Грезы Мануэлы

— Видишь, все начинается со слова «да».

— Ладно, — прекратил спор Фернандо, — лучше скажи, как тебе нравится мой пиджак?

Антонио бросил беглый взгляд.

— Мне идет белый цвет?

— Конечно.

Фернандо обратился к Раулю:

— Благодаря рукам такого мастера.

Старый мастер был польщен.

— Спасибо. — Он довольно расправил свои худые плечи. — Но у сеньора Салиноса такая прекрасная фигура, что для любого портного одно удовольствие шить на него, — заметил любезно Рауль.

Антонио сделал замечание.

— Ах, Фернандо, такую похвалу тебе надо отметить при оплате счета, — съязвил приятель.

Рауль обиделся.

— Вы же знаете, что я говорю искренне, — недовольно прошепелявил хромой умелец.

Фернандо бросил строгий взгляд на весельчака.

— Мы все знаем, — сказал он, — что в Антонио заговорила мужская зависть.

— Это точно, — подтвердил приятель.

Рауль Бербенат что-то пробурчал.

— Антонио, мне еще надо зайти к отцу Ансельмо, — сообщил Фернандо приятелю.

— К отцу Ансельмо?

Антонио был немало удивлен.

— Да.

— Ты хочешь, чтобы я тебя проводил?

— Да.

— Хорошо, идем. — Антонио затушил сигарету. — Я готов!

Рауль Бербенат помог Фернандо снять пиджак.

— Осторожней.

Фернандо отдал пиджак.

— К завтрашнему дню он будет готов?

Рауль обиженно ответил:

— Конечно, сеньор Салинос.

— Спасибо.

Фернандо надел свой повседневный пиджак и собрался выйти из офиса.

— Антонио!

Приятель возился у бара.

— Что?

— Так мы идем?

— Да-да.

Антонио на ходу жевал лимон.

— Тогда поторапливайся.

— Я готов.

Фернандо повернулся к портному.

— Значит, завтра?

— Не беспокойтесь, сеньор.

С лица портного не сходила вежливая улыбка.

— До свидания.

— Всего хорошего.

Фернандо вышел. Антонио поспешил за своим другом, бросив на ходу хромому портному:

— Конечно, Рауль, только отличного!

Рауль рассмеялся и вышел.

В доме Герреро было оживленно, точнее, шел оживленный разговор на кухне между Бернардой и Челой.

Бернарда, как всегда, занималась своими расчетами, что-то записывая, а Чела — хозяйством.

— А вы были в доме Салиноса? — поинтересовалась молодая служанка, складывая столовые приборы в ящик.

— А тебе-то что? — буркнула Бернарда.

— Да так.

Девушка равнодушно повела бровью.

— Наверное, там вся прислуга ходит в красивой униформе, — снова завела разговор Челита.

Бернарда не отрывалась от своего занятия.

— Верно?

— Возможно.

Чела взяла полотенце и стала вытирать тарелки.

— Нужно будет сменить нашу униформу, — предложила девушка, — по крайней мере мою.

Бернарда посмотрела на убогий вид Челы, потом на себя и, вздохнув, тихо заметила:

— И мою тоже.

Челита не переставала задавать вопросы Бернарде, ей хотелось многое узнать, как и что в доме Салиноса. Это было не простое женское любопытство, от этого зависела ее дальнейшая судьба.

— Но у них уже есть экономка? — с тревогой спросила Челита и с надеждой посмотрела на Бернарду.

Та насупилась. По ее немолодому лицу пробежала тень озабоченности и тревоги.

— Не твое дело, — отрезала Бернарда.

Чела прикусила язык.

— Да, вы правы, — сказала молодая служанка, — извините меня, пожалуйста…

Она снова занялась посудой. Однако ее терпения хватило ненадолго.

— А все же как хорошо, — мечтательно произнесла Чела, — что праздник все же состоится.

Бернарда не отвечала.

— Хотя и не очень большой, но все-таки…

Пожилая женщина оторвалась от своей писанины и тяжелым взглядом посмотрела на Челу.

— У нас в доме траур.

Служанка съежилась.

— Не забывай!

Чела поспешно согласилась.

— Да-да, я знаю. — Она стала энергично вытирать посуду. — Поэтому и говорю…

Бернарда встала из-за стола, подошла к окну, распахнула его и тяжело вздохнула:

— Жара.

— Что?

— Ничего.

Чела помолчала, а потом не выдержала.

— Если бы мадам Герреро могла бы видеть сеньориту Исабель, — размечталась служанка.

— Она все видит с неба…

Бернарда перекрестилась.

— Это точно?

Простодушная девушка повернулась к женщине.

— Так же точно, как то, что тебе нужно мыть посуду, — зло заключила Бернарда и села за стол.

— Да, конечно.

— Много осталось?

— Нет, уже заканчиваю.

— Хорошо.

Бернарда несколько раз подчеркнула трехзначную цифру на бумаге, потом обвела ее жирным кружком.

— А мы будем на празднике?

Чела так размечталась, что совсем перестала заниматься хозяйством и опустила руки, присев на стул.

— Насчет тебя не знаю, — усмехнулась Бернарда, — а вот насчет меня будь уверена.

Чела опечалилась.

— А кто же приглашен? — поинтересовалась она.

— Мы никого из них не знаем.

— Как это?

— Вот так.

Бернарда аккуратно и бережно сложила лист бумаги и засунула его в блокнот.

— Скорее заканчивай, — приказала она.

— Хорошо.

— А когда закончишь, позови меня.

— Да.

Бернарда окинула взглядом кухню, будто вспоминая, что она еще забыла, но, не найдя ничего, что могло бы ее задержать, медленно и важно удалилась прочь.

Отель, в котором поселился Коррадо Вересо, находился недалеко от деловой части столицы. Номер был одноместный, конечно, не люкс, но со всеми удобствами: телевизор, телефон, лоджия…

После встречи с сеньором Салиносом и его очаровательной невестой Вересо находился в каком-то подвешенном состоянии. Перед глазами Коррадо постоянно возникало лицо Исабель. Ему казалось, что он уже где-то видел его, но никак не мог вспомнить, где именно, но знал точно, что эти красивые женские глаза смотрели на него уже в этой жизни…

Время было вечернее. Коррадо принял душ и, выйдя из ванной, бросил взгляд на часы.

«Половина седьмого», — отметил он.

Коррадо накинул халат и взял в руки газету, чтобы просмотреть последние новости. Вересо то листал газету, то посматривал на часы. Он хотел позвонить домой в Кальядо-Село, но поджидал: Мерседес должна быть дома не раньше семи, а еще оставалось минут пятнадцать.

В дверь постучали.

— Кто там?

— Сеньор, ужин.

— Да-да.

Коррадо поспешно поднялся и отворил дверь.

— Добрый вечер.

— Добрый, проходите.

Молодая горничная вкатила сервировочный столик с горячим ужином и спросила постояльца, просматривая заказы:

— Ваш заказ номер тридцать два?

— Да.

— Очень хорошо.

Девушка спрятала свою записную книжку.

— Вам куда?

Коррадо засуетился.

— Пожалуйста, сюда, — указал он на столик возле кровати.

— Разрешите. — Горничная выставила на стол еду. — Все в порядке?

— Да-да, — согласился Вересо.

— Приятного аппетита!

— Спасибо.

Девушка направилась к выходу.

— Вы не поможете мне?

— Сию минуту.

Коррадо помог открыть дверь номера.

— До свидания.

— До свидания.

Когда горничная ушла, Коррадо еще раз посмотрел на часы и решил, что звонить рано. Он включил телевизор и подсел к столу. Ужин был скромный, но очень вкусный. Вересо, правда, не замечая этого, машинально глотал куски.

На экране мелькали телевизионные заставки и реклама, но на это Коррадо тоже почти не обращал внимания, он был поглощен своими мыслями.

После того как часы на стене пробили ровно семь, он отставил свой недоеденный ужин, вытер салфеткой руки и губы, встал и выключил телевизор.

Вересо снял трубку и сказал:

— Девушка, телефон номер двести двадцать пять-ноль шестнадцать-семьдесят восемь.

Ровный голос связистки поинтересовался:

— Срочный?

— Да.

— Сколько минут?

— Десять.

— Кальядо-Село? — переспросила телефонистка.

— Да.

После небольшой паузы девушка сказала:

— Ждите.

— Сколько?

Коррадо так и не получил ответа. Он сел в кресло, достал журнал «Коневодство и скачки» и уткнулся в него.

Телефон тревожно и нудно зазвенел. Вересо, отбросив в сторону журнал, поспешно схватил трубку.

— Алло!

— Кальядо-Село заказывали?

— Да.

— Говорите.

На связи раздался щелчок, и Коррадо услышал знакомый и родной голос супруги.

— Алло.

— Мерседес, это ты? — спросил он.

— Коррадо?

— Да, милая.

— Добрый вечер.

— Здравствуй!

Мужчина откинулся на спинку кресла.

— Как ваши дела? — поинтересовался он.

— Неплохо.

— Как Мануэла?

— Ждет тебя.

— А как Руди, Марианна?

— Хорошо.

Возникла пауза.

— Коррадо, а как твои дела?

— Мои неплохо, — ответил он, — дела, я сказал бы, как нельзя лучше, идут в гору, дорогая.

— Ты заключил контракт?

— Да, и не один.

— Это хорошо.

— Но главное, у меня появились хорошие клиенты.

— Что ты говоришь?

— Я говорю, серьезные и богатые клиенты.

— Это прекрасно.

В трубке послышался вздох облегчения.

— Какая у вас погода? — спросил Коррадо.

— Дождь.

— А тут духота невыносимая…

Сеньор Вересо замолчал, думая, как сообщить супруге о приглашении на свадьбу Салиноса.

— Когда ты выезжаешь? — спросила Мерседес.

— Я…

— Да.

Коррадо громко откашлялся, стараясь сосредоточиться и сообщить жене неприятное известие.

— Мерседес…

Женщина по тону мужа почувствовала неладное, насторожилась и с беспокойством спросила:

— У тебя ничего не случилось?

Коррадо натянуто рассмеялся.

— Нет, с чего ты взяла?

— По твоему голосу слышу.

— Да нет же, все в порядке.

— Тогда почему ты не отвечаешь, когда приедешь?

— Понимаешь, Мерседес…

Она внимательно слушала.

— Что?

— Меня пригласили на свадьбу.

— На свадьбу?

— Да, и потому я должен задержаться в столице.

— А как же мы?

Она замолчала, недовольно вздыхая.

— Да, меня пригласили на свадьбу, — немного раздраженно повторил Коррадо.

— Я слышала.

— Мерседес, — уже спокойнее сказал он, — постарайся, пожалуйста, понять меня.

— Я понимаю.

— Я не могу отказаться от приглашения, — объяснял Коррадо, — речь идет об очень важной персоне.

— Да.

— Я хотел бы видеть его в числе своих клиентов.

Жена не отвечала, чувствовалось, что она очень огорчена и разочарована.

— Мерседес, к тому же это еще всего один день.

— Тебе хорошо говорить — один день.

— Не волнуйся, церемония состоится в полдень, — сообщил Коррадо, — а вечером я уеду.

— Хорошо, — выдавила Мерседес.

Сеньор Вересо облегченно вздохнул.

— Я по тебе скучаю.

— Мы тоже.

— Я тебя очень люблю и целую, — с чувством произнес Коррадо.

— Я тоже.

— В общем, договорились.

— Да.

— Тогда до свидания.

— До свидания.

— Поцелуй за меня Мануэлу.

— Хорошо.

— И привет ребятишкам.

— Непременно.

Коррадо положил трубку и поднялся с кресла. То ли от долгого сидения, а может, от нервного перенапряжения, но у него затекла левая нога и нестерпимо покалывала. Он с трудом прошелся по номеру и открыл дверь на балкон.

Фернандо оставил машину на стоянке возле собора Святых мучеников.

— Ты пройдешь со мной или подождешь меня здесь? — поинтересовался Салинос у приятеля.

— Я думаю подождать тебя на свежем воздухе, — ответил Антонио, — я еще не готов исповедоваться.