Влюбиться на максимум

Глава 5

Мать с вечера сказала, что в лагерь меня отвезёт охрана отца. Не доверяют, боятся, что я сбегу. Можно было бы, но не хочется. Потому натянула на себя брюки и кроптоп в стиле милитари в комплекте с тяжёлыми ботинками военного образца. Жду этих громил на скамейке у подъезда. Мама караулит рядом.

— Если что, звони, — наказывает мне.

— Что "если что"? — задаю идиотский вопрос.

— Если проблемы будут или обидит кто-нибудь. Хотя кто тебя обидит, — машет в мою сторону рукой. — Ты сама кого хочешь, обидишь.

Я довольно улыбаюсь — это правда.

Подъезжает машина охраны. Закидываю вещи и себя на заднее сиденье.

— Звони, — машет на прощание мать.

Не обещаю.

Дорога занимает около часа. Два года назад я была в этом лагере, мне не понравилось. Персонал какой-то нервный, да и с соседями общего языка не нашли. Родители увезли меня, когда я утырку из другого отряда нос разбила. Нечего было из себя строить принца. Не люблю споры на живых людей.

Директриса лагеря встретила лично, видимо папа подсуетился, и проводила к месту, где собрался почти весь наш гадюшный класс. А ещё там был Он.

У меня внутри всё сжалось от злости.

Почему этот тип последние дни меня просто преследует? Надо в церковь сходить, нагрешила я, похоже, изрядно.

И не смотри так, дырку протрёшь! Жаль, паранджи нет, сейчас бы пригодилась. Чтобы одни глаза было видно. И не чувствовать, как его цепкий взгляд скользит по фигуре, задерживаясь на краю топа. Он что на живот пялится? Озабоченный!

Ещё и Селезнева со своим кряканием в мой адрес подбешивает. Так хотелось огреть её рюкзаком, но пришлось сдержаться. Не хочу опускаться перед ним. Он так и ждет, за что зацепиться, чтобы вывести меня на разговор. А в бешенстве я могу и разойтись.

Молодец! Крепкий орешек. Только по глазам было видно, что ещё чуть-чуть и взорвётся.

Курицы вокруг заквохтали, — какой наш вожатый красавчик. Тем же для разговора больше нет. Я слушала краем уха, лежа на своей кровати и листая ленту в соцсетях.

— Максим, а почему он твою фамилию не назвал? Вы знакомы? — спросила у меня Павлова, шестёрка Селезневой.

— И? — ответила вопросом на вопрос.

— Если знакомы, расскажи что-нибудь о нём, — влезла в разговор Макарова.

— Я вам не Википедия, — огрызнулась в ответку.

Я сама про него знаю всего ничего.

— Жаль… Придётся самим копать. У него, наверняка, есть страничка в ВКонтакте, — проговорила Павлова, открывая телефон.

— Удачи! — салютовала.

— Макс, почему ты такая нелюдимая? Неужели тебе совсем не хочется общаться? — пристала Макарова.

— С тобой? Нет. У нас разные интересы.

— Знаем мы твои интересы, — подала свой кряк Селезнева. — Разбивать морды и витрины.

Бросаю на неё гневный взгляд. Откуда эта собака сутулая знает про витрину? Хотя… плевать. Сто процентов из пацанов кто-то растрепал.

— Могу и тебе фэйс подправить, — оскаливаюсь на неё.

— Не понимаю, как можно намеренно идти на драку, зная, что получишь по лицу. Тебе себя не жалко? Не боишься, потом уродиной быть? — не унималась Лизка.

— Не боюсь. Страшнее тебя точно не буду.

Задела за живое — Селезнева скривилась. Себя она любит, холит и лелеет. Напрасно. В тупой башке от идеального макияжа мозгов не прибавится.

— Я нашла страничку нашего Гордея в ВК, — радостно промурлыкала Павлова. — Ему недавно исполнилось двадцать три года. Учился в педагогическом университете на факультете истории и обществознания.

Значит, реально препод. Только здесь-то что забыл? Лагерь вроде со спортивным уклоном.

— А девушка есть? — собрались все клуши вокруг кровати Павловой.

— Здесь не указано. Судя по фото — нет. Тут только с друзьями и родными, — листает фотоальбом.

— А вам не всё равно, есть у него кто-то или нет? Вам с ним не светит, — не выдерживаю я.

— Для себя место греешь? — язвит Селезнева.

— Вот ещё! Нужен он мне был!

— Ну, вот и не мешай другим. Иди свою грушу пинай.

Вот сука! Взять бы её за рыжие патлы и об угол. Не хочу только вожатому проблем создавать. И отец по дороге звонил, обещал, что если этот месяц буду вести себя паинькой, то на день рождения получу ключи от новенькой машины. Всего месяц — это же не долго.

Чтобы не сорваться и не врезать этой Крякве — ухожу из корпуса. Дело к вечеру, жара начинает спадать. Гляжу на часы, через полчаса ужин. Можно пока пройтись по территории.

Не торопясь иду по тропинке мимо корпусов. Через открытые окна слышны голоса и смех. Раздражает. Я не социофоб, но подобные места терпеть не могу. Толпа давит не физически, а морально. Дорожка ведёт вглубь леса, там домики для персонала, задумавшись, плетусь к ним, никого и ничего не замечая вокруг.

— Максим, что ты здесь делаешь? — окликивает знакомый голос.

Разворачиваюсь. Там Гордей… Петрович.

— Гуляю. А что нельзя?

— Можно, но не здесь. Для вас есть свои места, — поясняет.

— Мне там не нравится. Слишком много солнца. А у вас тень, — придумываю дурацкую отмазку.

Я и сама не знаю, зачем сюда забрела.

Он осматривается вокруг, будто боится, что нас увидят вместе.

— Пошли, на ужин пора, — берёт слегка меня за локоть, но я одёргиваю руку. — Извини, — выставляет вперёд руки.

Дело не в том, что мне было неприятно его прикосновение. Меня как будто током ударило, до сих пор внутри потряхивает.

Мы шли молча, недалеко от столовой он отстал, ему кто-то позвонил. Ждать я не собиралась. Да и прибавлять тем для сплетен местным сорокам не хочу. Их богатая сексуальная фантазия такое нарисует, не отмоешься.

Парни из нашего отряда уже сидели за столами. Мне тоже припасли местечко. Девчонки пришли минут через пятнадцать. Одна другой краше. В Летуаль день открытых дверей с вывеской " бери что хочешь"?

— Вот нафуфырились, — заржал Кирюха.

— Перед вожатым выделываются, — добавил Егор, потирая подбитый глаз.

Мои друзья и соратники по "оружию". Вместе на тай ходим, вместе в истории влипаем.

Кирилл долговязый темный шатен с бритыми висками и длинной челкой. Глаза красивые, ярко-голубые с длинными чёрными ресницами, от них девчонки тают. И он этим пользуется.

Егор более скромный на вид. На полголовы меня выше, тёмненький и кареглазый, как я. Но есть в нём какая-то мужская надёжность. С таким и в огонь, и в воду, и в разведку можно ходить.

— Макс, а у тебя желания боевой раскрас на лицо нанести нет? — подкалывает Кир.

— Нет.

— А зря. Я бы хотел увидеть тебя при полном параде, как эти, — произносит лукаво Егор, кивая в сторону девчонок. — Ты бы их за пояс заткнула. Ты и без макияжа ничего. И фигура…

— Продолжишь — получишь в нос! — взбесил меня.

Ненавижу, когда обсуждают мою внешность, тем более фигуру. Да, не уродина! На мать похожа, а она красивая. И фигура есть. Грудь, талия, задница, плоский живот — всё на месте. Но не прикасайтесь к этому, тем более своими грязными языками.

Егор затыкается. Знает, что от слов к делу я перехожу за считанные секунды. Больше тема моей внешности не поднимается. Разговариваем о своём, обсуждаем последний бой, который прошёл пару дней назад, между двумя чемпионами UFC.

В столовой появляется Гордей. Курочки за соседними столами встрепенулись. Но он прошёл мимо, бросив им фальшивую улыбку на долю секунды. Сел за стол с другими вожатыми, там свой птичий двор. Такие же цыпы, только постарше.

В душе неприятно кольнуло. Какого хрена?

После этих чёртовых посиделок у костра вся чешусь от укусов комаров. Забыла репеллент дома. Надо матери написать, чтобы привезла. А то эти звери заживо съедят ночью.

— Держи, — протягивает мне тюбик фенистила Макарова.

— Спасибо! — удивляюсь её внезапному порыву.

— Просто у меня аллергия на укусы комаров, отёки на местах появляются, вот и таскаю везде с собой, — объясняет она.

— Говорят, зубная паста неплохо помогает, — подсказываю ей тихо.

— Смеёшься? Хочешь, чтобы я в пятнах ходила? Эти, — кинула взгляд в сторону девчонок, — первые мою фотку в интернет скинут.

— Я думала, вы подруги.

— С сегодняшнего дня здесь нет подруг, одни соперницы, — шепчет мне.

Понятно. Охота на дичь по имени Гордей Петрович началась.

Удачи!