Давай поспорим?

Глава 19.

Рома.

Домой мы ехали молча. Я уже говорю домой. Хотя по сути дом мой, а не наш. Но уже тяжело представить, что будет, когда моя Каренина уедет. Воображение рисует картинки с давящей тишиной, недопитой чашкой кофе на столе и заправленной кроватью, где ее подушка все еще хранит запах лаванды, который уже ни черта не успокаивает.

Настя сразу пошла спать, ссылаясь на сонливость и усталость. Но это и не удивительно, прошлой ночью мы почти не спали. Трахались как кролики. Бл*ть, кого я обманываю, мы не трахались, мы любили друг друга. И если представить, что это была наша последняя ночь, то просто застрелите меня сразу, потому что я уже готов сдохнуть. Мои первые мысли о том, что разовый перепих ради какой-то машины теперь вызывают не только стыд, но и боль. И несмотря на то, что я ничерта не хочу все это чувствовать, я это испытываю. А еще мне страшно, что я ее потеряю. Скажи мне об этом еще месяц назад, я бы посмеялся этому человеку в лицо, назвал бы его придурком и поманил бы к себе какую-нибудь знойную рыжеволосую красотку.

Подхожу к двери спальни и приоткрываю дверь. Настя действительно спит. Я слышу ее размеренное дыхание. Она повернулась лицом к двери, поэтому я немного прикрываю ее, чтобы в лицо не светил свет. Темные волосы разметались по подушке, глаза плотно закрыты, но подрагивают из-под длинных ресниц: ей снится сон. Губы иногда трогает улыбка, это заметно по уголкам. И сейчас мне безумно хочется подойти и поцеловать ее пухленькие губки, а еще ее конопушки. Я ведь раньше их терпеть не мог. Когда все изменилось?

Настя укрылась под одеялом, но одну ногу оставила снаружи, что я спокойно могу разглядывать плавные изгибы ее бедра, аккуратные щиколотки и маленькие пальчики на ногах, она всегда их поджимает, когда кончает.

Понимаю, что я не позволю, чтобы она узнала про спор. Это ее убьет. А меня убьет ее уход. Не знаю, сколько все это продлится между нами, но чувствую необходимость ее защитить. Даже не так. Необходимость ее защищать. Все время. Постоянно. И что самое очевидное, нужно суметь ее защитить от меня.

— Роб, — набираю номер Роберта, — давай завтра пересечемся?

— Это срочно, Ром?

— Да.

— Тогда в обед устроит? Бар на Пресненской?

— Идет.

Я кладу трубку и начинаю мысленно выстраивать план своего отступления.

Утром я уезжаю еще до того, как проснется Настя. И весь день мои мысли далеки от офиса. Они там остались, дома. Где меня ждет ОНА. Позвонить? Написать? Нет, внутри стоит какой-то стопор. Только после разговора с Робом. Хочу снять с себя это дерьмо и идти к ней уже очищенным. Хотя кого я обманываю, согласие на этот еб*ный спор так и будет у меня мигать в голове, как лампочка с плохим контактом.

С Робом мы встречаемся в каком-то баре. С виду обычный, даже неприметный. Но скорее всего он для своих, судя по контингенту и “особому” взгляду на новичка — меня.

— Привет, — радушно здоровается Роб, чем отсекает от меня не нужные взгляды в мою сторону.

— Привет.

— Ну что ты хотел? У меня, честно сказать, не так много времени, еще заехать в одно место надо, а вечером у меня самолет.

— Куда летишь? — обычная дань вежливости, не более.

— В Майями, — обыденно отвечает он, будто летит в Питер.

— Надолго?

— На месяц, может побольше. Как получится. Ну так что ты хотел, вроде по финансовым вопросам мы неплохо и по телефону общаемся, — почему-то по его взгляду я вижу, что он понимает цель нашей встречи. Он всегда был хитрым и прозорливым.

— По поводу нашего спора.

— Так…Интересно… — Он просит у бармена налить нам виски, на что я отмахиваюсь, за рулем ведь, но от своего виски он не отказывается. — Уже раздвинула свои ножки та прелестная официантка? — при упоминании Насти в таком контексте челюсти сжимаются в неконтролируемой злости, хотя понимаю, что ничего против нее он не имеет, такая у него натура… как и моя…

— Не вышло. Готов отработать… На сколько был уговор? Десять? — не смотрю ему в глаза, произношу я ровным, как мне кажется, тоном, но либо я плохой актер, либо Роб слишком уж прозорливый.

Роб отводит глаза от своего бокала, не первого, как мне кажется, и вглядывается в меня. Я понимал, на что иду, врать так врать до конца. И уставился на него таким же холодным и расчетливым взглядом, выстраивая броню и готовый защищаться в случае необходимости.

— Че? Совсем от нее не торкнуло? — не отводя взгляда спрашивает он.

Я только улыбнулся ему, и кивнул бармену, чтобы тот принес мне воды. С пустыми руками чувствую себя еще более неуютно.

— Я же говорил, что она меня не впечатлила. Как-то не зашло.

— Даже ради денег? Ну ткнул бы в подушку, чтобы не видеть…

Нет, все-таки хорошо, что в руках никакого бокала еще нет, иначе запульнул бы я им. Неважно, в стену или в Роба. Его слова — кнутом по сердцу.

— Слушай, Роб, спор был? Был. Признаю, что проиграл. Готов отработать долг. Что ты еще хочешь от меня услышать? — теряю я терпение; поскорее бы уже уехать из этого места и от Роба, пусть валит в свою Америку, а долг в течение года ему верну, для этого даже видеться не обязательно.

— Да, понял я, понял, — сказал он, но взгляд свой не отводит, пытается что-то прочитать там.

— Тогда мне пора. Это тебя самолет ждет, а меня скучный офис и график 5/2, - пришлось пожать ему руку и свалить наконец.

Думал, что после этого разговора я закрою вопрос со спором. Но нет, червяк какой-то внутри гложет, мысли нехорошие подсказывает. Тошно. Вроде и решил проблему, а ощущение, что просто отмахнулся, глаза закрыл, а проблема никуда не делась.

— Рома? — слышу я такой милый сердцу голос, когда решил набрать Настю.

— Ты дома?

— Да, но собираюсь в клуб. Мне позвонили, документы надо забрать, — быстро говорит Настя.

— Давай заберу потом?

— Нет, я быстро.

— Тогда встретимся дома?

— Хорошо. Рома? — томно зовет меня, а я уже готов мчаться к ней, несмотря на то, что рабочий день еще не закончен и дел выше крыши.

— Да?

— Фотку лови…. - и отключается.

Я как пацан пятнадцатилетний держу телефон, а пальцы дрожат. Не удивлюсь, если он выскользнет из рук. Каренина в черном кружевном комплекте, где просвечивается грудь с торчащими сосками, а трусики прикрывают только самое сокровенное. Но я знаю, что там спрятано за теми кусочками ткани. Соблазнительница маленькая. Еще какое-то время назад целоваться не умела, а сейчас фотки такие шлет. И торкает ведь. Таких вот снимков получал кучу, даже более откровенные. Но ни одна из них не вызывала и долю тех эмоций, что бушуют у меня в душе.