Наивная для мажора

Глава 11

— Вау! — восторженно восклицает ведущий, когда весь зал и я вместе с ним затихаем от озвученной страшно-большой суммы. А еще я впадаю в новый очередной ступор, так как световой прожектор выхватывает из зала всего лишь одну страшную фигуру. Знакомую мне фигуру.

— Как вас зовут? — спрашивает очевидного победителя состязания, поскольку до этого сумма дошла всего до двадцати тысяч.

— Камиль…

Некоторое время на все происходящее очень сложно проявить какую-либо реакцию, что-то сделать или сдвинуться с места, даже думать и просто стоять представляется мне затруднительной, непосильной задачей. Ведущий что-то говорит на ухо, но вскоре осознав, что я не слышу, подталкивает в спину, направляя вниз к необходимому столику, за которым располагается Камиль с компанией друзей. Победитель не считает необходимым лично подойти за наградой, ведь она сама обязана преодолеть тяжелый путь и сделать всё необходимое для него. Он же пальцем о палец не ударит.

Снова спускаюсь со сцены, но на этот раз иду сопровождаемая свистом и бесконечным шепотом, в котором слышатся мерзкие комментарии. До тошноты грязные и подробные в своей безграничной фантазии. Так больно слышать, что подобную мне они не прочь все вместе повертеть на определенной части мужского тела. Но сбежать от грязи, увы, я не в силах. Хотя, многое бы отдала за этот нежданный дар свыше.

Приближаюсь к креслу Камиля, как парализованная, сломанная кукла. Каждое движение выглядит деревянным.

Не ощущая и не слыша ничего вокруг, механически кладу руки на подлокотники кресла Камиля и поднимаю затравленный ошарашенный, мертвый взгляд на победителя конкурса. Через него передаю мольбу, маленькую надежду на то, что парень проявит качества джентльмена и откажется от награды. Но разве подобный вариант реален?

— Деревня, не трясись, как паралитик… Будто ожидаешь смерти от моей руки? — с иронией комментирует Камиль мою мысленную мольбу и становится понятно, что пощады ждать.

Парень весьма проницателен в выводах. Прекрасно видит, как сильно дрожу, будто бы нахожусь в состоянии лихорадки и подсознательно понимает мои странные ощущения неизбежности конца.

Тем не менее Камиль — не джентльмен, дабы помогать девушкам, попавшим в беду.

— Больше страсти, больше чувств, как во время танца, а то могу посчитать твои обязанности неисполненными и потребовать возмещения морального ущерба. Вперед! — громко приказывает.

В ту же секунду в повелительном жесте нажимает ладонью мне на спину, привлекая к своему могучему телу, в сравнении с моим маленьким и каким-то костлявым.

Как назло в поле зрения, совершенно не намеренно, попадают крупные глаза темно-коричневого цвета, словно растаявший шоколад, неожиданно внимательно следящие за нашими с Камилем действиями и, в особенности, за губами. Можно предположить, будто бы их хозяин считает мой поцелуй чем-то интересным и достойным внимания? Какая странная мысль…

Я резко забываю о взгляде Александра, мгновенно перестаю о чем-то думать, когда чувствую неспешное аккуратное прикосновение теплых губ к своим. От этого действия моё сердце словно ударяет в горло, мне физически становится больно.

По причине того, что Камиль жестко держал за шею и спину, контролируя мое тело, я ожидала, что поцелуй такого парня тоже будет грубым, напористым и тогда интимный процесс непременно вызовет отторжение, возможно, даже приступ тошноты.

Но реальность иная. Его губы совершенно другие. Отнюдь не агрессивные, целуют очень аккуратно и нежно, осторожно порхают по моим, словно, прикасаясь невесомыми крыльями бабочек. Будто бы они боятся сильнее напугать, поэтому успокаивают и заставляют расслабить уста. Раскрыться и насладиться любовной лаской. Возникшие ощущения совершенно неадекватны, ведь как возможно, чтобы я поддалась поцелую этого ужасного страшного садиста, избивающего людей? Реакция тела прямо противоположна доводам рассудка. К огромному огорчению, я охотно поддаюсь теплым губам.

Попадаю под необыкновенное наваждение и постепенно позволяю себе расслабиться на глазах у сотен людей. Более того, моё тело охотно поддаётся и вскоре становится ватным, немощным. Ноги плохо держат вес собственного тела.

Словно, прочитав мои мысли, Камиль властно и твердо берет за талию и присаживает на свои колени, помогая удержать шаткое равновесие.

Секунды вяло бегут, пока я плавлюсь в ласке поцелуя, наслаждаясь дыханием на своих губах. Как ледяное мороженное растекаюсь под лучами нежности и ласки.

Когда окончательно расслабляюсь до того состояния, что уже совсем ничего не понимаю, и перестаю быть хозяйкой собственному разуму, за волосы обхватывает мужская ладонь и с силой дергает, жестко чего-то требуя. Немедленно ответить, наверное? Возможно…

Из-за грубого действия, естественно, чувствую легкую боль и невольно восклицаю, послушно открывая рот. В его глубину тут же ныряет настырный язык. Я вздрагиваю от этого странного вторжения в мое тело, чувствую, будто бы раскаленный кол внезапно пронзает бедра и живот. Но это далеко не больно или противно, как ожидалось, напротив, безумно сладко и интересно познать всё новое. Вот, что значит настоящий поцелуй. Камиль его охотно демонстрирует, совершая порочные, нетерпеливые поступательные движения в мой рот. Я с энтузиазмом принимаю наглый язык, захлебываюсь, тону в дурманящих ощущениях и всё мощнее заряжаюсь сладким томлением. Мне становится невообразимо горячо внутри. Разум давно потерялся, но одна… одна трезвая мысль внезапно всплывает, помогая его вернуть. Воспоминание об одной важной детали. Александр только что смотрел за моими губами. Интересно, всё ли это время смотрел?

В нетерпении от желания узнать ответ на этот вопрос, я немедленно прекращаю поцелуй и, первым делом, поворачиваюсь к Александру.

И снова наступает наша встреча воинственных взглядов, но ему не победить, поэтому настырно вскидываю подбородок, показывая, что меня не ранить. Должно быть, теперь я точно девушка легкого поведения: вся красная; нервная; сидящая, на коленях у другого парня; бурно дышащая и с опухшими губами, на которых блестит слюна от поцелуя, но мне плевать. Александр приоткрывает рот, искажая лицо гримасой отвращения, а я подсознательно чувствую, что сейчас с его губ сорвутся плохие слова, полностью отражающие отношение ко мне, но что-то в его мыслях меняется, поэтому комментария не слышно. Будто в последнюю минуту передумывает разговаривать и, в целом, участвовать в скучной сцене. Вместо разговора челюсти упрямо сжимает и взгляд отводит на сцену. Ведущий тем временем что-то громко вещает, кажется, поздравляет победителя с полученной наградой.

Камиль строго кивает, соглашаясь, делает это едва заметно, довольный произошедшим. Толпа снова ликующе вопит, не знаю по какому поводу, мне же морально тяжело и очень стыдно сидеть на коленях.

Во рту пересыхает, сердце бешено колотится, перегоняя кровь к щекам. В результате, от чрезмерного волнения, сумасшедшего нервного перевозбуждения и неожиданности происходящего, настороженное тело слишком напрягается на коленях у Камиля. Будто в тяжёлом ожидании того, что скоро что-то случится. Что- то нехорошее. С неимоверным усилием предпринимаю попытку встать, но слишком жесткая хватка на ноге не позволяет совершить задуманное.

— Вот Мами говорит, что ты слишком чиста для меня? — с темной усмешкой, не предвещающей ничего хорошего, на ушко молвит Камиль, но при этом довольно громко, чтобы каждый мог услышать интимный вопрос и порассуждать о девичьей невинности.

— Отпусти, пожалуйста. — мягко прошу. Эта тема переходит грань разумных пределов.

Мне хочется срочно сбежать от Камиля. Как можно дальше отсюда, а лучше к Мами, так неудачно сказавшей ту фразу про мою чистоту. Видимо, те слова сильно задели парня!

Не обратив внимания на мою просьбу, он медленно выдыхает прямо мне на лицо, а указательным пальцем, не спеша, играясь, проводит вверх по бедру, прямо к самому краю шорт, вызывая мурашки по коже.

— Так может тебя надо немного подпортить?

В этот момент он явно чувствует, как сильнее напрягается мое тело у него на коленях. Да, только парня не беспокоит моя нервозность, некий первобытный страх слабого перед сильным, скорее, забавляет наивная реакция. Сколько ни отвожу его руку от своей ноги, он насильно возвращает мне на бедро, которое постоянно по-хозяйски щупает.

Компания друзей поддерживает издевки дружным хохотом.

— А что у вас в деревне не нашлось прЫнца? Приехала в столицу продаться подороже?

Я перевожу взгляд на одного из близнецов, который с усмешкой говорит это для еще большего стеба, а его брат дополняет гнусные размышления обо мне:

— Это ты правильно приехала. Нынче модно продаваться.

— Мне стыдно за вас, парни, — наигранно охает Камиль, якобы поддерживая меня. — Вы бы не ржали, а предложили даме помощь в решении ее вопроса.

Компания прямо-таки входит во вкус. Никто не намеревается помогать. Каждый с удовольствием наблюдает за происходящим, еще сильнее возбуждаясь от количества выпитого и от вида меня, беззащитной и плененной. Они теряют границы дозволенного, и я не знаю как лучше действовать, чтобы не спровоцировать.

— Делаем ставки, друзья: кто этой ночью займется нашей главной Героиней?

В шоке слышу предложение от Камиля! Большая радость, что приглушенное освещение зоны, в которой находится столик, хорошо скрывает мои пунцовые щеки.

— С какой суммы начнем, дорогая? — Камиль с ухмылкой смотрит мне прямо в глаза, гипнотизируя.

Виден дьявольский азарт. Эта игра заводит его мысли и бурные фантазии, а ещё ему интересна моя реакция и, в особенности, любопытен страх, которым он упивается, наслаждается, медленно попивает, как вкусный коктейль. Мне совершенно понятно, что останавливаться ребята не собираются. Из-за этого предпринимаю очередную отчаянную попытку вырваться из крепких тисков. Что есть мочи впиваюсь ногтями в руку Камиля. С рывка дергаюсь и почти выбираюсь из хватки… почти удается встать, но Камиль всё же упрямо перехватывает меня за талию и притягивает обратно на колени.

В ягодицы тут же упирается мужское достоинство. Слишком сильные ощущения от прикосновения моих обнаженных ног к его брюкам сводят с ума.

— Еще и недовольна? — слышу некоторую угрозу в голосе парня, ему явно не по вкусу пришлось мое сопротивление. — Тебе за счастье будет, если я помогу тебе в этом деле.

Он убирает руку с моего бедра лишь для того, чтобы вскоре схватить ею за горло и сжать достаточно крепко, контролируя свои действия, совсем на грани. Не причиняя боль, а лишь подавляя. Этим жестом демонстрирует безграничную власть и на что способен. Наказывает за мои действия и одновременно показывает возможные последствия повторных попыток побега.

— Я конечно не питаю слабости к провинциальным простушкам, но разве могу отказать тебе в помощи?

— Я конечно не питаю слабости к провинциальным простушкам, но разве могу отказать тебе в помощи?

На этой фразе накатывает окончательное понимание того, что поворот событий привел не туда, куда хотелось бы, а на очень опасный путь. Мое сердце с ужасом трепыхается под ребрами, как бабочка, пойманная руками заядлого садиста. С каждой секундой становится всё страшнее, и я боюсь того, что может произойти…