В чужом отражении

Глава 32

С трудом отработав целый день в архиве, я предупредила Веру Алексеевну, что завтра мне надо будет уйти на полчаса пораньше – у меня талончик к доктору.

Начальница, наверняка полагала, что я отправлюсь к терапевту, и я не стала её разубеждать, надеясь, что Соболеву нет никакого дела до того, что я делаю в поликлинике. Хотя его охранники по-прежнему сопровождали меня двадцать четыре часа в сутки, он старались по возможности не вмешиваться в мою жизнь и даже не показываться мне на глаза.

Я надеялась, что так теперь будет всегда, и даже немного перевела дыхание… но этим же вечером Соболев вновь всё расставил по своим местам.

Я вышла из здания архива в начале седьмого: июль радовал хорошей погодой, радостными криками детей, бегающими возле фонтана и шумом легкого ветерка в зеленых кронах раскидистых лип и изящных клёнов.

Я, было, направилась к остановке, но тут меня окликнули… Анька, прислонившись к дорогой красной машине, махала мне рукой.

— Ты не позвонила, — ехидно заметила сестра, вертя в руках солнечные очки известного бренда.

Я не помнила, обещала ли я ей позвонить или нет, но на всякий случай пожала плечами.

— Прости, была занята на работе.

— Ааа, — сестра ехидно захихикала. – Смотрю, ты всё ещё не наигралась.

Она кивнула в сторону своей машины.

— Садись, поедем ужинать.

Я подошла к машине и открыла дверь.

— Садись, садись, — хихикнула Анька. – Эта новенькая феррари – моя последняя любовь.

Сев на сидение рядом с водителем, я покосилась на сестру.

— Так это твоя, что ли?

— Ага, — кивнула сестра и высунув язык, плотоядно обвила губы. – Насосала.

— Аня!

Сестра противно рассмеялась.

— Да ладно, не будь такой ханжой, мы обе знаем, как Соболев любит это дело.

Зажав рот рукой, я посмотрела на сестру.

— Зачем ты говоришь подобные вещи?

— Подобные – это какие? – поинтересовалась Анька.

— Ужасные.

Сестра пожала плечами.

— Я не лгу, если ты об этом. — Сестра покачала головой. — Соболев на самом деле любит минет. Глубокую глотку, если быть точнее. Он тебя ещё не заставлял это делать?

— Ты понимаешь, что мы говорим о моем … — тут мой голос невольно дрогнул. — ..муже.

— Который трахает всех подряд, — рассмеялась Анька, заводя машину. – Прекрати, Ян. Лучше я, родной тебе человек, чем какие-то непроверенные сифилички.

Я вздрогнула, подумав о завтрашнем визите к доктору. А что, если? Меня бросило в холодный пот. Если это случится – если Соболев окажется виновен – я убью его. За ребенка, которому и так жутко не повезло с родителями, убью.

— Я искала тебя, — решила я переменить тему. – Ты надолго исчезла сразу после того, как прислала мне видео из клуба.

-Да? – удивилась Аня. – А, точно… ну, прости, это так совпало.

-Я думала, что у тебя неприятности… Я знала, что у тебя неприятности. Я боялась, что…

— Ммм? – сестра быстро свернула с тихой улицы в сторону оживлённого движения. — Боялась чего?

— Что Соболев решил избавиться от тебя.

Анька противно захихикала.

— А кто бы тогда стал ему делать самый лучший минет в городе? — спросила она. — Ты же у нас невинная ромашка.

—Прекрати паясничать, я серьёзно, — покачала головой. — Затем появились другие твои неприятности, из-за которых наша бабушка попала в больницу.

Я пристально посмотрела на сестру.

– Ты в курсе, что помощник мэра подал на тебя заявление в полицию.

— Никто не застрахован от провала, — кивнула Анька абсолютно безразлично. — Но вы ведь всё уладили, не так ли?

— Ты что не понимаешь, насколько это ужасно? – я не верила в то, что слышу. – Аня, из-за тебя наша бабушка чуть не умерла.

Сестра рассмеялась и заговорчески посмотрела на меня.

— Представь, что было бы, опубликуй я то видео с твоим муженьком на федеральных каналах. Почетный гражданин города, промышленник, меценат … и такая аказия.

Я представила… Нет, не то, что говорила сестра – а другое: я ведь сама недавно бросала подобные предостережения Соболеву… даже не подумав о родных. Я что, превращаюсь в Аньку?

— Ян, ты чего вдруг так побледнела? – нахмурилась сестра. – У тебя что-то болит?

— Мне кажется, я попала в какое-то зазеркалье, — честно призналась я. – Мой мир напоминает лабиринт, наполненный чудовищами. Из этого лабиринта нет выхода.

— Это, наверное, ты с утра ничего не ела, — серьёзно кивнула Аня. – У меня бывает такое же поганое настроение, когда я голодная…Сейчас припаркуюсь.

Но как только Анька припарковала свой красный феррари возле симпатичного кафе, дверь с моей стороны открылась – и меня больно схватили за руку.

— Не смей приближаться к моей жене, — рявкнул Соболев, нагнувшись, чтобы освободить меня от ремня безопасности. Как только у него это вышло, меня тотчас, без проса, вытащили из машины.

— Нравится тебе это или нет, но мы – сестры, — ехидно протянула Анька. – Даже, в некотором роде, близнецы.

Соболев, не спуская меня с рук, со злостью пнул дверь новенького Анькиного феррари коленкой.

— Пошла на хуй, тварина, — рявкнул мой супруг, как будто это она, Анька была виновата в наших бедах.

— Отпусти меня, пожалуйста, — попросила я, безуспешно пытаясь слезть с его рук. – Люди смотрят.

— Плевать, — рыкнул Соболев. Но всё же выполнил мою просьбу.

— Пойдем, я отвезу тебя поужинать, — кивнул в сторону целого кортежа машин представительского класса Соболев. Получается, он приехал сюда с какой-то встречи.

— Нет.

— Тогда просто отвезу домой, — не сдавался монстр, протягивая ко мне руку.

Я снова замотала головой.

— Мне от тебя ничего не нужно.

— Яна. – Глаза цвета бушующего моря внимательно смотрели на меня. – Я не могу оставить тебя на дороге.

— Почему это? Я взрослая девочка.

— Ты прежде всего моя жена, — раздраженно проскрипел Соболев. – Я тебе говорил, чтобы ты не встречалась со своей сестрой?

Я подняла взгляд на Соболева.

— Яна, — тяжело вздохнул монстр. – Это для твоего же блага.

Стараясь не разрыдаться, я с ненавистью смотрела в некогда любимые глаза.

— Думаешь, я соберусь взять мастер класс у своей сестрицы? Она ведь знает, как завести мужика.

— Ян…

— И знает лучше меня, какие утехи любит мой муж в постели.

Соболев не отрывал взгляда от моего лица.

— Ты собралась выкинуть на помойку нашу семью из-за одной грязной шлюхи? — усмехнулся он. – Между нами всё было хорошо, пока эта сука не вмешалась.

— Между нами всё было хорошо, пока я не узнала, что мой муж втайне от меня трахает мою сестру – близняшку! – выкрикнула я в ответ. — И не надо винить во всём Аню. Она насильно тебя на себе не удерживала.

— Она всего лишь продавала мне свои услуги, — кивнул Соболев. – И замечу, что её я трахал только до того момента, пока не узнал, что вас две.

Я замерла на месте.

— Что?

— Что слышала, — рявкнул Соболев. — Я тебя когда в суде увидел, то на какой-то момент принял за ту суку, которую часто заказывал. Ты казалась такой чистой, такой невинной, но я хорошо знал, как эта невинная девица трахается.

— Глубокое горло… — ядовито протянула я. Точнее, я хотела, чтобы получилось ядовито – но вышла жалко. Кроме всего прочего, Соболев спокойно пожал плечами.

— Да, что было – то было, — спокойно кивнул он. — Обычно Анька лучше всех остальных шлюх доила меня горлом.

— Прекрати…— простонала я.

— Эта дура сама проговорилась, что у неё есть сестра, — продолжил как ни в чем не бывало Соболев. — И я на всякий случай решил проверить.

Я замотала головой, чувствуя, что меня разрывает от боли.

Сестра, приславшая мне отвратительное видео, на котором мой муж занимался сексом с другими женщинами; муж, который спокойно рассказывал мне про оральные ласки моей сестры…

Мне захотелось сбежать — исчезнуть, навсегда забыть эту жизнь, в которой я оказалась по ошибке.

— Садись в машину, — приказал Соболев. Но вместо этого я обняла себя руками и придурочно рассмеялась:

— Зачем вы меня втянули во все это, а? – спросила я, сквозь истеричный смех. — Вам надо было пожениться друг на друге. И вообще меня не трогать. Вы рождены, чтобы доставлять удовольствие друг другу.

Не зная, что мне делать, я хотела лишь одного — сбежать подальше от Соболева… и по дурости кинулась обратно к Анькиной машине, чем спровоцировала новый выпад монстра.

Меня чуть ли не насильно поместили в машину — в его машину.

— Я запрещаю тебе с ней видеться, — приказал Соболев, кивнув одновременно с этим водителю. — Твоя сестра может быть опасна.

Он вынудил меня посмотреть ему в лицо.

— Опасна, Яна!

— Чем же?

— Она совсем слетела с катушек, — прищурился Соболев. — Начала колоться, трахаться со всеми подряд.

— А раньше это было по-другому? – не поняла я.

— Раньше она просто была шалавой, теперь она дешевая шалава… Я не знаю, что у неё в голове.

— Я поговорю с ней.

— Нет. – Рявкнул Соболев. — Если ты по своей воле приблизишься к ней ещё хотя бы один раз, я запру тебя в нашем доме под замок. Понятно тебе?

Я молчала, тогда Соболев притянул меня к себе.

— Пообещай мне. – Приказал он. Я покачала головой, понимая, что это ловушка.

Ловушка, в которую я попала до конца жизни. Он может делать всё, что угодно: проводить время с другими женщинами, спать с моей родной сестрой, причинять мне боль — пределов его желаниям не было и не будет, я же…

Я горько усмехнулась.

Мои желания никого волновать не будут. Прикажет он — не видеться с сестрой, и мне придется сделать так, как он захочет, иначе самой же Аньке не поздоровится.

А что потом? Где граница, которую он установит… или эта граница будет постоянно двигаться, превращая мою тюрьму в крохотную, слишком тесную, клетку?

Подняв взгляд, я осмелилась взглянуть в глаза цвета бушующего моря… Боже, как же я любила его раньше! И что теперь осталось от этой любви?

— Яна, — напомнил о своем вопросе, то есть приказе, Соболев. – Это для твоего же блага.

Я покачала головой.

— Кем бы она сейчас, по твоему мнению не стала, Аня прежде всего моя сестра. Понимаешь? – Я горько усмехнулась. — Мы с ней не просто сестры, мы с ней близнецы. Да, одинаковые внешне и совершенно разные внутри, но так было не всегда. Мы всю жизнь прожили в одной комнате, ходили в одну школу, в один детский сад. Да мы даже материнскую утробу делили напополам.

Поняв, что я неосознанно положила руку на живот, я тут же резко убрала ладонь в сторону, надеясь, что не привлекла внимание Соболева к этому жесту.

— А теперь она творит какую-то дичь. Из-за неё пострадала бабушка. – Я смотрела в глаза Соболева, надеясь найти там хоть какое-то понимание. — Я не могу, просто не могу оставить всё как есть. Она обязана услышать неприятные вещи от кого-то из родных.

— Только ты в курсе её истории, — напомнил Соболев. Я кивнула.

— Вот поэтому я не могу дать тебе того обещания, которое ты просишь. – А сейчас выпусти меня, пожалуйста, из машины. Я не могу больше здесь находиться.

Я не ожидала, что Соболев поймёт… надеясь, но уже не очень верила в это: с самого начала наших отношений (даже когда я ещё не знала о его настоящем статусе), Соболев очень прохладно относился к моей сестре. Приняв маму и бабушку, он ещё тогда «выкинул за борт» Аньку, воспринимая её как досадную помеху – и никак больше.