В чужом отражении

Глава 18

Я не любила ночные клубы.

Можно сказать, что когда-то давно мы с сестрой поделили мир напополам: Аня выбрала яркую, шумную жизнь, я выбрала тихую — с библиотеками, парками… и архивом. Я не помню, когда мы разделились, просто так вышло само собой: она перестала ходить со мной в библиотеку и зачастила в торговые центры, которые ей нравились больше. Мы тогда не могли себе позвонить часто покупать новые вещи, но Аня говорила, что для удовольствия иногда достаточно просто примерить на себя дорогое платье и помечтать о будущем.

Как это невинное увлечение могло привести к проституции? Пусть я сама не была большой любительницей магазинов, но половина девчонок из нашего класса делали то же самое, что и Анька — и никто, кроме моей сестры, не стал проституткой.

Я зажмурилась, пытаясь отогнать от себя эти ненужные сейчас мысли.

Какая разница, почему так получилось. Моя сестра ошиблась с дорогой — но она всё ещё моя сестра. Часть моей семьи.

«И сейчас я должна изображать Аню, чтобы найти её. Это сейчас главное»

Пройдя вместе с Анжеликой в клуб, я мысленно обрадовалась тому, что Анькина супервайзерша согласилась на эту авантюру — одна бы я здесь точно потерялась: шум, светомузыка, орущие друг другу посетители, чей-то дикий смех совсем рядом. А ещё запах сигарет, алкоголя… в общем, какофония не только звуков, но и различных запахов.

Анжелика уже раздобыла где-то коктейль с оливкой на конце тонкой шпажки и теперь невозмутимо посасывала эту самую оливку, бросая кокетливые взгляды по сторонам.

Надо признать, что «начальница» моей сестры выглядела изумительно: просто Афродита, вышедшая из морской пены — изящная блондинка с точёной фигуркой и изумительно красивым лицом. В ней не было той вульгарности, присущей киношным «ночным бабочкам»; все проходящие мужчины заглядывались на неё и это не они – это она выбирала себе поклонника.

К сожалению, сильный пол заглядывался не только на Анжелику. Меня пару раз хлопнули по заднице, несколько раз ко мне прижались, хотя в клубе было не так уж много народу, чтобы нельзя было протиснуться без прикасаний. К счастью, мы наконец-то добрались до стены, где виднелись столики — и Анжелика, присев на стул, махнула рукой кому-то знакомому…

Затем она заказала нам коктейли — и настояла на том, чтобы я выпила свой. Мол, Анька без этого коктейля даже вечер не начинает.

Я послушно выполнила её наказ, но не рассчитала свои силы: у сестры, видимо, организм к такому сильному алкоголю уже привык, я же уже через несколько минут почувствовала, как меня качает на волнах, а мозг медленно отключается. Впрочем, может, дело было вовсе и не в алкоголе, а во времени – к тому моменту, часы показывали почти полночь.

«Самое время попудрить носик, чтобы не заснуть», — подумала я и спросила у Анжелики, где тут туалеты.

— Слева от входа в VIP зал, — махнула рукой Анькина «начальница». Я, захватив с собой сумку (там всё-таки была чужая, одолженная без проса форма), поплелась в указанном направлении, надеясь, что Рузанна скоро появится – и нам не придется долго здесь находиться.

Освежившись ( насколько это позволял слой косметики на лице) холодной водой в дамской комнате, я поправила платье — и собралась было покинуть это помещение, как кто-то с силой прижал меня к стене.

— Ты совсем сдурела? – рыкнула почти двухметровая девушка с копной рыжих, коротко постриженных волос. На ум почему-то тут же пришла Брунгильда – легендарная королева – воительница. Я видимо, настолько опьянела от одного коктейля, что просто таращилась на живое воплощение воительницы, и представляла себе, какой изумительный портрет мог был получиться, согласись она попозировать.

В общем, я была явно не в себе, о чем я тут же честно призналась прижавшей меня к стене дамочке.

— Оно и видно, — фыркнула девушка. – Я же сказала, что передам тебе готовые документы в пятницу на вокзале.

«Документы? Вокзал?» — Значит, Анжелика всё-таки оказалась права: моя сестра до сих пор в городе и ждёт документы.

— Мне они нужны прямо сейчас, — ответила я… просто чтобы что-то ответить.

— Да ты охамела.

— Ты сказала, что всё будет готово, — брякнула я экспромтом.

— Я говорила, — протянула Рузанна, — Что не передаю документы на работе. Ты хочешь, чтобы меня уволили?

Ну вот что я должна была на это ответить? — Что я была не в курсе? Что я вообще не Аня, а её сестра – близняшка?

— Держи, — швырнули мне в лицо что -то синее. – И больше чтоб я тебя здесь не видела, поняла?

Я неуверенно кивнула.

Рыжая фыркнула и, громко хлопнув дверью, покинула туалет… я осталась одна с зажатой в руке книжецой.

Это был не поддельный паспорт. То есть вообще не паспорт, а свидетельство о предоставлении временного убежища на имя Ярины Соболь с моей, то есть Анькиной фотографией.

Я впала в такой ступор от сочетания фамилии и имени, что вошедшая поддатая компания девчат даже принялись меня тормошить, подумав, что со мной что-то случилось.

— Простите, я, кажется, перепила, — спрятав свидетельство в сумку, пожаловалась я… и вышла из туалета, чувствуя, что каждый шаг даётся мне с трудом. Меня кто-то толкнул, потом какие-то мужские руки начали лезть мне под подол… с трудом освободившись от ненужного внимания, я вдруг уткнулась взглядом в темную замшевую штору, которую уже видела недавно.

Видела на видео, которое мне прислала Анька.

Повинуясь какому-то внезапно нахлынувшему чувству, я кокетливо подмигнула охраннику, охранявшему штору и нахально прошмыгнула за штору, которая, я точно знала это, скрывала лестницу наверх.

— Эй, ты к кому? – услышала я за спиной.

— Соболь позвал, — рассмеялась я, чувствуя какой-то запредельный адреналин в крови. А, была – не была!

Парень что-то недовольно пробурчал, но останавливать меня не стал, хотя лучше бы он это сделал.

Второй этаж VIP зоны представлял собой огромный балкон, отделенный от шумного зала ночного клуба зеркальной стеной. И если на первом этаже большинство посетителей просто развлекались танцами и довольно невинными обнимашками, то здесь, в этой комнате, происходила самая настоящая оргия.

Мой муж с каменным выражением на лице размашисто трахал худенькую брюнетку прямо на столе для бильярда. На диване, расставив широко ноги, получал удовольствие от оральных ласк Рафаэль, глава его безопасности. Ещё две девицы громко ублажали друг друга – явно по приказу кого-то из мужчин.

Это не сильно отличалось от того, что было на видео. По крайней мере, сейчас девица была только одна. Я мысленно усмехнулась, чувствуя, что без сил съезжаю по косяку двери на пол.

Я, оказывается, всё ещё его любила.

Бред же ведь — после всего, что он сделал, о какой любви вообще могла быть речь. Однако…

Первым меня, как это не странно, заметил Раф. Округлив глаза от удивления, он рыкнул что-то Соболеву, тот в этот момент, навалившись на брюнетку, удвоил свои усилия. Но рык Рафа заставил Диму остановиться. Обернувшись, он тоже увидел меня.

Я бросилась бежать, краем глаза замечая, что Соболев, отстранившись от брюнетки, уже мчится за мной следом.

Бежать, бежать куда глаза глядят… в женский туалет – там можно спрятаться!

И вдруг я оказалась прижата спиной к стене коридора – как раз где-то посередине между первым и вторым этажом.

— Что, блять, ты здесь делаешь? – рявкнул Соболев, с каким-то звериным чувством вглядываясь в моё лицо.

Я знала, что не имею права жаловаться: когда я потребовала отдельного проживания, он выполнил мою просьбу, честно предупредив меня при этом, что пока я не вернусь домой, он тоже будет считать себя свободным для своих развлечений.

Но как же больно быть этому свидетелем!

Всё то время, пока мы встречались, пока жили в его съёмной однушке, я не особенно задумывалась о тех девушках, что были в жизни Дмитрия до меня. Он сам сделал всё так, что я чувствовала единственной… Даже после навязанной свадьбы; после того ужаса, что сотворили по его приказу с Анькой, я – как бы гадко это не прозвучала – всё равно чувствовала, что он только мой. Пусть я и была игрушкой в его руках – но любимой и единственной игрушкой моего Соболева.

А, оказывается, всё это время я была никем. Я всхлипнула – глаза моего супруга тут же потемнели, приобретя цвет штормового моря.

— Яна… — прохрипел Дмитрий, пытаясь поцеловать меня. Я резко повернулась в бок, так, что его губы угодили куда –то мне в щеку.

Я не могла позволить, чтобы он докасался до меня после …той, другой.

Мои глаза заволокли слезы. Я пыталась сдержаться, пыталась внушить себе то, что было единственной правдой: Соболеву наплевать на меня; на нас, на наши отношения. Я для него пустое место — всего лишь необычное развлечение, которое всё ещё временами занимает его…

Но почему тогда так больно? Я ведь знала, что он проводит время с девушками – да что там говорить, Анька мне даже видео прислала, которое сняли в этой самой комнате и даже девицы, кажется, были те же самые… Но до этого момента я не видела этого сама, вживую.

Я была не в состоянии анализировать свои чувства. Что-то не сработало, только и всего. Аутотренинг, презрение к стилю жизни Соболева — оказывается, всего этого было недостаточно. И ведь я не узнала ничего нового — он, наверное, даже дня не ждал — сразу, как только я переехала, вызвал к себе секретаршу… Но почему же мне так больно!