью упущенное время, горячие касания, поцелуи, наслаждения. Ночью, после которой Александра наконец поняла, что все у них получится и ничего боятся больше не нужно. Ночью, которая заставила девушку забыть и оставить все плохое, что было в ее жизни до Бориса, ведь больше уже ничего не имело значения.

Так Шура говорила до первого УЗИ, пока молоденький доктор не обрадовал, что у нее будет двойня и ей стоит лечь на сбережение, так как беременность была под угрозой. На гипертонус и ноющую боль внизу живота она не обращала внимания, думая, что все это от нервов и накатившейся на нее горы работы. Все прежние слова о том, что Саша не хочет иметь детей, вернулись в самый неподходящий момент. И единственное, что девушка хотела тогда — это хорошенько помыть себе рот мылом за то, что даже смела говорить и думать о подобном. Липкий страх за малышей не покидал ее все время, но Борис сумел убедить жену, что все будет хорошо. Стоит только успокоиться и сильно поберечься. Все остальное он проконтролирует и решит сам.

Несколько недель в гинекологическом стационаре дались рыжей строптивице особо сложно. Борис оформил ее в лучший репродуктивный центр, в вип- палату, с огромной плазмой на всю стену, без надоедающих соседок. Не привыкшая к безделью, девушка постоянно лежала под всевозможными капельницами и шептала молитвы, которые сама и придумала. Нежно поглаживала немного выпуклый животик и постоянно разговаривала с детками, искренне извиняясь за свои глупые мысли перед ними. Уже на выписке из стационара, Александра впервые облегченно вздохнула и пообещала, что впредь будет особо осторожной. И никогда не позволит подобному повториться.

Все вопросы с ателье, производством и поставками Борис без разрешения взял на себя. Показ Саши произвел настоящий фурор на избалованную нарядами публику. Свежие оригинальные идеи девушки многим запали в душу, и предложения о дальнейшем сотрудничестве посыпались на нее, как листопад осенью. Но после пережитой угрозы прерывания беременности в приоритете у Шуры были ее малыши, поэтому она без сомнений спокойно оставила мужа за главного. Швейное дело под руководством Таларски росло. Росла и рыжая ведьма. Особенно в ширь. Тихо бормотала под нос ругательства о потерянной фигуры и под смешок мужа с аппетитом уминала купленные им кремовые пирожные и ванильные вафли с ягодным сиропом.

Как Борис и обещал, что все будет хорошо, так оно и было. Даже в те моменты, когда они с Сашей ссорились. Такое при ее беременности случалось нередко. Гормональный всплеск и цикличная смена настроения вынуждали рыжую бестию искать причины к чему можно бы придраться. И муж, как специально, попадался в нужный момент.

Особенно сильная ссора получилась из-за партнерских родов. Александра наотрез отказывалась от присутствия Бориса, но он был непреклонен. А уже после экстренного кесарева сечения поняла, насколько она ошибалась. И если бы не муж, который был с ней это время, она даже не знала, как бы все в одиночку пережила. Борису первому после родов положили малышей на грудь для тактильного контакта, пока Сашенька медленно отходила от наркоза. Он первый покормил их смесью для недоношенных детей. Несмотря на дрожащие руки, он с помощью медсестры сумел сменить грязные памперсы, переодеть деток в чистые бодики, ползунки. Сыночек и доченька поспешили родиться на восьмом месяце беременности. И, хотя врач уверял, что для двойняшек — это норма, Борис не смог снизить волнение за своих маленьких пищащих комочков. Он строго приказал жене беречь себя, набираться сил и ни о чем не беспокоиться, а все заботы о двойняшках первое время взял на себя.

Пока спустя месяц не начал напоминать усталого дворового пса, с огромными мешками под глазами. И Шура, почувствовав укол совести, решила немедленно поделить их родительские обязанности. Кормить, купать, переодевать, развлекать и гулять с детьми на свежем воздухе по строгой очереди. Раз Борис, дальше Саша, опять Борис и снова Саша. И так до бесконечности долго.

Пока одним утром они не поняли, что уже полгода как родители. Тяжелые полгода пролетели как один миг, и Шура наконец смогла вернуться к любимому делу. Пока только дистанционно и не на полный рабочий день, но все же пальцы с благодарностью отозвались, когда девушка вместо привычных баночек с сухой смесью взяла грифельные карандаши и начала несмело выводить четкие линии. Которые с каждым разом получались все лучше и лучше. Удивительно, но ее розовощекие малыши невольно стали для Александры лучшим вдохновением и мотивацией творить дальше. Из под тонких пальцев инстинктивно вырисовывалась детская коллекция праздничных нарядов. Красивые шифоновые платьица со всевозможными бантами для девочек и строгие разноцветные костюмы для мальчиков, которые уже могли занять почетное место в мире детской моды и прославить ее создательницу.

От приятных воспоминаний отвлек тихий скрип дубового паркета и теплые ладони легла на тонкую талию рыжей бестии.

— Ты чего встал? Моя ведь очередь, — девушка тихо подколола мужа, наслаждаясь жаром его тела. — Да и двойняшки уже уснули, — она жестом руки показала на милопосапывающих после ночной трапезы малышей в белых кроватках.

— И замечательно, раз мы не спим, — Борис довольно резюмировал, прокладывая дорожку из поцелуев на шее жены. — Маме с папой тоже нужно личное время. Я соскучился.

Не дав возможности ответить, мужчина уверенно потянул огневолосую красотку в коридор. Спотыкаясь об мелкие детали на полу, в тусклом свете уличного фонаря они добрались до кухни. Едва оказавшись в просторной комнате, Борис подхватил Александру под бедра и прижал к стене, покрывая поцелуями лицо, шею, грудь, неторопливо кусая губы.

— Эй, я вообще-то спать собиралась, — с наигранным возмущением остановила мужа Шура, лениво отбиваясь от его домогательств.

Но Борис ее не слушал. Его слегка шершавые руки спустили ее пижамные шорты, властно сжимая ягодицы, проникая пальцами под тонкое кружево белья.

— А ты умеешь уговаривать, — со сбившимся дыханием довольно пробормотала Саша. Неделя без секса дала о себе знать — между ног уже сладко ныло и пульсировало.

Она впилась острыми ногтями в мощные плечи мужчины, с упоением ощущая силу стальных мышц. Наслаждаясь такой нужной близостью, предвкушая все, что произойдет дальше.

Чтобы там не говорили о семейной жизни, но одинаковые будни и скучный быт не смогли повлиять на их секс. Он у них остался прежним. Страстным, горячим, диким. Словно два влюбленных любовника они отдавались друг другу полностью в те редкие моменты, когда могли остаться вдвоем. Нет, пожалуй их секс стал даже лучше. Они заводились без лишних прелюдий и не могли насытиться от ощущений.

— Ведьма, моя ведьма, — неразборчиво шептал Борис, обхватывая аккуратные полушария ладонями. Сжимая их сквозь тонкую ткань до несильной боли.

Александра бы и хотела что-то ответить, но уже физически не могла. Возбуждение было настолько сильным, что она через раз дышала, задыхаясь от настырных грубых ласк. Пальцы мужа беспрепятственно проникли в лоно, истекающее смазкой, и ритмично задвигались внутри девушки. Так по-наглому, жестко, разжигая желание еще сильнее.