Проданная девочка

Глава 22

— А ты можешь сделать отворот? Чтобы Мирон перестал испытывать ко мне симпатию?

— Зачем это тебе? Ты что, ку-ку? — крутит у виска пальцем.

— Я не уверена, нужны ли мне отношения с ним… А он… он как будто слишком сильно привязан ко мне.

— Я-то могу, но ты точно этого хочешь?

— Да, — киваю, прежде чем хорошо подумать.

Из материальной выгоды, наверное, стоило бы вцепиться в мужчину мертвой хваткой, но я так не могу. Наши отношения начались неправильно. Я чувствую его власть надо мной. Мне сложно принять, что Мирон полностью контролирует мою жизнь, он слишком влиятельный.

Суворов может быть лучшим мужчиной, но для другой женщины, той, которая согласится на его условия.

Взяв стеклянный стакан с прикроватной тумбы, Арина зачерпывает воду и что-то нашептывает.

— Дашь ему это выпить, — строго наказывает.

— И все?

— Можешь перед этим еще макарену станцевать, — улыбается подруга.

— Мне сейчас не до шуточек! — фыркаю и ставлю стакан обратно на тумбочку.

— Комнату от негатива я почистила, — подытоживает Арина. — Воду заговорила. Кушать хочется.

— Мы поужинаем, — обещаю я, — но мне кажется, твоей магии недостаточно.

— Ну давай еще что-нибудь сделаем, — вздыхает, достает из чемоданчика восковую свечу и зажигалку. — Воск отольем, что ли?

— Давай.

Арина поджигает фитиль, водит пламенем вокруг моей головы, а затем наклоняет свечу к тазу так, чтобы капал воск.

— На что похоже? — спрашивает подруга.

— Я вижу ракету, — вглядываюсь в застывшую на водной глади лужицу. — Ракета — это же хорошо? Подъем, наверное.

— А те две окружности внизу ракеты не отвалившиеся ступени?

— Может быть…

— А я вижу не ракету, а жезл. Большой, крупный, с двумя яйцами.

— Жезл? — непонимающе смотрю на Арину.

— Нефритовый буй! Готовый к атаке, ты сама-то лучше приглядись, какая, к черту, ракета?

— Теперь мне кажется, похоже на член… И что это означает? Мои дела настолько плохи?

— В зависимости от того, как натирать его будешь, — хохочет Арина.

Смотря на нее, меня тоже пробирает смех.

Вот почему даже воск не может нормально для меня отлиться? Все как будто через одно место. Что за жизнь у меня такая?

— Нефритовый буй Мирона в миниатюре, — добавляет подруга.

— И что мне теперь с ним делать?

— Можно под кровать положить, чтобы реальный буй всегда стоял.

Снова захохотав, я вытираю выступившие слезы и, отвернувшись от Арины, бросаю взгляд на дверь, в проеме которой стоит Суворов.

— Тамара сказала, у нас гостья, — бесстрастно говорит Мирон. Он не проходит к нам, а застывает, спрятав кулаки в карманы брюк. Только обводит комнату взглядом. — Чем занимаетесь?

Наш с Аринкой смех застревает в глотках.

— Мы… мы… — бормочу я.

Бессмысленно лгать Суворову о девичьих секретиках или подготовке к учебе. Он прекрасно видит и свечи, и магические амулеты, которые доставала подруга для лучшей связи со своим астральным миром.

Я надеялась закончить раньше, чем Суворов приедет в особняк. Он ведь не позвонил, и я посчитала, что появление Арины его не тревожит. Обычно Мирон возвращается не раньше семи вечера.

Из нас двоих Арина отмирает первой, сдернув черную косынку с головы.

— Рита позвала меня посмотреть дом, — неестественно писклявым тоном говорит подруга и встает с пола.

— И как? — Мирон приподнимает бровь.

— Дом просто замечательный!

Немного отойдя от ступора, я тоже встаю.

— Мирон, это моя подружка Арина. Помнишь, я о ней рассказывала? Я пригласила ее на ужин.

— Что-то ваши ответы не совпадают.

— Одно другому не мешает! — бойко подхватывает подруга.

— Хорошо, — кивает Суворов. — Прикажу Тамаре накрывать на стол.

И Мирон невозмутимо удаляется из комнаты.

Удивительная черта Суворова, к которой я, наверное, никогда не привыкну — сохранять невозмутимость при любых щекотливых ситуациях. Его лицо в такие моменты ни выражает никаких эмоций, и невозможно догадаться, что мужчина испытывает на самом деле. Разозлился он или рад?

— Это твой парень?! — шепотом кричит Арина.

Да-да, в отличие от Суворова, эмоции подруги на пределе, но по понятным причинам она не орет.

— Ага… — вздыхаю.

— Ахренеть! Я вся вспотела, как грешница на исповеди!

Скрещиваю руки на груди.

— И почему же?

— Я представляла Мирона несколько моложе. Знаешь, смазливым плейбоем с пушком на подбородке. А тут такой мужчина! У-у-ух! Если бы не Славик, то я бы взяла у тебя благословение приворожить его к себе.

Арина говорит о своем парне. У них полная гармония в отношениях. Свадьбу планируют.

— Выражаясь на твоем языке, тебя сейчас попутали бесы, Аринка, — отмахиваюсь я. — Не ведись на его красоту и кошелек. Все не так радужно, как ты можешь подумать.

— Помню-помню, ты говорила, что Мирон слишком привязан, но тебя это не устраивает. Да, наверное, у такого идеального мужчины должен быть хоть один изъян. Он извращенец?

— Он живет только своими желаниями, а с моим мнением не считается. Это хуже всего.