Долг платежом красен

Глава 29

Пока Денис крепил на штативе видеокамеру, Баграт поставил стул на небольшом расстоянии и сделал Алексу знак пальцами. Тот нырнул в притемненную нишу, вывел оттуда заплаканную и растрепанную женщину с завязанными глазами и ртом. Баграт осторожно усадил женщину, крепко привязал ее запястья к спинке стула, а лодыжки – к его ножкам. Женщина вздрогнула, когда ее глаза и рот освободили. Но стоило заговорить Баграту, тело ее начала бить мелкая дрожь, потому что низкий глухой голос, полный угрозы, мог кого угодно заставить дрожать от страха.

– Итак, Галина, сейчас нам предстоит записать небольшое обращение к твоему мужу.

– Кто вы? – она завертела головой, пытаясь разглядеть своих похитителей, но увидела лишь квадратное помещение, стены которого были выкрашены в желтую краску, местами облезшую и вздувшуюся. Боковым зрением увидела стоящего у двери невысокого, крепкого мужчину, одетого во все черное; на голове его была надета балаклава, позволяющая видеть только глаза. Такой же мужчина, только гораздо выше и шире в плечах стоял рядом, положив крепкую ладонь в перчатке ей на плечо. Третий стоял напротив у видеокамеры. – Что вам нужно?!.., – и тут же умолкла, когда ладонь накрыла ее рот. Вспыхнул свет, ударив ей прямо в глаза, и она зажмурилась.

– Если тебе нравится кляп во рту, я – не против, – пожал плечами мужчина, стоявший рядом.

– Нет! Пожалуйста, не нужно, – она смиренно склонила голову.

– Когда я дам знак, ты скажешь своему мужу то, что узнала два дня назад в клинике. И если он любит тебя и реально ждет радостную новость, он быстро сделает то, что нам нужно, – увещевал Баграт ровным, ничего не выражающим голосом.

– Вас найдут, сволочи! – безрассудно крикнула было она, стараясь подавить отчаяние, и вынуждено подавилась своими гневными словами, потому что говорить через толстую полоску ткани, которую бандит умело запихал ей в рот, стало как-то неудобно.

– Я предупреждал. Но не радуйся раньше времени, Галчонок, я обойдусь и без тебя, – уверил ее Баграт.

Женщина что-то невнятно замычала и испуганно шарахнулась, грозя свалиться со стула, увидев, как человек с морозящим до костей равнодушием достал откуда-то из-за пояса нож с внушительной рукоятью и широким острым лезвием, причем успел удержать пленницу на месте. Кивнув своему товарищу, он встал за спиной несчастной. На камере, куда ее вынудили смотреть, загорелся красный огонек. Мужчина снова заговорил, обращаясь к объективу:

– Как вы уже должно быть поняли, господин Жарков, ваша жена Галина у нас. И это видео станет для вас доказательством того, что сообщение, отправленное вам накануне – не блеф, не пустые угрозы, и не шутка. Вам надлежит в течение тридцати шести часов перевести оговоренную в сообщении сумму, поделив ее на две части, на указанные счета. На этот раз – полиция вам не поможет. И чтобы решение расстаться с такой суммой денег не было для вас столь болезненным, вы должны знать, что скоро станете отцом. Скрин документа из клиники у вас на смартфоне. Если вы попытаетесь отследить нас, если обратитесь в полицию, в наказание получите своего Галчонка по частям, – для убедительности Баграт провел кончиком лезвия у самой шеи перепуганной женщины, а потом ткнул ножом в сторону камеры и добавил: – А затем мы придем за вами, ибо за всё в этой жизни нужно платить. Время пошло.

Денис выключил камеру, Алекс освободил пленницу и потащил ее за собой. Последнее, что она услышала от третьего бандита, были нехарактерные слова с долей заботы:

– Осторожно там с ней. Все-таки будущая мать.

Когда Баграт был уже у Шрама и сидя на кожаном диване, напряженно смотрел в экран ноута, и на автомате переключал то одно окно, то второе, мыслями улетал к Ладе. Девчонка уже второй раз отказалась пойти с ним в клуб, мотивируя тем, что у нее заболела мать. Скрепя зубами, он признавал, что здоровье родного человека превыше какого-то там свидания. Однако на интуитивном уровне чувствовал, что Лада боится оставаться с ним наедине, потому и соглашалась пока на встречи в людных местах, будь то парк или кафе. Она как пугливая лань дергалась, стоило ему притянуть ее к себе поближе, опустить ладонь на поясницу, а когда он крепко обнимал ее, прижимая к своей груди ее спину и покрывал мелкими поцелуями нежную шею, девушка вообще застывала и даже забывала, как дышать. Ну, ничего он наберется терпения, чтобы приручить ее, и она обязательно привыкнет к его прикосновениям и поцелуям. А то у него иногда складывалось ощущение, будто Лада – девственница. Правда, верилось с трудом, чтобы такая красавица еще ни разу не была с мужчиной. Но стоило представить как кто-то другой, а не он, сминает ее губы поцелуем, сжимает ее упругую грудь, касается ее тела, перед глазами вставала красная пелена, и Баграт готов был обратить всех вокруг в пепел.

Его самого немного пугала эта одержимость девчонкой, но и отказаться от нее он был не в силах. А потому пообещал себе – если выгорит сегодняшнее дельце – а у него не было ни капли сомнений – он, прежде чем снова пригласить Ладу вместе провести время, прощупает почву, и уже никакие отговорки ей не помогут. Пусть даже силой впихнет ее в платье и потащит в клуб. Проклятие! Совсем свихнулся на глазах, губах ее этих медовых, аромате неземном. И девчонка, судя по всему, даже не подозревала, какую имеет над ним власть.

– Ну, что там, Булат? – полный нетерпения голос Шрама вырвал Баграта из мира грез, заставив обратить свой взор на экран. – Время подходит. Пусть только не среагирует, мудак, получит свою бабу со вскрытым брюхом…

По губам Баграта расплылась довольная улыбка – сначала один счет пополнился круглой цифрой с несколькими нулями, затем – второй.

– Мы стали богаче, – коротко отозвался Баграт.

– Покажи! – Шрам в предвкушении облизнул губы.

Булатов поднялся и подошел к массивному столу, за которым восседал Шрам. Баграт поставил компьютер на столешницу и повернул к своему боссу. Тот от радости потер руки.

– Ну так что, отправляю дамочку домой? – спросил Булатов.

– Ох, жалко отдавать курочку, несущую золотые яйца.

– Не наглей, Шрам. Пообещал – делай, если твои условия выполнены, – жестко высказался Баграт.

– Учить меня вздумал? Ладно, прощаю дерзость твою по молодости твоей. Ты хорошо поработал, Булат. Как обычно, впрочем. Что ли сам дьявол тебе ворожит?! Свободен, – махнул Шрам рукой, вероятно думая, что выглядит как царь.

В глазах же Баграта смотрелся он жалко, как мелкий, мелочный и жадный царек, который рано или поздно схватит пулю в лоб, если продолжит нарушать свое слово и вести свои дела грязно.

Доставив женщину домой в целости и сохранности, правда без сознания для ее же пользы, и, убедившись, что за ними нет хвоста, Баграт с чувством полного удовлетворения мог сказать, что дело сделано. Осталось пару дней никуда не высовываться, а потом вплотную заняться Ладой Николаевой – его наваждением, заполонившим все его мысли. Девчонка даже к нему во сны умудрилась пробраться. И с этим надо было что-нибудь делать.

Лада через силу притащилась домой, отработав очередную смену в кафе. Согласившись остаться до самого закрытия, только чтобы подработать, к концу рабочего вечера она едва ноги переставляла, перед глазами всё почему-то плыло, немного ныла спина. Лада невольно усмехнулась, глотая горечь – сегодня она опробовала новую профессию, опустившись с уровня официантки до мойщицы посуды. Но сегодня ей было плевать, потому она мечтала только забраться под теплый душ и в кровать.

Когда подошла к подъезду, не сразу обратила внимание на стоявшую карету скорой помощи. Подумала, что к престарелой соседке из квартиры этажом ниже, и прошла мимо. Но едва ступила за порог, ее бросило в холодный пот – бригада экстренной медицинской помощи находилась в их квартире. Неслышно ступая, прошла вперед, заметила помятого отца на кухне, и рванулась в зал, где на диване лежала мама, а над ней склонившись, колдовал фельдшер. Лада судорожно сглотнула и прижала руки к груди. Неужели опять?

– Мамочка, что? – спросила она.

В покрасневших глазах матери снова ожил виноватый огонек, и она будто просила прощения у дочери за непутевого отца. Предательские слезы задрожали на ресницах Лады, и она в который раз возненавидела свое имя. Еще бабушка рассказывала ей, как мама долго выбирала имя своей долгожданной любимой дочурке. И словно желая оградить свою семью от неурядиц и бед, выбрала именно такое имя, которое непременно должно было стать гарантом счастья и радости. А теперь, какая же она Лада, если дома ни фига не ладится?! Скандал за скандалом, ссора за ссорой. И постоянные упреки. Мама из кожи вон лезла, чтобы в доме всё было и всего хватало, тепла, ласки и уюта, но отец ни черта не ценил ее старания, отрицая предложения матери лечь в клинику или же разойтись по-хорошему, и не мучать друг друга. Тогда, дойдя до определенной черты, она пригрозила разводом через суд, если отец не бросит игру и алкоголь, к которым пристрастился за последние полтора года. Отец же пригрозил ей самоубийством и тем, что обвинит в своей смерти свою жену и дочь. Мама побледнела, схватилась за сердце, Лада принесла ей таблетку, и всё вроде обошлось. С тех пор в доме воцарилась напряженная атмосфера, мама жила своей жизнью, помогая дочери встать на ноги, отец продолжал играть и пить.

– Твой отец снова было в этом проклятом казино! И снова проигрался, – упавшим голосом сообщила мама.

– Когда уже управу на его владельцев найдут?! – пробормотал фельдшер и снова обратился к своей пациентке. – Вам, Людмила Леонидовна, сейчас волнения противопоказаны. Нужен покой, а если так и дальше пойдет – я буду вынужден вас госпитализировать.

Лада тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Маме реально нужна передышка. Вот только сумеет ли она отдохнуть дома? Впрочем, отцу послезавтра на сутки идти на работу, а значит, эти два дня он будет приходить в себя, больше капли алкоголя в рот не возьмет. Да и после тяжелой смены папа обычно долго восстанавливался. Видимо, мама поняла ход мыслей дочери и слабо улыбнулась, сжав ее пальцы.

– Ничего, маленькая моя, прорвемся.

– Обязательно. Но для этого тебе нужен покой.

– Мы снова возьмем кредит, – прошептала мама.

– Да, – горько протянула Лада. – Мы и его осилим.

«Привыкать что ли?» – тоскливо пронесло в ее мыслях. Девушка покачала головой и поцеловала маму в щеку.

– Отдыхай, родная, – прикрыв ее пледом, Лада прошла на кухню.

Отец всё также сидел за столом и как ни в чем ни бывало таращился в телевизор. Лада щелкнула пультом и встала перед папашей.

– А теперь – давай на чистоту. Сколько ты проиграл и когда отдавать?

Мутный взгляд переместился на лицо Лады, и губы дрогнули в улыбке.

– Ерунда, Ладка, ерунда. Какие-то семьсот восемьдесят тысяч, – беззаботно пожал плечами отец. – Я разберусь.

Лада внутренне содрогнулась от названной суммы, однако нашла в себе силы не заскрипеть в сторону отца зубами от злости.