Проданная девочка

Глава 8

Я никогда не считала себя красоткой, да и мать говорила, что я родилась обычной, потому что на папашу похожа.

Встаю под теплый душ и подставляю лицо под струи.

Вытягиваю язык, собирая капли.

В доме Суворова даже проточная вода вкусная, мягкая, не отдает хлоркой. Наверное, в системе водоснабжения установлены мощные фильтры.

Вздрагиваю, когда стеклянные стенки плавно разъезжаются, и возле душа появляется Мирон. На нем снова только белое полотенце, прикрывающее бедра.

— Сегодня я хочу принять с тобой душ, Рита.

— Нет-нет!

Завизжав, я теряюсь, прикрываю руками грудь и между ног.

Прижимаюсь спиной к мокрой теплой кафельной стене, лихорадочно наблюдая, как мужчина скидывает с себя полотенце и, перешагнув низкий бортик, входит ко мне. Невольно опускаю взгляд ниже его словно высеченного из камня рельефного пресса.

Невероятно!

Я вижу вживую мужской член. Огромную стоящую колом пушку с крупной блестящей головкой и внушительным стволом. Пах у Мирона не волосатый, что, наверное, плюс.

Ах, какая я оптимистка! Я даже стараюсь искать позитив в этой чудовищной, но волнующей меня ситуации! И как Мирон вообще ходит с таким большим членом? Неужели он ему не мешает?

Господи, о чем я думаю?!

Это же физиологическая реакция, показывающая, что интерес Мирона ко мне не пропал. Наоборот, он очень возбужден.

Не знаю, куда себя деть и на что перевести взгляд.

— Хочешь потрогать? — спрашивает Мирон, понимая, что я слишком долго рассматриваю его член.

— Нет! — пискнув, я даже подпрыгиваю.

Мирону нравится эта игра. Он словно хищник забавляется со своей добычей перед тем, как ее съесть.

Обняв меня одной рукой за талию, прижимает крепко к себе.

Я застываю, ощущая, как низ моего живота соприкасается с его членом, зажатым между нашими телами. Забываю дышать, колени подгибаются, но Мирон уверенно держит меня, не давая упасть или отстраниться.

Он выключает «тропический» душ, но из своих рук не выпускает. Снова целует меня в шею, только его поцелуи уже не такие легкие, как были в примерочной бутика. Он засасывает мою кожу, облизывает. Поднявшись к мочке уха, прихватывает ее зубами, отчего я шиплю. Мне не больно, а очень-очень… странно.

— Закинь на меня ногу, — хрипит в висок Мирон.

— Не понимаю… — оторопев, бормочу.

Голова идет кругом.

Суворов, взяв меня за бедро, приподнимает ногу.

Отчаянно упираюсь в его твердую грудь ладошками, а она словно огонь — настолько горячая. Сердце Мирона бешено бьется. Другой рукой он соскальзывает по моему животу вниз, задерживается между моих ног. Медленно гладит меня там, вызывая целую лавину ощущений.

Закусываю губу, когда он давит пальцем на вход во влагалище, массирует его и туго проталкивается внутрь.

Я ощущаю в себе что-то лишнее, инородное и взвинчиваюсь. Боли нет, но мне до одури непривычно. Привстаю на носочек, будто собираюсь ползти по кафелю вверх, но тут же соскальзываю из-за воды и насаживаюсь на Мирона.

Он аккуратно трахает меня пальцем, распаляя тело и будоража сознание. Вонзаюсь в него ногтями и жмурюсь. Но от ощущений никуда не деться. Теснота в промежности исчезает, и я испытываю какой-то порочный кайф. Уже знакомое предчувствие оргазма сводит ноги легкой судорогой.

— Кончай, малышка моя, — рычит Мирон и надавливает большим пальцем на клитор.

Я сдаюсь и с криком позволяю себе снова отдаться этому порочному наслаждению, пульсирую на его пальце, громко постанывая. Полное облегчение наступает, когда Мирон вынимает из меня палец. Он довел меня до оргазма, но темнота и похоть из его глаз и не исчезают.

— Сделаешь мне приятно? — хрипло стонет он.

Прижимаюсь к стене и мотаю головой. Мужчина тяжело, но терпеливо выдыхает. Отступает в сторону, освободив мне выход. Я сразу же улавливаю намек и выскакиваю из кабины на трясущихся ногах, хватаю халат и вылетаю из ванной.

Мирона нет долго. За это время я переодеваюсь в пижаму, успеваю выпить воды и лечь на кровать.

Постепенно мое дыхание выравнивается, но физически я не перестаю ощущать себя так, будто Мирон все еще находится внутри меня. Как будто до сих пор трогает и гладит.

Уф… проклятье!

Когда я слышу, что за дверью ванной стихает вода, подумываю снова притвориться спящей, однако вспоминаю о важном не решенном вопросе, который меня тревожит.

Опершись спиной на изголовье кровати, решаю дождаться Мирона.

Он выходит еще через пару минут с таким будничным видом, словно мы давние супруги, прожившие вместе десяток лет. Он как ни в чем не бывало заваливается на кровать, включает телевизор, и его не волнует, что я опять вот-вот буду страдать от тахикардии.

— Мирон, — твердо, насколько это возможно, называю его по имени, — вы говорили, что знаете обо мне все.

— Да.

— Тогда вы должны быть в курсе и моей учебы. Несмотря ни на что, я бы хотела ее продолжить…

Суворов ловит пальцами мой подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.

— Рита-Рита… — сощуривается он, — украла мое сердце.

Чувствую, как вспыхивают щеки. На светлой коже, такой как у меня, любое проявление смущения очень заметно.

— Не переводите тему, пожалуйста, — дергаю головой, освобождаясь от его захвата.

— Я только за, — устало отвечает и отворачивается.

— Значит, я завтра поеду в вуз?

— Если не дашь мне поводов огорчиться, то да, поедешь.

Поводов? Каких, мне интересно? До этой минуты я думала, что такие поводы может давать мне только Мирон. Ему-то с чего переживать? У него все в шоколаде. Вообще!

Но потом на ум приходит ситуация с побегом, и как блондин вернул меня в особняк. Конечно! Прихвостень все рассказал хозяину, лишь бы выслужиться перед ним, и заставил Суворова во мне усомниться.

— Я ни сделаю ничего такого, что могло бы испортить ваш имидж перед общественностью…

— Рад, что ты сообразительная девочка. Тетради, учебники какие-нибудь нужны?

— Нет, — вздыхаю, — мать положила в сумки все… кроме телефона. Почему-то.

— Я куплю тебе новый.

Получив ответ насчет учебы, который меня устраивает, я поворачиваюсь к мужчине спиной. Засыпаю раньше него.

***

Утром мы встречаемся в столовой. Он пьет крепкий кофе, уткнувшись в свой навороченный смартфон последней модели.

— Здравствуйте, — говорю, намекаю на свое присутствие.

— Здравствуй, Рита, — Мирон поднимает голову и внимательно осматривает меня с ног до головы. — Ты надела старые джинсы и свитер?

— Не хочу лишних вопросов, — тяну по привычке края свитера.

— Ладно, — кивает. — Я вызову тебе такси. Деньги на карманные расходы возьмешь у Антона.

— Антона? А кто это?

— Вы разве не познакомились? — хмурит брови Мирон.

— А-а-а… вы про того блондина? Никакого желания знакомиться с ним нет!

Очень интересно. Суворов собирается бесконтрольно выпустить меня из дома одну? Это более чем странно, даже просто нереально сказала бы.

Но машина, обклеенная рекламой такси, действительно подъезжает к положенному времени, и водитель за рулем — вроде бы обычный мужчина. Он не похож на человека из окружения Суворова.

Сажусь к нему в салон, и во мне пробуждается дух авантюризма.

А что, если вместо вуза попросить отвезти меня на вокзал? Тем более немного денег у меня есть, и документы я тайно положила в рюкзак. Мне хватит на билет куда-нибудь, а там гори все синем пламенем.

Вот только такой хитрый стратег, как Мирон, просто не может поступать так опрометчиво! Эта ситуация в такси может оказаться проверкой. Чувствую себя той самой кошкой из эксперимента Шредингера.

Нет, пожалуй, я не поведусь на провокацию и не стану поступать безрассудно.

С этими мыслями подъезжаю к вузу. Поездка уже была оплачена, и я просто выхожу из такси. Когда машина отъезжает, я оглядываюсь, ища кого-то, кто мог меня контролировать, но ничего подозрительного не наблюдаю.

— Ритка, привет! — с радостным визгом кидается меня обнимать Арина — единственная девочка из группы, с которой я более-менее общаюсь.

— Ты меня напугала!

— Да? Ну извини, — отлипнув от меня и не прекращая улыбаться, отвечает Арина.

Из-за разницы в росте некоторые идиоты на курсе обзывают нас Штепселем и Тарапунькой.

Арина очень миниатюрная девушка — ее рост метр пятьдесят пять. Всегда улыбчивая, смеющаяся девчонка с копной рыжих волос. Не без причуд, конечно, но, по крайней мере, не подлая и не высокомерная, как некоторые особо одаренные индивиды.

Поступая в вуз, я знала, что найти друзей для меня будет проблемой. Никогда не была душой компании и не рвалась на тусовки. Впрочем, меня на них никто и не звал. Арина сама подсела ко мне в первый день и была инициатором знакомства.

— Идем, — тянет она меня за руку, — ветеринарная генетика сама себя в конспект не запишет!

Сколько же в ней огня и энергии!

— Да, идем, — бормочу.

Из-за того, что со мной случилось, думать о парах сложно. Мысли снова и снова возвращаются к Мирону.

— Выглядишь уставшей, — замечает приятельница. — Опять все выходные зубрила?

— Ты видишь меня насквозь, Арин, — вздохнув, поправляю на плече рюкзак.

— Ой, а теперь стой! — резко останавливает меня на дорожке перед вузом. — Видишь, Спиридониха в столовую с пустым ведром чешет? — говорит о полноватой работнице с косынкой на голове. — Надо подождать, иначе нас век будет преследовать неудача.

— Я и так неудачница. — Вот и нашелся повод посмеяться. — Так что не пугай меня своими приметами.

— Я не пугаю, а всего лишь хочу предупредить. Ну и дождаться, пока кто-нибудь другой пройдет перед нами по испорченному Спиридонихой пути. Ходит тут, энергетику студентам очерняет.

— Тебе не кажется, что настолько загоняться приметами странно?

Арина таращит на меня большие зеленые глаза.

— Мне как человеку, глубоко занимающемуся эзотерикой, это просто необходимо! Я, может быть, пойду на шоу «Битва экстрасенсов», когда откроют новый сезон.

— Чудо ты чудо, Аринка…

Дождавшись прохожего, который взял на себя «порчу» Спиридоновой, я приобнимаю приятельницу за плечо.