Бывшие. Мой секрет

Глава 23.2

Его неожиданное появление меня буквально парализует. Вот прямо здесь и сейчас, у меня на глазах начинает сбываться мой самый страшный кошмар. И я никак не могу его предотвратить. Лишь молча наблюдать, как рушится мой мир.

А он рушится. И это произойдет на глазах у Димки…

В страхе оборачиваюсь на него, но рядом его нет.

Секунду назад был здесь и вдруг пропал. Одна часть меня радуется этому, другая бьется в истерике — его поддержка мне сейчас ой как нужна! Я не вывезу одна то, что сейчас произойдет.

— Ма-ам, я нашла дядю сыщика. Я тебе про него рассказывала. Помнишь?

Конечно, я помню. И "дядю", и весь тот день, в мельчайших подробностях. И до сих пор вздрагиваю по ночам, вспоминая, как на тоненького я проскочила мимо своей личной глобальной катастрофы.

Я жду, что сейчас он узнает меня и расстреляет вопросами.

Но Кирилл меня не видит. Пока. Он смотрит на Еву, он полностью поглощен своей — моей! — дочерью. Улыбается и любуется ей. Или я это придумываю? Просто потому, что знаю?.. О, Боги!

На краткий миг идея исчезнуть, как Димка только что, кажется мне спасением, но уже поздно.

Его яркие, светящиеся глаза встречаются с моими, и он резко останавливается, словно врезается в стену.

Знакомо… Я знаю эту "стену".

Кирилл переводит взгляд с меня на Еву и обратно на меня.

— Мама?..

В его голосе удивление, сомнение и замешательство. И даже капля брезгливости, будто он наступил во что-то гадкое.

И это гадкое — я.

Мысленно зажмуриваюсь, но наяву позволить себе этого не могу — это выдаст меня, а я еще надеюсь на чудо. Надеюсь, что меня пронесет, что случится что-нибудь, что помешает Потемкину уже сейчас узнать правду, которую я так тщательно, и до сих пор вполне успешно, скрываю.

Может, меня спасет объявление о заложенной в Тэцэ бомбе? Ложное, конечно, но эффективное.

— Мама? — повторяет он требовательно. — Рита, у тебя есть ребенок? Эта девочка твоя?

Подводит ко мне Еву, не выпуская ее руки. Замирает в шаге от меня.

Я молчу. И не только потому, что сознаться сама просто не могу — не для того я бегала от него столько лет, — но и потому что мой язык прилип к небу и никакие силы, я чувствую, не заставят его говорить.

Кирилл шагает еще ближе ко мне. Нас разделяет меньше сантиметра, я могу вдыхать его дыхание, но напряжение между нами такой густоты, что можно резать ножом.

Мне отчаянно хочется отвести взгляд, но нельзя. Моя партия безнадежно проиграна, но я буду отнекиваться до конца. Вот только что-то сделаю с разбухшим языком…

С лица Кирилла слетает маска обычной невозмутимости, он взволнован, растерян, изумлен. Даже испуган.

Не так, как я, но испуган.

— Отвечай, Рита! Это твой ребенок?

— Мой, — неожиданно появляется Димка, и я облегченно выдыхаю.

Мысленно.

— Твой? — резко оборачивается к нему Потемкин и смотрит с недоверием.

— Дима! — тянет к нему ручки дочь.

Наши напряженные переглядки, очевидно, ее тоже напугали, и она жмется к груди того, кто ей как отец.

— Точно твой? — внезапно хамит до ужаса раздраженный Кирилл. — Тогда почему она называет тебя Дима, а не папа?

— Она не приемлет статусов, и ко всем, кроме мамы, обращается исключительно по имени, — спокойно отвечает Димка голосом миротворца и поворачивает голову к Еве: — Кто твой папа, единорожка?

— Ты, — крепче его обнимает. — Но этот дядя тоже хороший. Он нашел меня, когда я потерялась в твоем офисе.

— Твой важный дядя? Так это был ты?

— Я, — после паузы, сухо и как-то… безжизненно.

Он выглядит потерянным, разочарованным, и мне больно видеть его таким. Хоть я и не понимаю причины.

— Спасибо, — искренне благодарит его Димка. — Ты тоже в кино?

— Да.

Только теперь я замечаю, что в его руке — не той, в которой он держал Еву, — тоже ведро попкора и начос.

" Они не для меня", всплывает в голове, и меня коротит от острого чувства без названия, но я продолжаю глупо улыбаться.

— Ты, я смотрю, тоже любитель традиционных киношных снэков? — смеясь, спрашивает Димка.

Мазнув по мне фирменным взглядом, Кирилл смотрит на него:

— Это привычки прошлого. Далекого прошлого.