Аккорды сердца

Вляпалась.

─ Вчера я слышала очень интересные звуки из твоей комнаты, ─ намекает за завтраком мама.

Она измотана, но факт в том, что мы обе, похоже, не собираемся отказываться от того, что нас так изнуряет. Для неё работа — наркотик, а для меня — бородатый кошмар, убивший последние нервные клетки, и признавать это трудно.

─ Ты о том, как я пыталась удавить себя подушкой?

Прошло столько дней, а бомбит до сих пор. И ведь всё равно, зараза, оставил Леонида наблюдать за домом, будто у нас реально были какие-то отношения.

─ Вообще-то я о твоей игре, ─ посмеивается, а я понять не могу, как мои пальцы вчера умудрились снова оказаться на клавишах.

Нет, петь я по-прежнему не могла, да и вряд ли смогу вообще, однако именно вчера что-то нашло, и я уселась за синтезатор, а когда поднялась, время на часах было уже за полночь.

─ Бес попутал, ─ ворчу в чашку.

─ И я даже знаю, какой, ─ встревает Тая, влетевшая к нам с не менее уставшим видом, чем мы. ─ Вы в курсе, что у вас есть охрана?

─ А, ─ машет рукой ма, ─ я даже уже привыкла. Чувствую себя знаменитостью, ─ и мне опять подмигивает. ─ Готовы вернуться в школу?

Сегодня юбилей, и с одной стороны, не терпится увидеться с некоторыми людьми, но с другой, очень страшно возвращаться в эти стены, спустя годы. Снова проживать те воспоминания.

─ Это будет, по меньшей мере, интересно, ─ тянет подруга. ─ Так что дочь я у Вас изымаю — ей нужно найти гардероб на вечер.

─ Опять? ─ возмущаюсь.

─ Снова, ─ давит авторитетом, и я не могу сопротивляться — у меня нет сил, а в ней по меньшей мере два стакана крепкого кофе, перехваченного на ходу, так что без шансов. ─ Пошли.

Не дав мне толком проснуться, она тащит меня на улицу, почти швыряет в машину, и я начинаю переживать, что стану случайно жертвой. Ну, в смысле, девочка Таюша с бантиком в косе извела маньяков в лесополосе — это точно про неё, а я ещё хочу пожить, так что безропотно пристёгиваюсь. Мало ли.

─ Ты взвинчена, ─ осторожно отмечаю. ─ Что у вас там с Леком?

─ Ничего, о чём бы стоило переживать, ─ злится, а потом бьёт по рулю, отчего я вздрагиваю. ─ Та долбаная гадалка сказала правду…

─ Ты не веришь в гадалок.

─ Я была пьяна и тыкала на все ссылки подряд, ─ трогается с места, отправляя в пешее эротическое какого-то умника, решившего вылезть не в самый подходящий момент. ─ Она сказала, что ко мне вернётся человек из прошлого, но не один. Теперь я понимаю, в чём дело, а ведь считала её обычной шарлатанкой!

─ В смысле?!

─ Их двое, Ник, ─ всхлипывает. ─ Они хреновы близнецы! Я всё это время думала, что со мной играл один, просто притворялся то милым, то психованным, а на деле меня обманывали двое.

Вот козлы, а! Я ведь тоже давно задумывалась, почему этот парень такой странный, но никогда не могла и представить, что козлов двое.

─ Моя ж ты бусинка… ─ хочется материться, но слов подобрать не могу. ─ Что будешь делать?

─ По обстоятельствам, ─ хохочет сквозь слёзы и тут же стирает их ладонью. ─ Сходим в школу, повеселимся, а потом я отрежу им хозяйство. С особой жестокостью.

─ Есть телефон хорошего ветеринара, ─ намекаю, разряжая обстановку.

Зная Таю достаточно долго, могу с уверенностью сказать, что большим она не поделится, так что на этом разговор сворачиваем, пусть меня всё равно беспокоит её ситуация. Ну надо же…

А когда добираемся до нового торгового центра, открытием которого подруга мне все уши прожужжала, и заходим внутрь, обе понимаем, что этот день будет не самым лучшим в уходящем году.

Первое, что бросается в глаза, это даже не толпа, облепившая всё свободное пространство, кажется, на всех этажах, а огромный баннер со знакомыми лицами и, собственно, эти же самые лица, что уже собрались за длинным столом во всём своём великолепии.

У группы Крыло Люцифера сегодня автограф-сессия, и рожа Макса почти трещит от фальшивых улыбок, раздариваемых направо и налево визжащим девочкам и даже мальчикам, а у меня при виде этого желудок сжимается.

─ А я и забыла, что мы вместе учились. Видимо, тоже придёт вечером, ─ отстранённо замечает Тая, пытаясь увести меня обратно на выход. ─ Не дай бог.

─ Теперь и у меня хреновое настроение.

***

Лицей не сильно поменялся с момента нашего выпуска.

Всё то же здание, всё те же коридоры, хранящие столько эмоций и отрывков памяти, что щемит в груди, стоит только войти внутрь.

Словами это не описать.

У меня со школьными годами связано больше хорошего, чем плохого, но есть вещи, которые так просто не отбросить, не отмахнуться, и я чувствую исходящие от Таи эмоции, резонирующие с моими.

Нет лицей не поменялся — поменялись мы.

─ У меня такое странное чувство, ─ шепчет подруга, пока мы поднимаемся по лестнице, выруливая к одной из рекреаций. ─ Будто за нами кто-то наблюдает.

─ Веришь, у меня тоже, ─ даже передёргивает от мурашек.

Школьники продают календарики и какие-то памятные мелочи уже собравшимся выпускникам разных лет, и здесь уже целая толпа. Я немного теряюсь, тут же ощущая крепкую хватку Таи, а потом мы продвигаемся вперёд мелкими шагами, будто первоклашки, впервые оказавшиеся в таком месте.

─ Я так понимаю, детский труд как обычно процветает, ─ слышится голос из преисподней, и я резко торможу, охваченная трепетом и лёгким жаром, пробежавшим по коже.

─ Ох, Эдер, и ты всё тот же, ─ вздыхает пожилая вредная учительница, которая как-то пару раз заменяла нашего классного.

Переглядываемся с подругой, заметив опасность, стоящую к нам спиной, прямо по курсу. Не верится, что сталкер учился в этой же школе, но я не собираюсь с ним мило болтать после того раза, будто ничего не было. Много чести.

─ Пойдём отсюда.

─ Отличная идея.

Проскальзываем дальше, пока нас никто не заметил в тёмном коридоре, и быстро сворачиваем к лестнице, уходя на третий этаж. Сердце начинает отбивать тревожные ритмы, едва мы оказываемся там, где несколько лет назад произошла трагедия, а теперь в память о ней сюда принесли свечи, цветы и фото тех, кто погиб по вине укуренного придурка, решившего пострелять. Жаль, что за решёткой сидит невиновный…

И как только руководство решило объединить эти два события?

─ Вам тоже кажется это неуместным? ─ раздаётся вдруг за спиной.

─ Миша?

─ Привет, ─ улыбается, и мы кидаемся к подруге, замершей позади.

Она выглядит ещё более стройной, чем была, но в глазах теперь больше печали, а ведь когда-то её там и в помине не было.

─ Почему не сказала, что приезжаешь? ─ отчитывает её Тайка, разглядывая со всех сторон.

─ Сюрприз.

Именно ей досталось больше всего в тот кошмарный день, но в отличие от нескольких человек, она хотя бы выжила, что уже можно было считать победой, как сама Миша всегда считала. Она всегда была сильнее нас всех, вместе взятых.

─ Надолго к нам, Мишань?

─ Даже не представляю, ─ выдыхает устало. ─ Дома всё сложно, но я по вам дико соскучилась!

Когда она говорит, что всё сложно, это обычно означает полную задницу, но мы обязательно поговорим об этом позже.

─ Мы тоже скучали по тебе, ─ снова обнимаемся, и наше долгожданное воссоединение прерывает появление ещё одного бывшего одноклассника, положившего розу к остальным цветам.

Царёв собственной бандитской персоной.

Стал ещё выше, аура бешеного дворового пса превратилась в ощущение рядом присутствия опасного зверя, но мало кто вообще знает, что сын небезызвестного криминального авторитета ведёт двойную жизнь. В эту тайну личности загадочного Джокера посвящены все мы, и унесём её в могилу, какими бы ни были наши отношения.

─ И вы тут, куры, ─ отмечает, скользя по Мише своим фирменным взглядом, а та неожиданно отводит свой, не в силах долго на него смотреть. ─ Что отличница, вернулась из своего Парижа ради сомнительного школьного мероприятия? Похоже на тебя.

─ А ты как всегда такой милый, что меня сейчас стошнит.

История этих двоих — отдельная тема для разговора. Ян всё время докапывался до нашей новой одноклассницы, да ещё и жил с ней в соседних домах, но она выводила его из себя ещё сильнее, пока с ними наконец-то большая любовь. Та самая — первая, школьная, заставляющая сходить с ума. И наблюдать за ними было забавно, пока им не пришлось расстаться.

Судя во виду обоих, ничего ещё не прошло и не забылось, а песни, которые сейчас изредка пишет этот угрюмый Ромео между своими обычными текстами, до сих пор отдают болью по девушке, которую так и не смог забыть. Но что я могу понимать? Мне бы со своими чувствами разобраться.

─ Ну что, навестим учителей или сразу отмечать встречу? ─ обнимает нас за плечи Ян, нависая своим немаленьким весом.

─ Тебе бы только пить, ─ морщится Миша, задевая его за живое.

─ Отметим в нашем баре позже, ─ вмешиваюсь, как в старые добрые деньки, не позволяя превратить их конфронтацию в побоище, а то всякое бывало. ─ А сейчас давайте, как большие мальчики и девочки сделаем вид, что мы все правда выросли.

Моё предложение встречают с мрачными физиономиями, но спорить не берутся — ещё помнят, как я заставила их помириться после очередной стычки.

─ Тогда пошли, ─ Тая берёт их обоих под локоть, уводя прочь, а я ещё какое-то время стою и смотрю на фото, совсем не замечая, что друзья вскоре исчезают.

Но надолго одна я не остаюсь.

Спиной вдруг чувствую чьё-то очень близкое присутствие. Странно, как сердце порой предпочитает верить в чудеса, ведь в первый миг я правда думаю, что сейчас увижу Эля, только когда на талию ложатся чужие руки, понимаю, как глупо ошиблась. Очень глупо.

─ Всё-таки пришла, ─ выдыхает Макс, и я вся напрягаюсь, как струна.

─ Почему нет? ─ пожимаю плечами, стараясь выглядеть невозмутимо — лишь бы не сорваться. ─ Это тебя здесь видеть удивительно. И руки убери — люди могут заметить.

─ Не хочу, ─ стискивает ещё сильнее, почти до боли, но я нахожу в себе силы оттолкнуть его.

Оказавшись лицом к лицу, не могу сдержать отвращения при виде его холёной морды. И как я могла встречаться с ним, не разглядев всего этого дерьма?

─ Ты ещё недостаточно сделал? ─ пытаюсь дышать ровно, но подскочивший к потолку пульс мешает оставаться невозмутимой. ─ Мало песен, которые вы присвоили?

─ Докажи, ─ скалится, как больной, оттесняя меня к стене. ─ Кто-то видел, чтобы ты эти песни исполняла? Нет. Сама понимаешь, что поверят мне, а не списанной в утиль дуре, которая добровольно ушла. Хотя… ─ делает вид, что задумывается, ─ ты всегда можешь встать передо мной на колени и попросить, как следует. Я даже могу вернуть тебе одну песню. Последнюю, ─ уточняет, прекрасно зная, как мне дорога именно она.

Перед глазами темнеет, а в груди становится тесно и больно. Я как будто пошевелиться не могу, пока он улыбается, и сейчас, кажется, точно потеряю сознание, уже оседая на колени, но мне дают отсрочку.

─ Эй, звездень, ─ окликает его кто-то, и как только Макс разворачивается, ему в лицо прилетает кулак.

Придурок валится с ног, а меня ловят сильные руки, удерживая над полом.

─ Птичка, не улетай, ─ просит сталкер. ─ Что с тобой? А ну-ка на меня смотри!

А я просто смотрю на него и не понимаю, на самом ли деле это происходит или брежу наяву, поэтому протягиваю руку и трогаю его бороду.